Когда Дредно спустя десять минут открыл глаза, первое, что он увидел, был черный кейс. К откинутой крышке аккуратно крепился ряд инструментов: скальпели, ножницы для металла, щипцы и длинные акупунктурные иглы из нержавеющей стали. Сверху, среди пузырьков и шприцев, стоял маленький измерительный прибор с тянущимся от него проводом. С трудом переведя глаза, он обнаружил, что провод заканчивается электродом, примотанным изолентой к внутренней поверхности его бедра. Он понял, что сидит на стуле нагишом, со связанными руками и ногами. «Роджер», — простонал он.
— Роджера больше нет, — прошептал ему на ухо Дебритто. — Еще один звук — и будет больно. Мы с тобой профессионалы, так? Я уважаю твои таланты и сообщу прямо: ты проиграл. Ты привязан к полиграфу. Я буду задавать тебе вопросы, на которые надо отвечать правду. Если станешь молчать или врать, лишишься части тела: глаза, скажем, или яичка, или пальца. Поверь, я знаю, что делаю. От некоторых я за тридцать часов оставлял только голову и туловище — и имей в виду, все это время они были живы. Если ты и после этого ничего не скажешь, не поможет: в таком случае я применю пентотал — знаешь, как еще его называют? Сыворотка правды. Хотя мне не хочется прибегать к инъекции: в таком случае информация может оказаться… хм… слегка искаженной. Если мне придется для получения информации использовать пентотал, я поступлю с тобой соответствующим образом. Кроме того, если ты хоть раз заговоришь громче, чем предполагает уровень дружеской беседы — что все равно бесполезно, учитывая акустику Хилтона — я отрежу тебе язык и дальше нам придется ограничиться кивками. Будь добр, яви свою легендарную прозорливость. Ты ведь понимаешь, что это вопрос не только правды и лжи, но и жизни и смерти.
Дредно кивнул.
— Первый вопрос — кто украл алмаз?
Дредно нервно куснул губу.
— Вероятно, он не слышит, — задумчиво сказал Дебритто, — надо бы проверить барабанные перепонки.
Он прошел мимо Дредно и вынул из кейса длинную серебряную иглу.
— Вы все равно меня убьете, — проблеял Дредно.
— Вы не слушаете, сэр? Я сказал, что я профессионал. Профессионал убивает только в силу необходимости. В данном случае необходимости нет. Все, что мне нужно, — это информация, касающаяся алмаза. Для этого меня и наняли.
Дредно покачал головой.
— Ну конечно, — прошипел Дебритто, — кто поверил бы мне в такой ситуации? Но посмотри на полиграф.
Дебритто отодвинул кейс, чтобы было лучше видно.
— Гениальная машина. Видишь стрелку? Красная зона означает ложь. Тебя зовут Поль-Поль Дредно?
Дредно облизал губы:
— Да.
Стрелка не двинулась.
— Тебе приходилось убить человека?
— Да.
Стрелка подпрыгнула до красной зоны. Дебритто хихикнул:
— Я так и думал. Следующий вопрос: ты гомосексуалист?
— Нет.
Стрелка закачалась возле красной зоны.
— Интересно. Похоже, сильная склонность к бисексуальности. — Дебритто навел иглу на пах Дредно, точно указывая, где кроется компрометирующая причина. — Я перефразирую вопрос: тебе приходилось заниматься сексом с мужчинами?
— Нет.
Стрелка прыгнула в красную зону.
— Ха-ха! Сколько раз?
— Два. В молодости.
Машина подтвердила это.
— Я спросил бы про женщин, но в мои планы не входит тебя унижать, я просто хотел, чтобы ты убедился: машина не даст соврать. Так вот, что касается меня.
Дебритто положил иглу на стол, ловко отлепил электрод от бедра Дредно и приклеил на собственное запястье:
— Запястье вообще-то чувствительнее, чем бедро, но поскольку руки у тебя связаны, выбора нет. А теперь смотри на стрелку.
Он сделал паузу, потом начал официальным тоном:
— Если ты скажешь правду, я тебя не убью и никоим образом не причиню вреда. Если не скажешь, я замучаю тебя до смерти.
Игла не двинулась.
— Видишь? Правда.
Дебритто вернул электрод на бедро Дредно, взял со стола иглу и попробовал ее остроту на собственном пальце:
— Повторяю вопрос: ты знаешь, кто украл алмаз?
— Да.
— Очень хорошо. Правда — это всегда хорошо, не так ли? Кто его украл?
— Похитителя зовут Исаак Хэйром.
Стрелка подошла к красной зоне.
— Это только часть правды. Мне нужна правда целиком.
— Я думаю, что это вымышленное имя, подставное лицо.
— Продолжай.
— Это только догадка.
— Ничего.
— Настоящее имя похитителя — Дэниел Пирс.
— Машина не оспаривает эту догадку, похоже, она правдоподобна. На основании чего ты ее сделал?
На шее Дредно выступил пот.
— Я взломал код, невероятно сложный код радиопередач. У меня ушло на это почти восемь месяцев. Криптография — полезное умение для детектива. Я плачу радиолюбителям со всего мира за передачу закодированных сигналов, которые они слышат. Большинство кодов — пустяк, их можно разгадать с одного взгляда. Этот был интересным — так называемый скользящий шифр. Мне пришлось собрать немалую выборку, прежде чем я смог фиксировать любой подсчет частот; на принцип действия ушло гораздо меньше времени. После этого оставались только кодовые комбинации.
— Отлично. Восхищен, как профессионал профессионалом. Что за комбинации?
— Полный набор в моем чемодане в спальне.
— Превосходно. На кого работает Исаак-Дэниел?
— Не знаю. Это догадка. Основана на стиле и странных упоминаниях. Думаю, это маги или алхимики. Организация.
— Тайное общество?
— Возможно.
— Взгляды, политическая принадлежность?
— Возможно, анархисты.
— Об этом обществе ходят слухи.
— Судя по сложности кода, они крайне осторожны.
— Посмотрим. Дэниел Пирс — откуда это имя?
— Раньше в передачах упоминался «Малыш Дэнни», потом он сменился «Хэйромом». Однажды ночью я забавы ради начал по-разному переворачивать «Хэйром» — все в тех же кодовых комбинациях — и получил «ДэПирс». Помня упоминание о «Малыше Дэнни», логично было предположить, что «Дэ» означает «Дэниел». Я стал искать Дэниела Пирса и Исаака Хэйрома по своей собственной информационной сети, связанной как с Интерполом, так и с местным управлением по делам гражданского персонала, — и вуаля! Дэниел Пирс, и никакого Исаака Хэйрома. Во всяком случае, поначалу. Потом имя Хэйрома начало высвечиваться в связи с управлением автомобильным транспортом и банковскими счетами. Стало ясно, что это подставное лицо.
— И кто такой этот Дэниел Пирс?
