— Откуда нам знать, кто вы такие? — глядя на него, сказал старший, мужчина лет сорока с крупными чертами лица, лысеющим лбом и цепким взглядом. — Это, во-первых. Во-вторых, если бы мы вас отпустили… прямо там, на шоссе возле Марейи
[25]
, вас бы наверняка захватили крысы из Аль-Нусры
[26]
или другие бандиты.
— Вы так думаете?
— Мы находимся в крайне опасном районе, дружище…Тут вся округа вплоть до северных окраин Халеба кишмя кишит «крысами»!
— Но вы же их не боитесь, Саныч?
— У нас половина отряда — местные. В том числе и перебежчики от «тапочников». И то мы подолгу не сидим на одном месте. Ужалим — и меняем дислокацию.
— Умно, — сказал Козак, чтобы хоть что-то сказать. — Толковая тактика… Так вы, значит, помогаете местным бить моджахедов?
— В меру наших скромных возможностей. Устраиваем засады на транспорты «тапочников»… Иногда совершаем ночные вылазки в город. Короче, ведем партизанскую войну в тылу у этих тварей.
— Что за город имеется в виду?
— Халеб. Ты мог слышать другое название — Алеппо.
— Слышал, но ни разу не бывал.
— А в Сирии? — Антон посмотрел на спичку, которой он ковырял в зубах, затем перевел взгляд на Козака. — Доводилось бывать раньше в этой стране?
Козак отрицательно покачал головой.
— Мы сейчас находимся километрах в десяти от городской окраины, — сказал старший. — С октября прошлого года были в самом городе, держали вместе с самообороной район Хамдания, это юго-запад Халеба. Потом было декабрьское контрнаступление Аль-Нусры… Пришлось выйти оттуда, потому как силенок у нас не хватало. Да и армия начала заходить туда с бронетехникой, можно было попасть под раздачу… С тех пор — рейдируем. Не все выжили в тех боях, но костяк сохранился.
— Не знал, что за сирийцев сражаются русские добровольцы.
— Не только русские, — покосившись на слушающего их беседу «хохла», сказал старший. — По правде, немного нас тут, «русскоговорящих». Причины у всех разные. Но шороху мы тут навели, брат…
— Я йому не вирю, — угрюмо процедил Николай. Он погладил рукой наголо обритый череп, словно выискивал запропастившийся куда-то чуб или «оселедец». — Пусть сначала скажет, як вин оказався в одний машыни с двумя «митовцами»!
Козак, вскинув брови, посмотрел на старшего.
— Что за «митовцы»? — спросил он.
— Ты не знаешь, кто вас вез закованными в браслеты? — несколько удивленно спросил старший. — А, ну да… — Он задумчиво покивал головой. — Мы-то сначала подумали, что эти двое — «крысы». Там обычно колонны ездят, редко бывает, чтобы меньше пяти-шести тачек. По ночам, имеется в виду. Проедут так караваном от границы, от лагерей, потом какое-то время никого нет… Но иногда, как вчера, можно и борзых одиночек перехватить.
— Когда посмотрели их документы, оказалось, что они из ЭмАйТи
[27]
, — добавил Антон. — А эти пустяками заниматься не станут.
— Как ты, братец, вообще оказался в Турции? — Старший угостил Козака еще одной сигаретой и сам дал ему прикурить от зажигалки. — Только коротко… целиком твоя жизнь тут никого не интересует.
— Коротко? — Козак сделал глубокую затяжку, выгадывая время на обдумывание слов, от которых, возможно, зависит его дальнейшая судьба. — Начинал службу в погранвойсках…
— Где?
— В Таджикистане. Служил в Московском погранотряде. Когда нас упразднили… и заменили местными, решил уволиться. Обосновался в Воронеже, остановился у дальней родни. Устроился на работу в «наркополицию», ну и там прослужил несколько лет.
— Так ты, значит, в органах работал?
— Да какие там «органы», — Козак скривил губы. — С местных барыг брали мзду, в основном с таджикских и цыганских кланов. Ну, отлавливали, конечно, мелочь из числа дилеров. На одной из операций по задержанию наркоторговцев меня крупно подставили.
— Что случилось?
— Изъяли тогда до хрена «герыча». На пару лимонов «зеленью» по оптовым ценам.
— Крупный улов!
— Ага. Вот только эта партия, оформленная как «вещдок» — исчезла.
— Свои же, наверное, скрысятничали?
— Скрысятничали, как вы верно сказали, и толкнули за полцены кому-то из торговцев. Но повесили — на меня.
— И что было дальше?
— До меня докопались люди из службы внутренней безопасности. Решили «оборотня» сделать. Меня предупредил кое-кто о том, что могут арестовать, навесить дело, «закрыть» лет так на восемь…
— И ты?..
— Ударился в бега.
— А украинский паспорт откуда?
— Сделал через знакомого. Не за так, естественно, пришлось нехило отмаксать. Зато документ получил надежный.
— И куда ты с этими новыми документами подался?
— Через того же знакомого узнал, что есть возможность устроиться в одну из частных военных компаний. Из числа тех, что охраняют объекты и базы в горячих точках, а также сопровождают грузы… ну и все такое прочее.
— То есть в наемники решил податься?
— А что мне оставалось делать? На родине меня в розыск объявили.
— Должно быть, там неплохо платят, в «частниках»?
— Я слышал разное. Смотря, в какую компанию удастся устроиться, куда попадешь и… И как повезет, короче.
— Сколько тебе обещали, Козак? — спросил Антон. — Спрашиваю из чистого интереса.
— От двух до пяти тысяч евро в месяц в первые три года службы.
— Не так уж и жирно…
— Наемникам из Восточной Европы редко платят больше. Разве что, если попадешь в Ирак или в Афган — там выплаты более солидные. Так вот…Знакомый дал мне контакт одного местного, через которого я уже вышел на рекрутинговую фирму. Когда мы столковались, приехал по вызову в Стамбул. И уже оттуда попал в учебный лагерь для подготовки сотрудников частной охраны в районе города Инджирлик…
Старший и «Николай» обменялись быстрыми взглядами. Затем «Саныч» спросил:
