— Здравствуй, Жора, — ответил тот. — Я тебя уже минут двадцать дожидаюсь. Времени мало. Как бы не спохватились в конторе. Хоть и обещал Сорокин прикрыть, но хрен его знает.
— А кто это — Сорокин? — я вопросительно глянул на Маркова.
— Зампрокурора. Он меня и отправил. Откуда-то знает, что мы с тобой знакомы, хоть я это и не афишировал. Не хочет мужик быть сволочью. Ситуевина такая: к нему сегодня с утра подрулил Подосенов с постановлением на обыск в твоей квартире. Артура Ашотовича на месте не оказалось — в областную прокуратуру на совещание уехал прямо из дома, так Подосенов к Сорокину за санкцией пришел, а тот отказался давать. Срочности, говорит, нет, будем ждать шефа. Подосен от злости аж покраснел, хоть прикуривай, но ничего не сказал. Сейчас под дверями Погосяна сидит — дожидается.
— А что искать-то собирается? — задал я закономерный вопрос.
— Ничего не говорил, но в постановлении указывалось, что у тебя дома может быть незаконно хранящееся оружие. Вспомни-ка, ничего такого не завалялось? Может ствол какой-нибудь левый из Чечни привез, или патроны где зашкерил?
— Не было ничего, Михалыч. За это ручаюсь. Я такое барахло никогда домой не таскал. Оружия мне и на работе хватает.
— Ну ладно, я пошел, — Марков поднялся, тепло распрощался со всеми, — главное сделал, предупредил. Ты смотри там внимательно. Не исключено, что могут и подкинуть. Хвостом за ними ходи, если что, сразу шорох поднимай. Не мне тебя учить. Бывайте!
Неторопливой походкой Владимир Михайлович направился дворами в направлении прокуратуры.
— Значит, так! — принял решение Сергей. — Жорка, гони ключи, сам оставайся здесь, а мы с Димоном к тебе на хату. Боюсь, что Подосен позвонил кому-нибудь, и сейчас там пасут, когда ты нарисуешься. На нас могут и не клюнуть, если в лицо не знают, а тебя-то точно показали — к бабке не ходи.
* * *
Настроившись на долгое ожидание, уселся поудобнее, навалившись на спинку скамейки. Неторопливо извлек сигарету, закурил.
Интересно, если квартиру пасут, то наверняка засекли, что в подъезд я заходил. Правда вышел почти сразу, но за это время могли и подсуетиться — сообщить Подосенову, что клиент появился. То-то он зашебуршился, гаденыш! Конкретно, видать, подперло скотину! С другой стороны, вроде бы во дворе никого не заметил. Опять же могли и спрятаться, завидев меня. Когда по двору шел, на возможную слежку внимания как-то не обращал. А засуетились, гады, похоже сразу после того, как Сизый пропал. Но почему с меня начали? Или об остальных пока не знают? Надо быть осторожнее, между собой по домашнему телефону разговаривать пореже, больше полагаться на сотовую связь.
Тишину прервала мелодия мобильника, звонил Сергей.
— Не соскучился еще?
— Не успел. Случилось что?
— Да нет. Тут в твоем дворе два кекса сидят. Мельком глянешь — вроде бухают, а если приглядеться — так вид только делают, а сами все в сторону твоего подъезда пялятся. За нами не пошли. Ладно, не скучай, мы уже в квартире.
— Может их шугануть? Они где торчат?
— Возле качелей. Тут бабка какая-то уже возмущалась.
— В отдел позвонить, сказать, что распивают прямо на детской площадке?
— Думаю, не стоит пока. Вот когда выйдем, подумаем. Так что пока не вздумай в свой двор соваться. Эти наверняка тебя выпасают.
Не было там никого, я как раз от гаража шел мимо этого места. Это точно. Не мог не заметить.
Больше двух часов парни никак не давали о себе знать. Так и подмывало позвонить, справиться о ходе поисков. Рука сама собой тянулась к мобильнику, но каждый раз останавливался. Им и так несладко — найти непонятно что, непонятно где, а тут еще я буду отвлекать. Наконец показался Димка с довольной физиономией. С души как будто камень свалился, большо-ой такой булыжник. Поднялся, направляясь ему навстречу.
— Ну, что скажешь? А Гном где?
— Домой рванул, — ответил Пуля, — волыну прятать.
— Нашли? Что было и где? — засыпал его вопросами.
— В кладовке, в ящике с инструментами тэтэшник китайского разлива с двумя магазинами. На самое дно, суки, заныкали. Держи.
— Да уж! — с чувством сказал я, убирая переданные ключи в карман. — Во попал бы! Загребешься доказывать, что не твой. Интересно, какая падла это все придумала и почему?
— Че тут раздумывать-то? — сплюнул Димка в сторону. — Щербатый отметился, больше некому. Эти хмыри, кстати, все еще во дворе торчат. Мы тут с Русланом состыковались по телефону. Он вот что посоветовал: сейчас идешь к себе, а я Русу позвоню. Главное, чтобы эти уроды успели заложить, кому надо, что ты домой нарисовался. Руслан в райотдел брякнет, чтобы их пепсы
[12]
приняли, как родных, свозили на рояле сыграть, да личность установить. Короче, по полной программе. Телефон только спрячь. Найдешь где? Могут и личный досмотр сделать.
— Не проблема, — ответил я, — в почтовый ящик засуну. Там точно искать никто не будет. Как все закончится, брякну. Лишь бы эти кони за мной следом сразу не двинулись. Урою, нахрен!
— Ты там зачистки не устраивай раньше времени, — улыбнулся Пуля. — Ну, все, шуруй, я Руслану звоню.
— Пока!..
Наблюдателей засек сразу. Даже если бы не знал, что они есть, почувствовал бы моментально. Взгляды обоих сразу сосредоточились на мне. Постоял немного у подъезда — вроде бы уходить не собираются. Один из них, не дождавшись пока я скроюсь, достал сотовый. Ладно! Будем надеяться, что затея Руса удастся.
Спрятать телефон — минутное дело. Выключил его еще до того, как вошел во двор. А то будет интересная ситуация — почтовый ящик выдает трели! Бегом на четвертый этаж. Парни восстановлением сторожка не заморачивались — да оно и не нужно. Ну, принимаем нормальный вид. Я же не жду никого. Даже и не в курсе, что кто-то в хате побывал. Успел только умыться, да побрить морду лица. Когда еще вытирался, соображая, а не принять ли душ, в квартиру позвонили.
— Кто там? — в глазок виден был только незнакомый мне парень лет двадцати пяти.
— Мокрецов Георгий Александрович здесь живет? Вам телеграмма, — раздалось из-за двери.
— Какая еще, на хрен, телеграмма? — решил поиздеваться я, не выходя при этом за рамки. — Откуда? Пусть посоображают, откуда мне ее послать могут. К такому приему явно не готовились…
— Из Москвы, на ваше имя, — ответили после небольшого замешательства.
— В ящик суньте, я сплю, — продолжал откровенно глумиться я.
— Так расписаться же нужно…
— Тогда обратно несите, — так и подмывало рассмеяться, насилу сдерживался, — завтра на почту зайду, получу.
— Она срочная, — снова после непродолжительного молчания ответили из-за двери.
