— Ага, но сработало как надо! Ты ешь поскорей, пока горячее.
— Как хорошо пахнет!
Разломив в торце палочки для еды, Маугли нагнул голову и понюхал котелок.
Стеклянная дверь столовой распахнулась, и с улицы вбежали трое мужчин. Головы и плечи у них были мокрые от дождя. Все трое были с пустыми руками, все трое одеты в аккуратные пиджаки. Оживлённо переговариваясь и утираясь белыми носовыми платками, они расположились за столиком рядом с Акелой и Маугли.
Акела и Маугли, помалкивая, продолжали изо всех сил уплетать рис с карри и лапшу. В подливке карри ничего не было, кроме картошки, но вкус был недурён. Лапша по-китайски тоже была вполне съедобна. Маугли утверждал, что впервые ест лапшу по-китайски, но Акела этого никак не мог взять в толк. Как это ребёнок, выросший в нормальной семье, ни разу не пробовал лапши по-китайски?! Ему было также невдомёк, почему хозяйка сразу узнала в Маугли девочку. Дело было, наверное, не только в волосах. Руки у Маугли вон какие белые. Ногти тонкие и просвечивают розовым. Слишком маленькие, мягкие ручонки. Да и уши, и шея, и вообще всё было слишком чистенькое, нежное. Надо же, даже если такой малыш, можно, оказывается, легко отличить девочку от мальчика! Правда, может быть, если вести такой образ жизни и много дней подряд не мыться, может, от девчонки ничего и не останется. Тонкие брови, аккуратный, немножко вздёрнутый белый носик, будто обсыпанный мукой. Совсем ещё детское личико. Но уже не похожа на мальчишку. Акела вспомнил глупенькое личико Маугли, каким оно было пять лет назад, — тогда в голове у малышки, казалось, было пусто. Маугли поначалу просто показался было ему бестолковым и дерзким малышом, а потом он стал думать, что, может, так оно и должно быть, если у него с мозгами не всё в порядке… Ведь братишка-то у него был слаб на голову. Так может, эта болезнь заразная. Кто их разберёт: нормальный, ненормальный или просто такой наивный?..» Во всяком случае ясно, что, если я не возьму этого малыша под свою защиту, с ним могут приключиться всякие неприятности», — ещё раз сказал себе Акела. Только я, Акела, что бы ни случилось, буду о нём заботиться. Ведь у него, у бедного лягушонка Маугли, нет клыков, и когти у него слабые, и нюха-то никакого нет.
Когда они допили чай после еды, дождь на улицы лил всё с той же силой. Кроме троих мужчин, в столовую зашли переждать дождь ещё четыре женщины. Однако пережидать такую погоду не имело особого смысла: не было никакой гарантии, что через час дождь кончится или хоть станет реже. Прикончив вторую чашку чаю, Акела положил на стол деньги и, сделав Маугли знак глазами, поднялся.
Когда он приоткрыл стеклянную дверь, их сразу же оглушил шум ливня. Вернуться назад уже было невозможно, и они помчались под дождём. Пробежав метров двести, они завидели кондитерскую и нырнули под навес над входом. Маугли бежал сзади, тяжело дыша.
— Ну и ливень! Там, впереди, по-моему, крытые торговые ряды. Давай попробуем туда добраться. Ты как, ничего? — спросил Акела.
Утирая лицо и с трудом переводя дыхание, Маугли ответил:
— Ничего… Просто я слишком много съел — тяжеловато…
— Смотри-ка! Видишь, там башня с часами? Какая странная! На замок похожа. Классная башня! А вон там, смотри: там вроде книжный магазин, а рядом гостиница — ну вообще! Красота!.. А вон какие клёвые дома, тяжеловесные такие, приземистые!
