– Ну сколько можно повторять одно и то же? – возмутился Уолли. – Говорю вам – никуда я не отлучался!
Доктор Честер, флегматичный мужчина лет сорока, вставил:
– Картер, дорогой мой, вы же точно переместились. Чего тут спорить? По счастью, все обошлось – это самое главное.
Уолли вконец вышел из себя и потребовал, чтобы ему объяснили, каким образом он мог переместиться без собственного ведома.
– Очень просто, – спокойно пояснил доктор. – Достаточно просто этого не заметить. О, здравствуйте, Мэри. А где наша юная озорница Вики? Вы ее не прихватили с собой?
– Нет, она отправилась на пикник с Аланом Уайтом. – Мэри взяла доктора под локоть и увлекла чуть в сторону от остальных. – Морис, расскажите мне, что случилось на самом деле.
– Да ничего особенного. Не обижайтесь, но ваш кузен – один из самых опасных партнеров по охоте, какие мне только попадались. Вместо того чтобы стоять на своем номере, как положено, он бродил по кустарнику, и его едва не подстрелили.
– Кто? – подгоняемая безотчетным страхом, выпалила Мэри.
Внимательные серые глаза доктора пристально уставились на нее.
– Стил, должно быть. Или Варасашвили. А что?
– О, да я просто так! – сказала Мэри. – Так похоже на Уолли – бесцельно слоняться туда-сюда. Должно быть, он даже сам этого не заметил. А князь хорошо стреляет?
– Да. Очень даже.
Доктор показался Мэри более неразговорчивым, чем обычно. Оставив его, она подошла к остальным охотникам и очутилась в самом центре жаркого спора – Уолли так и сыпал намеками, смысл которых сводился к тому, что на его жизнь кто-то покушался. Улыбка князя уже выглядела натянутой, а Стил, махнув рукой, покинул споривших и заговорил с Эрминтрудой.
– Господи, какая нелепость! – всплеснул руками князь. – Ну кто, дорогой мой Картер, может желать вашей смерти?
– Вот в том-то и закавыка! – загадочно произнес Уолли. – Этого я не знаю. Пока.
Хью, взиравший на них с видимым любопытством, вынул изо рта трубку и сказал Мэри:
– Ну дает Уолли! Что-то твой родственничек сегодня чересчур разошелся. Какая муха его укусила?
– Сама не понимаю, – пожала плечами Мэри. – Но он и в самом деле оставил свое место?
– Не знаю – я был довольно далеко. Стил и этот расфуфыренный князь уверяют, будто бы он ушел, а им виднее. А куда делась Вики?
– Отправилась на пикник с Аланом Уайтом. Вечером увидитесь.
– Ты чем-то встревожена? – спросил Хью. – Что-нибудь случилось?
– Нет, ничего. Может, чуть понервничала только. Вики нас завела своими дурацкими разговорами о всяких страстях-мордастях, а я приняла их слишком близко к сердцу.
– О Господи! Вот несносная девчонка!
Тем временем Эрминтруда учинила охотникам настоящий допрос. Едва не постигшее Уолли несчастье мигом заставило ее позабыть все прегрешения шкодливого супруга. Она долго ахала и охала, но закончила тем, что обвинила уже готового лезть на стенку Уолли, что он сам виноват. Нечего, дескать, было шастать где не надо. Изобиженный Уолли в ответ принялся язвить, а Эрминтруда, которая, как и многие другие не слишком образованные люди, не выносила сарказма по своему адресу, тут же намекнула, что знает о письме Перси Бейкера. Уолли встревожился и заметно увял, да и остальным стало явно не по себе. Даже Хью, не слишком замечавшему, что творится вокруг, казалось, что он сидит на краю огнедышащего вулкана.
Обед проходил в натянутой обстановке. Уолли больше молчал, Стил почти беспрерывно беседовал с Эрминтрудой, а князь расточал свое обаяние налево и направо – то ли чтобы вывести из себя соперника, то ли желая обратить на себя внимание Эрминтруды.
Внезапно Хью осознал – ни один из них не замечает, что кузен Мэри отодвинут на второй план. Ни Стил, ни князь не обращали на него ни малейшего внимания – возможно, считали это ниже своего достоинства, а возможно, Уолли для них вовсе не существовал. Хью славился своим чувством юмора, однако ситуация, несмотря на очевидные признаки фарса, его отнюдь не смешила. Он сразу ощутил себя не в своей тарелке. Когда обед подошел к концу, Мэри почувствовала невольное облегчение. Ведь ее происходящее волновало куда больше, чем Хью. Она поговорила с Уолли, который жался к ней, как нашкодивший щенок, – полная противоположность напористому и развязному Стилу или обольстительному князю. Эрминтруда, этакая мурлыкающая киска, уже в открытую совершенно напропалую кокетничала с обоими ухажерами. Мэри вдруг показалось, что сама она видит их насквозь – животную похотливость Стила и холодную расчетливость князя. «Неужели у Эрминтруды на глазах шоры?» – подумала она. Со вздохом отведя глаза в сторону, девушка встретила понимающий взгляд доктора. В ту минуту он промолчал, но позже, когда обед закончился, предложил Мэри пройтись до машины, а по пути посоветовал:
– Не переживайте из-за такой ерунды, Мэри.
Мэри испуганно вздрогнула и не нашла ничего лучшего чем ответить:
– Я не понимаю, о чем вы говорите!
– Уверен, что понимаете. Не стоит презирать Эрминтруду. Умные люди – а вы, моя милая, безусловно, из их числа – должны относиться к таким женщинам снисходительно.
Мэри сдержанно рассмеялась:
– Я не думала, что по моему лицу так легко догадаться о моих мыслях.
Доктор улыбнулся, но ничего не сказал. Мэри поспешно добавила:
– Вообще-то я вовсе не осуждаю тетю Эрми – я ведь очень к ней привязана. Как и вы, наверное.
Доктор, казалось, изумился, но ответил сразу:
– Да, я и впрямь питаю к ней самые теплые чувства. В свое время она меня здорово выручила.
– Вот как? Я и не знала, – проговорила Мэри, осознав, что ступает по тонкому льду.
Они уже подошли к машине. Мэри вновь уселась рядом с Эрминтрудой, и они медленно покатили в Пейлингс. Эрминтруда принялась на все лады честить погоду и уже больше не напоминала мурлыкающую кошечку.
При виде Вики, безмятежно раскачивавшейся в гамаке в тени огромного вяза на южной лужайке, Мэри удивилась: она не ожидала, что девочка вернется до их приезда. Эрминтруда решила передохнуть перед чаем и отправилась к себе в спальню – поэтому с дочерью разминулась, – а Мэри заметила Вики из окна гостиной и решила узнать, почему пикник завершился так скоро.
Вики, должно быть, решившая, что на улице жара, на сей раз предпочла прочей одежде купальник. Заметив Мэри, она скрестила на груди руки и заговорила измученным голосом:
– Представляешь, он, оказывается, собрался почитать мне свои стихи. А там ведь наверняка муравьи кишмя кишат или, может, чертополохом все заросло – так по крайней мере всегда случается, когда я собираюсь поваляться на травке. Да и вообще меня уже мутит от всех россказней про целительную силу земли-матушки. Да и настроение у меня было не первобытное… Словом, я сказала, что хочу вернуться домой.
