Акела проснулся от громкого крика и гомона. Это объявляли название станции: «Ко-орияма, Ко-орияма!» Потом вступили разносчики провизии: «Завтраки-бэнто-о! Чай и бэнто-о!» Двери вагона были открыты, и пассажиры один за другим спускались на платформу. Кто-то, видимо, здесь выходил совсем и лез в двери с тяжёлым багажом. Небо над зданием вокзала уже посветлело, и фонари под навесом крыши были притушены. В голове у Акелы прояснилось, и он оглянулся на Маугли, который должен был спать рядом. Однако Маугли уже проснулся и теперь сидел на коленях, с жадностью посматривая на платформу. Заметив, что Акела пошевелился, Маугли состроил жалобную гримасу и попросил:
— Можно мне выйти из вагона? Я хочу пить.
Акела встал, протирая глаза, и кивнул. И девица в платье, и женщина с маленьким ребёнком, и старик с мальчиком уже куда-то испарились: то ли сошли по дороге, то ли пробрались внутрь вагона, спасаясь от холода. Спустив Маугли на платформу, Акела заглянул в вагон. Снаружи уже занимался рассвет, но в вагоне почти все пассажиры ещё спали глубоким сном.
Со скамеек там и сям свешивались торчащие руки и ноги. Какой-то омерзительный мужик с красной рожей, свернув на сторону голову, сполз в самый проход, перегораживая его. В проходе, навалившись друг на друга, стояло множество людей. Пол был усыпан мусором. С плетёных сеток по стенам свешивались рукава пиджаков и штанины брюк. Подивившись этой грязи и хаосу, Акела только прищёлкнул языком. Он успел заметить, что женщина с ребёнком из тамбура переселилась сюда и теперь дремала на сиденье. Чуть подальше сидел и знакомый старичок, а бывший при нём парнишка в школьной форме прикорнул рядом в проходе.
Акела спрыгнул на платформу и стал озираться в поисках Маугли. Тот стоял в очереди к крану с питьевой водой. Акела невольно чуть было не рассмеялся: Маугли выглядел как самый настоящий беспризорник. Может быть, только ещё не такой грязный. Лицо было бледное, а дорогие кожаные туфли совершенно не сочетались с лохмотьями и наводили на мысль о том, что парнишка просто напялил случайные штиблеты, которые где-то удалось стянуть, а теперь вот умывается как ни в чём не бывало. Маленький беспризорник Маугли зябко поёживался и рассеянно поглядывал на железнодорожные пути.
— Знаешь, похоже, в вагоне есть места. Я уж было совсем решил махнуть на это рукой, но раз есть места, лучше всё-таки сядем в вагоне, — предложил Акела.
Бледный Маугли, вздохнув, тихонько сказал:
— Да я могу и в тамбуре. Там же народу — как сельдей в бочке. Ещё подумают что-нибудь такое на мой счёт… Лучше не надо.
— Это, пожалуй, верно. А ты попробуй говорить как мальчишка — ну, погрубее, что ли. А то и впрямь странновато у тебя получается, по-девчоночьи, — также тихо посоветовал Акела.
— Ладно, попробую, — серьёзно ответил Маугли и впервые за это утро улыбнулся Акеле.
Тут Акела и сам успокоился, и его заспанное лицо тоже расплылось в улыбке.
— Значит, я Акела, а ты Маугли. Помнишь, да?
— Ага, помню, — кивнул Маугли совсем по-ребячьи и оглянулся по сторонам. — Видишь, это уже Корияма — довольно далеко мы с тобой заехали.
— Вообще-то, не так, чтобы уж очень, — поспешно ответил Акела. — До Фукусимы-то ещё не добрались. Мне кассирша сказала, что в Фукусиму прибываем около шести утра.
Маугли посмотрел на вокзальные часы, потом перевёл взгляд на ручные часики.
— A-а! Сейчас ещё только полпятого. Фукусима — это значит в префектуре Фукусима? Самый юг района Тохоку, да?
Как видно, Маугли припомнил, чему их учили на уроках географии в школе.
— Да, всё правильно, — сказал Акела. — А ты, Маугли, не проголодался? Будешь бэнто?
Маугли даже переменился в лице.
— Бэнто? А ты правда мне купишь? Ужасно есть хочется! Даже странно — вроде вчера ужин был нормальный.
— Я, честно говоря, тоже есть хочу. Ну ладно, тогда нечего воду пить. Пошли обратно в поезд — чаю купим.
Акела тут же стал высматривать на платформе разносчика и поманил к себе Маугли.
— Я так не могу! — упирался Маугли. — То есть я могу не пить, но надо хоть лицо умыть. И ещё рот прополоскать, а то самой… то есть самому противно как-то.
— Хо! Хочешь быть чистюлей?! — сделал непонимающее лицо Акела и, оставив Маугли у крана, пошёл к разносчику бэнто, заправляя в брюки рубашку.
Прозвонил звонок к отправлению. Акела и Маугли поспешно вернулись в поезд. Когда уселись на то же место в тамбуре, Акела вручил Маугли чашечку с чаем и коробочку с бэнто.
— Рано ещё: что-то никто пока завтрак не ест… Ничего, если я начну? — пробурчал Маугли, заглядывая в открытую дверь вагона.
Акела, который уже открыл крышку своей коробочки и разломил скреплённые в торце палочки для еды, беспечно ответил:
— Да ничего! Вон же, продают сейчас бэнто — значит, кто-то их сейчас должен есть!
Раздался громкий паровозный гудок, и поезд тронулся с места.
— Я сама… То есть сам… В общем, я первый раз в жизни ем настоящий покупной бэнто! Мама у меня скупится: когда в деревню ездили, она сама нам в дорогу рисовые колобки лепила.
— Честно говоря, я и сам впервые… Всегда так хотел купить и попробовать!
Оба посмотрели друг на друга, рассмеялись, а потом уткнулись в свои коробочки с ещё тёплым завтраком. Там был кусочек солёной горбуши, кусочек омлета, бурая сосисочка и кусочек квашеной редьки.
Оба с удовольствие уплетали свой бэнто.
Пить чай из керамической коричневой чашечки для них тоже было в диковинку, так что они не могли удержаться от смеха.
— Ну спасибо! Сразу всё и слопала! Но ведь после такого раннего завтрака часов в девять-десять опять есть захочется, — заметил Маугли.
На это Акела преспокойно возразил:
— Тогда ещё бэнто купим. Да сколько угодно, хоть весь день будем покупать!
— Да-а? Серьёзно?
Акела прищурился и солидно кивнул с видом богатого купца:
— Но мы ж тогда сколько можем съесть! Не объедимся?
— Вот и здорово! Маугли же маленький — ему всегда есть хочется, — радостно засмеялся Маугли в ответ. — Ага! Я настоящий обжора! Мне однажды мама приготовила рис с соусом карри — так было вкусно, что я двенадцать раз просила добавки! Ты-то пробовал рис с карри?
— А то! До отвала ел! — ухмыльнулся Акела. — Только насчёт двенадцати раз — это ты загибаешь. Я, например, могу раза три добавки попросить — и баста.
— Да правда же! Я считала! Даже сама удивилась — как сейчас помню. Я тогда была в третьем классе.
Маугли в упор посмотрел на Акелу. Белки глаз у него были красноватые — наверное, от недосыпа.
— Приснилось это тебе!
— Нет же, я правду говорю! Почему ты мне не веришь?!
Акела недоверчиво поскрёб пятернёй голову — посыпалась белая перхоть.
