— Да. — Он откинул одеяло и выбрался из постели. Имоджен опустила глаза. Ей не хотелось на него смотреть. — Не дай Бог, я забуду, что я всего лишь Маквей.
— Дэнни, я совсем так не думаю. Я считаю тебя удивительным. Ты… — «О Боже, какие подобрать слова, чтобы это не показалось покровительственным? Несмотря ни на что, ты самостоятельно добился прекрасных успехов?» — Я тебя люблю, — в итоге произнесла она.
Дэнни захлопнул дверь в ванную комнату.
Имоджен схватилась за голову. Неужели разница между ними всегда будет? Хотя особой разницы теперь уже и нет. Он успешен, она знала, хотя об этом и не трубил. По вещам, которые он покупал, по тому, к чему стремился, как разговаривал по телефону, было заметно, чувствовалось, что Денни переродился. Почему она не воздает ему должное за это вместо того, чтобы тыкать носом в прошлое?
Потому что он тоже играл нечестно. Дулся из-за ее амбиций, считал их угрозой для себя. Что ж, карьера является неотъемлемой частью жизни Имоджен, и если ему это не нравится…
Имоджен подошла к шкафу и стала выбирать одежду. Она пойдет на встречу с Джеком Моллоем. К тому времени, когда она вернется, Дэнни остынет, она была в этом уверена.
Остров Джудекка был маленьким, и, быстро взглянув на карту, Имоджен сообразила, что апартаменты, в которых жил Джек Моллой, находились в одном из домов, выстроившихся вдоль набережной и смотревших поверх воды на Дзаттере. Если вы любили искусство, то где еще вы купили бы дом? Ни один пейзаж в мире не писали так часто, как этот.
На встречу Имоджен надела кремовое полотняное платье-рубашку с широким поясом. Ей хотелось выглядеть деловито, но не слишком строго. Отель она покинула через боковой вход, через ресторан «Чипс». Люди уже начали собираться на террасе, чтобы выпить. Они наслаждались коктейлями или вином, сидя на солнце и любуясь великолепным видом, обогреватели смягчали весенний холодок.
Имоджен свернула налево и пошла по широкому бульвару вдоль воды. Полуденное солнце играло в лужах, оставшихся от прошедшего ранее дождичка. С лагуны задувал нежный бриз. Бульвар был хорошо вымощен, с фонарями из кованого железа, в их розовых плафонах отражался красный камень зданий.
Оставив позади несколько мостов, Имоджен обратила внимание, что каналы на Джудекке шире каналов Венеции. Остров казался не таким тесным, и свет был каким-то особенным. Она миновала несколько ресторанов со столиками на улице, один заманчивее другого, прежде чем наконец не остановилась перед зданием, в котором жил Джек Моллой. Оно притулилось у канала с деревянным мостом. Строение было приятно симметричным и внушительным, со ставнями на окнах и коваными железными балконами, однако поблекшим в своем величии, терракотовая штукатурка в некоторых местах отвалилась, обнажая скрытый под ней более бледный камень.
Рядом с тяжелой аркой входной двери, выкрашенной в темно-зеленый цвет, было множество круглых медных звонков, под каждым выгравировано имя владельца. В середине Имоджен увидела: Джек Моллой. Его имя казалось решительно английским среди причудливых итальянских, хотя она вспомнила, что на самом деле он был американцем ирландского происхождения.
Она позвонила. Прошло минуты две, никто не ответил. Имоджен почувствовала укол разочарования.
А затем дверь отворилась. Перед Имоджен стояла девушка лет двадцати трех в платье-футболке и шлепанцах, темные волосы собраны в хвост на макушке.
— О, простите, — сказала Имоджен. — То есть… scusi
[31]
…
Она не могла придумать, что сказать. Девушка тепло ей улыбнулась:
— Все нормально. Вы, должно быть, Имоджен. Джек попросил меня спуститься за вами. Боюсь, в последнее время ему трудновато ходить по лестнице. — Девушка посторонилась. — Кстати, я Петра. Его домработница.
Имоджен последовала за девушкой через мрачный холл. Аромат лилий в большой вазе на столе едва заглушал сильный запах от расположенного рядом канала. В здании стояла мертвая тишина, словно здесь вообще никто не жил. Двумя лестничными пролетами выше была открыта дверь квартиры Джека.
— Входите, — сказала Петра, и Имоджен ступила внутрь.
Окна от пола до потолка смотрели на канал, и зеленоватая голубизна воды перекликалась со стенами, выкрашенными в будто бы запыленные, мягкие цвета. Тяжелые льняные шторы были подхвачены толстыми веревками. Два кремовых дивана стояли друг против друга в центре комнаты, и на одном из них полулежал Джек Моллой. Его редеющие волосы были зачесаны назад, в правой руке дымилась сигарета. Одежда его была поношенной и потертой, но, очевидно, дорогой, так как сохранила свой цвет и форму: темно-синяя рубашка и белые брюки. Глаза Джека Моллоя скрывались под нависающими веками, в них светился интерес к происходящему.
— Джек Моллой. Простите, что не встаю. — Он протянул руку и не объяснил, почему не может встать. Может, у него и нет объяснения? Может, в его возрасте он просто не хочет вставать с очень удобного по виду дивана?
Имоджен пожала протянутую руку, она была прохладной и сухой, и пожатие оказалось твердым.
— Здравствуйте, — сказала Имоджен. — Я Имоджен.
— Значит… Один из близнецов ваш отец?
— Верно. Тим.
Он посмотрел на нее.
— Вы не совсем похожи на Адель.
Имоджен невольно подумала, что разочаровала его, как будто он ожидал двойника.
— Ну да. Я ниже ростом. И полнее. И волосы у меня не такие темные. Я не так элегантна…
— Вы кажетесь мне исключительно прелестной. Я просто рассматривал вас. Я очень давно ее не видел. Хотя думаю, возможно… Цвет ваших глаз?
Имоджен испытывала неловкость от его пристального взгляда, такого пронизывающего.
— Значит… Вы знали мою бабушку, когда она была моложе?
Джек несколько секунд молчал.
— Да. Да, я знал ее, когда она только открыла свою галерею. Мне нравится думать, что я в некотором роде вдохновил ее. Хотя она была очень целеустремленной. Конечно, она во мне не нуждалась.
— Галерея пользовалась огромным успехом. Но знаете, мы ее продаем. Бабушке уже не по силам эта работа.
— А вы не хотите и дальше заниматься ею.
В его тоне прозвучал упрек. Имоджен подумала, уж не отправила ли ее сюда Адель для того, чтобы Джек Моллой убедил ее остаться в галерее. Правда, бабушка ничего так не желала, как выпихнуть внучку из гнезда.
— Полагаю, мне нужно новое занятие, — сказала Имоджен. — Мир не ограничивается Шеллоуфордом.
— Уверен, вы добьетесь успеха в любом деле.
— Я, конечно, приложу все усилия. — Имоджен оглядывала гостиную. На стенах висело несколько впечатляющих картин. «Превосходящих своей стоимостью само здание», — предположила она. — У вас тут великолепные работы.
— Да. Но вы еще увидите лучшую. Подарок к вашему дню рождения, насколько я понимаю.
