Как в этих условиях работать? Чем сбить волну латентной
[40]
преступности? Стали пробовать гонять «наперсточников» с помощью участковых и патрульно-постовой службы. В результате получили следующее: озлобленные тем, что не дают «обувать» граждан, они начали наглым образом грабить толпой. Как итог — есть преступление, есть заявление. Опознать же граждане никого не могут, просто не запомнили. Пошел вал нераскрытых уголовных дел. Основным местом, где «наперсточники» занимались своими темными делишками, являлся рынок, расположенный на территории нашего района. В этой же части города и произошел всплеск грабежей.
Такой результат нашей деятельности, естественно, не устраивал руководство областного УВД. Начальника РОВД вызвали «на ковер», «вставили пистон». Рикошетом этот нагоняй, что вполне естественно, ударил по начальнику уголовного розыска, а затем и по нам, обычным операм. Все бы ничего, но у меня подошел срок получения очередного звания, «старший лейтенант милиции», а перед самым его присвоением, за «достижения» в работе мне влепили выговор. Соответственно, хрен вам, Георгий Александрович, а не звание! Кроме меня, раздали «подарки» и остальным коллегам. Но мы не унывали. В отделе, да и не только в нашем, давно бытовала поговорка: «Сотрудник уголовного розыска без выговора — как работник кадрового аппарата без медали!» Утешились этим и стали думать, как же нам наших жуликов вывести на чистую воду.
Тут как снег на голову — очередной грабеж! Лица нам давно известны, моментально с помощью пепсов
[41]
выловили практически всех, прямо в районе совершения преступления. Они никуда и не скрывались, уверовав в свою безнаказанность. С доказательствами снова облом. По сложившейся в то время практике «слепили» всем фигурантам мелкое хулиганство. Ночь те провели в камере, благо «кривозащитники» тогда еще до такой степени голову не подняли. Утром повели в «народный и гуманный». В суде обалдели. Конвоя из розыскников у мелких хулиганов еще не бывало! Сам при осуществлении правосудия не присутствовал, знал о нем только со слов. Появились уже у старших товарищей определенные мысли по поводу моего использования, а потому — «светить» меня не стали. В лицо меня пока мало кто из этой публики знал, на этом и решили сыграть.
Правосудие же было скорым и праведным. Одно могу утверждать точно — невиновных там не было, но к делу наши домыслы и оперативную информацию не пришьешь. Судье наши подопечные старались втюхать, что они не при делах, мелкого хулиганства не совершали, а все, что написано в протоколах, наглый поклеп ментов. В результате всем влепили кому по пять, кому по восемь, отдельным личностям по десять суток. Особо отличился некий Щербатый, являющийся у «наперсточников» бригадиром. Как утверждал судье, он просто любит заниматься бегом трусцой, вот и пробегал мимо того места, где якобы нахулиганил. От щедрот души судья и всандалил ему все пятнадцать суток для повышения уровня физического развития.
Справедливость слегка восторжествовала, но толку от этого? Был вариант: не давая выходить на свободу, вновь отправлять подметать улицы. Техника уже отработанная. Один наш клиент, таким образом, за год умудрился отбыть аж двести восемьдесят пять суток административного ареста. Но это же не выход из положения! Грабежи так и остались «глухарями».
Собрались всем отделением уголовного розыска и пошли к начальнику ОВД, изложили план действий. Тот, почесав в затылке, сказал:
— А в этом что-то есть! Никто такого еще не делал, может и сработать. Но смотрите у меня! Если проколетесь, минимум, на что можете рассчитывать, неполное служебное соответствие! Даю добро!
Меня благополучно выпнули домой, строго-настрого наказав не появляться даже вблизи райотдела, чтобы не дай бог не засекли. Все совещания маскировали у меня дома под пьянку, даром что уходили как стеклышки. Наталья не брюзжала, хотя с продуктами в ту пору было напряжно. Гостей все равно угостить надо, но мне не перечила. Я же ей отвечал заботой, вниманием и любовью.
Вот тогда-то я впервые и познакомился с Русланом. Работал он тогда опером в соседнем районе, как и я. Его территория граничила с моей по одной из улиц. Грабить подопечные начали не только у нас. Ему «подарки» от руководства тоже достались. Можно было ему, конечно, дождаться, пока мы всех задержим, а потом попытаться «снять сливки». Но не тот оказался у парня характер, чтобы отсиживаться в стороне. Люди были наперечет, потому и решили «взять его в долю».
«Наперсточников» на время оставили в покое, чтобы те утихомирились. С началом нашей операции «Ы», как мы, шутя, ее назвали, я, изображая человека, которому в общем-то в данный момент абсолютно нечем заняться, подошел возле рынка к играющим. Сначала просто смотрел. Потом давай вставлять реплики, слушая зазывалу, подбадривая выигрывавших жуликов, знакомых мне по фотографиям, сочувствуя проигравшим. В какой-то момент мне и самому предложили сыграть. Поломавшись для виду, согласился, краем глаза приметив нашего парнишку — тоже молодого опера, недавно закончившего школу милиции. Как и было условлено, тот должен был внимательно смотреть, сидя на корточках, за маленьким поролоновым шариком, который находился под одним из наперстков.
Надо отметить, что техника владения этим шариком у мошенников была доведена до совершенства. Но мы тоже не лыком шиты! В нашем распоряжении имелись видеокадры скрытой съемки, которые мы тщательно изучали. Затем, освоив теорию, долго и упорно тренировались гонять шарик, и не просто гонять, а ловко и незаметно перекатывать его между наперстками, пытаясь обмануть друг друга. Некоторые достигли в этом настоящего совершенства и с честью могли составить нашим противникам конкуренцию. Естественно, что все это мы делали с единственной целью — чтобы научиться распознавать местонахождение шарика в каждый конкретный момент.
Вот такой специалист и достался мне в напарники. Мы прекрасно знали, что меня, как играющего, пособники мошенников будут в нужное время старательно отвлекать. Так все и произошло. Мне сверху уловить момент, когда в очередной момент шарик «поменял» наперсток, да еще когда отвлекли, было невозможно.
— Ну что? Где? — Уловил знак напарника, стукнувшего себе по колену средним пальцем.
— Здесь! — указал на средний наперсток. Играющему «на низу» ничего не оставалось делать, как поднять его.
— Молодец! Угадал! Играем еще? Давай поднимем ставку? — Он положил купюру к выигранным мной.