Маугли поднял голову и посмотрел на ряды магазинов, теснившихся по обе стороны улицы в торговом квартале. Сквозь сетку дождя уже на расстоянии одного метра ничего нельзя было толком рассмотреть. Строения поодаль и вовсе едва виднелись смутными силуэтами. Башня с часами, о которой говорил Акела, тоже зыбко колыхалась сквозь пелену дождя над крышей второго этажа. Маугли только было подумал, что хорошо бы рассмотреть её получше, как контур башни и вовсе растворился в дождевых струях. «Может, у Акелы зрение какое-то особенное», — усомнился про себя Маугли. Книжный магазин и гостиницу с правой стороны он всё-таки сумел и сам разглядеть. В отличие от того торгового квартала, где Маугли любил бывать в Токио, здесь здания все были солидные, приземистые, отчего казалось, будто переносишься куда-то в прошлое. Из-за дождя мелочей в отделке было не видно, что, вероятно, ещё усиливало ощущение старины.
— Да, Ямагата, похоже, город богатеев. Бараков, как у нас в Токио, здесь совсем нет, — со вздохом покачал головой Акела. — И немудрено: Токио почти весь дотла сожгли во время бомбардировок. Потому там теперь столько бараков. И американские модульные сборные казармы. И пустырей полно, где развалины после бомбёжек так и остались. Там до сих пор бездомные по щелям живут, в амбарах разных и разрушенных складах. Вообще ужас!
— Ага, у нас даже на крыше школы три сборных казарменных домика стоит. Сейчас уже вроде бы их как склад используют.
— Там раньше, наверное, люди жили. Американцы от своих щедрот погорельцам такие домики отдавали. Я, правда, точно не знаю, как оно тогда было. Бомбёжек, например, совсем не помню. Когда при мне об этом заводят разговоры, я вроде бы представляю, как во время бомбёжки всё вокруг пылало, а я ревел во весь голос и искал маму посреди пожара, но на самом деле не помню ничего. А тут уж точно ничего от бомбёжек не сгорело. Значит, и таких беспризорников вроде меня тут нет.
— И таких, как я, тоже нет, — добавил Маугли. — Я, правда, родилась уже после войны. Но, если бы мы жили в Ямагате, наверное, и отец, и Тон-тян были бы ещё живы, и мама была бы тогда добрее и улыбчивее. И тогда мы бы, ну… мы бы с тобой, Акела, ни в какое путешествие не поехали.
— Хм… Может, и так, — нахмурился Акела и отвернулся. — Ладно, до крытых рядов ещё одна перебежка.
Доберёмся туда — а там уж найдём магазин, где ножницы продаются. И закусочная какая-нибудь там должна быть. А то под дождём-то замёрзнем! Ну, побежали!
Сгорбившись, Акела рванулся из-под навеса. Маугли припустился за ним. Широко открыть глаза было невозможно, смотреть приходилось только прямо перед собой, и впечатление было такое, будто бежишь по дну бассейна. Все звуки заглушал шум ливня. Конечно же и голова, и ноги были мокрые насквозь, а в туфлях противно хлюпала вода. Когда добежали до крытых торговых рядов, выяснилось, что они остановились прямо у входа в универмаг.
— Ничего себе! Вон там тоже универмаг. Да тут полным-полно универмагов! — воскликнул Акела, помотав головой, чтобы стряхнуть воду.
Маугли, сняв свою бейсболку, тоже помотал головой и ладонями стёр капли с лица.
— Ага, и вправду универмаг! Тут, наверное, и ножницы продают, и вообще всё что угодно.
— Видишь, сколько тут народищу-то! Я нутром чую! Мы с тобой в самый центр притопали!
Акела с восхищением созерцал здание, возвышавшееся на другой стороне перекрёстка. Правда, верхняя часть большого универмага всё равно оставалась не видна за нависавшим сводчатым потолком галереи.
— Ну что, пойдём в универмаг? В который из них? Я и не думала, что здесь универмаги есть.
Немного поколебавшись, Акела сказал:
