— Задавай вопросы, Анна. У нас еще есть время до прилета в Ларнаку.
— Зачем убирать из «схемы» Ивана, если все складывается так удачно , как ты изобразил? Зачем заменять его другим человеком?
— Потому что он нужен нам в другом месте. И в другом качестве.
— Если я тебя правильно поняла, то благодаря этой тайной операции удалось сэкономить минимум ярд «зелеными»?.. Ибо таковыми бы были суммарные потери, не перехвати вы…
— Мы, — поправил ее Антонов. — Мы, Анна.
— …контроль за поставками в Россию одного из крупнейший наркокланов?
— Да, это так. Тем не менее я бы предпочел, чтобы Иван вернулся в свое прежнее качество — действующего сотрудника «Армгрупп», желательно с повышением по должности. На его нынешнее место мы сможем подобрать кандидатуру. А вот попасть туда, где мы бы хотели его видеть и откуда хотели бы получать максимум инфы, кроме «Козака» вряд ли сможет кто-нибудь еще из наших .
— Но ведь на этом направлении продвигали не одного только «Козака».
— Будем и дальше предпринимать такие попытки. Но Иван зашел так далеко, как никто. Связи у него нынче такие, каких нет ни у одного нашего агента. И сама тема, внутри которой мы бы хотели иметь своего человека — в лице «Козака» — даже более доходная, чем наркоторговля.
— А разве есть такая? Кроме банковской деятельности?
— Да, конечно, — лицо Антонова сделалось серьезным. — Самый прибыльный из всех существующих бизнесов наряду с упомянутым тобой — война .
Анна, медленно кивнув, спросила:
— А какое второе объяснение тому, что кто-то заинтересовался Иваном и мною? Ты говорил, что таких объяснений может быть два. С первым мы разобрались… более или менее.
— Второе объяснение таково — некто разыскивает нашего общего знакомого.
— Зачем?
— К примеру, потерял из виду. Вот и пытаются вызнать, используя ранее уже известные каналы, где именно в данное время находится Иван и можно ли его быстро найти. Как ты сама убедилась вчера, пытаются выйти на Козака и через тебя.
— Кто, по-твоему, за этим стоит?
— Такого рода операции по сбору инфы в чужой стране, да еще такой, как наша, может позволить себе лишь нерядовая структура.
— Спецслужба одной из западных стран?
— Скорее всего, это довольной крупный чин из все той же «Армгрупп».
— Но как такое может быть? В «фирме» же хорошо знают, где находится в данный момент их сотрудник?!
— В этой лавочке, как представляется, торгуют и легальным товаром, и контрабандным, и бог весь чем еще. Там заплелись интересы всех крупных акторов… Все крупнейшие спецслужбы западных стран имеют там своих людей.
— То есть тот, кто ищет Ивана, он из бывших «армгрупповцев»? Такова твоя версия?
— У них, как и у нас, «бывших» не бывает. Но существуют разные уровни доступа, есть своя иерархия — явная и тайная.
Анна внимательно посмотрела на куратора.
— У тебя, вижу, вызрела какая-то догадка? — спросил она.
— Думаю, что Козака и его нынешние связи пытается нащупать тот, кому Сэконд перебежал дорогу… — задумчиво сказал Антонов. — Тот человек, с которым я год с небольшим назад встречался в Праге.
— То есть… Ричард Доккинз?
— Бывший сотрудник американской РУМО, кстати…
— Его ведь взяли в оборот, как указал в отчете Иван?
— Николай Бойко, тот самый, что приезжал в Белгород, а не далее, как вчера, звонил тебе… Он — старший брат Петра. По некоторым сведениям, служил наемником в одной из частных военных компаний. Не исключено, что и сейчас там служит.
— В этой самой «Армгрупп»?
— Да.
Теперь уже настала очередь задуматься Анне.
— Помню, в надиктованном Иваном отчете меня зацепила одна странная вещь, — сказала Анна после взятой на размышления паузы.
— Что именно привлекло твое внимание?
— Речь о допущении, сделанном самим Иваном…
— Каком?
— Он предположил… так и сказал — «я предполагаю…», что эта вот «частная армия» отнюдь не монолитная компания. Что внутри у них имеются какие-то разногласия, какие-то конкурирующие группировки.
— Это британо-американская компания, — уточнил Антонов. — Или американо-британская, что не меняет сути. На словах англосаксы выступают единым фронтом. Но интересы и взгляды образовавших одну из крупнейших военных компаний мира лиц и структур могут быть по ряду направлений разными. И даже — взаимоисключающими.
— Ты предполагаешь, что внутри самой этой «фирмы» существует конфликт интересов?
— Наверняка. И мы должны этим воспользоваться.
Анна, представив себе, что уже через каких-то два или три часа она увидится с человеком, о котором думала все это время и который не шел у нее из сердца, несмотря на длительную разлуку, пропустила несколько фраз, произнесенных куратором.
— Хватит витать в облаках, — строго сказал Антонов, заметив эту ее рассеянность. — Учти, это не просто «свидание»…Тут надо держать ушки на макушке!
— Так я слушаю, — спохватившись, сказала Анна.
— Я предложил им на выбор два места, где мы могли бы встретиться и «перетереть» наши вопросы. В качестве первого варианта фигурирует офис нашего киприотского юриста господина Георгиадиса.
— Того, кто представляет интересы фонда в этом островном государстве?
— Да. И учти, что этот господин не подставное лицо.
— Он — не наш человек?
— Георгиадис? Наемный юрист, делающий свое дело в соответствии с местным законодательством и законодательством Евросоюза, в который входит Кипр.
— Понятно. Второй вариант?
— Один из местных ресторанов. Тот, где мы встречались однажды с Майклом Сэкондом. Там можно устроиться на террасе или же перейти в небольшой закрытый зал. Игорь вчера прозвонил администратору, после чего перевел деньги, забронировав это помещение.
— Как мне вести себя в присутствии Ивана? Если он, конечно, там появится?
— Приязненно… но сдержанно.
— Ты опасаешься прослушки ?
— Я уверен, что вся наша беседа будет писаться . Так что нужно взвешивать каждое слово.
— А если у меня получится в какой-то момент остаться с ним наедине??
— Не стоит расслабляться. Полагаю, вас и в эти минуты будут писать . Не исключаю, что и при Козаке будет скрытый микрофон.
— Что ему сказать? Какой подать знак?
— Скажешь, что ты… что вы оба… несколько погорячились год назад. Что скучаешь по нему. Что не прочь восстановить отношения. В таком примерно духе построишь вашу беседу. Если, конечно, удастся с ним поговорить.
