Флора содрогнулась и поспешно оборвала магическую фразу. Рассмеялась, услышав в своем голосе легкую дрожь. Заклинание действовало. И каким же мощным оно было!
«Я справлюсь», – уверенно подумала она и пошла к машине.
Вивиан остановил «Мустанг» под раскидистым кленом на самом краю парка. Погасил фары. Нола тут же потянулась к нему. И вдруг в дверь машины громко, требовательно постучали. Девушка неторопливо оторвалась от губ Вивиана, подняла взгляд и, вздрогнув, едва не подпрыгнула на сидении. Потом отшатнулась от стекла, лицо ее стало откровенно испуганным. Кадаверциан обернулся и увидел встрепанного, злого Дарэла.
– Что ты здесь делаешь?! – пролепетала Нола, хлопая густо накрашенными ресницами.
Но телепат не ответил ей, обращаясь к Вивиану.
– Где Кристоф?
– Не знаю. Был дома, когда я уезжал. А… что случилось?
Дарэл пристально посмотрел на девушку, сжимающуюся под его взглядом.
– Он позвал меня. Я услышал его голос, а потом вызов оборвался. И я не могу поймать его снова. Пришлось искать тебя.
– Я ничего не знаю, – прошептала Нола. – Дар, честное слово. Не смотри на меня так! Я ничего не сделала!
– Что происходит? – резко спросил Вивиан.
Не открывая дверцы, Дарэл запрыгнул на заднее сидение машины и ответил:
– Происходит то, что тебя нагло используют. Моя дорогая мамочка затеяла очередную гадость и втравила в нее эту дуру. – Он шарахнул кулаком по спинке кресла и потребовал: – А ну, говори! Что она тебе приказала?!
– Ничего! – крикнула девушка в ответ, и в глазах ее заблестели слезы. – Ничего…
– Тогда почему ты прячешься от меня?
– Я просто… – Нола всхлипнула, жалобно взглянула на Вивиана, но тот, ощущая странное внутренне оцепенение, не испытал к ней ни капли сочувствия. – Я просто рассказала, что Алек… Асиман здорово умеет делать всякие составы. Он хвастался, что со временем сможет изготовить даже эликсир, позволяющий выходить на солнце. Флора вдруг заинтересовалась и велела мне спросить, может ли он сделать зелье, похожее на человеческую сыворотку правды. Чтобы действовало и на нас тоже.
– Дальше! – жестко потребовал Дарэл.
– Я спросила. Он сделал.
– А сегодня Флора, вооруженная «Эликсиром правды», пригласила Кристофа на свидание, а тебе велела увезти Вивиана, чтобы он не помешал случайно?
Нола не ответила, отворачиваясь. А телепат продолжил:
– Это ведь она приказала тебе познакомиться с учеником Мастера Смерти, очаровать его, приручить, втереться в доверие. И потихоньку выведывать всевозможные маленькие кадаверцианские секреты. Например, не оставляет ли Кристоф открытой свою лабораторию, или не валяется ли где-нибудь без присмотра заклинание «Армагеддон»…
– «Тёмный Охотник»… – прошептал Вивиан, внезапно начиная догадываться. Даже горечь от осознания, что его использовали, на мгновение отступила. Он обернулся к Дарэлу, забыв о Ноле. – Флора просила у Кристофа «Тёмного Охотника», но он отказал ей.
– Куда они поехали?! – телепат подался вперед и, схватив девушку за плечо, резко встряхнул. – Ну?!
– В «Геллу», – хмуро отозвалась та после короткой паузы.
– Значит так, – даханавар взглянул на кадаверциана, – сейчас ты поедешь и заберешь Кристофа. Если он еще не разнес весь этот клуб по камню. А я попытаюсь перехватить Флору.
Он легко перемахнул боковую стенку машины.
– Надеюсь, успею.
Вивиан завел мотор и, больше не обращая внимания на притихшую пассажирку, вывел автомобиль на шоссе.
– Вив, – прошептала девушка, после долгого молчания. – Я не хотела этого. Не хотела использовать тебя. Ты мне, правда, нравишься…
Он ничего не ответил. Алек был прав. «Подчинять и властвовать». Похоже это, действительно, девиз всех даханаварских леди. Даже юная Нола – не исключение.
– Мне очень жаль, – прошептала она.
– Мне тоже. – Ответил он равнодушно и прибавил скорости.
Вивиан не знал дорогу к клубу, но спутница тихо давала указания: «Прямо… за светофором поворот… следующий переулок…»
– Флора хочет убить Фелицию? – спросил кадаверциан, наконец, чувствуя, что не может больше молчать.
– Она хочет занять ее место. – Нола по-прежнему сидела отвернувшись так, что, поглядывая на нее, кадаверциан видел лишь спутанные черные кудри. – Здесь налево.
– Если у нее получится, она станет новой главой клана, а если нет…
– Мормоликая убьет ее, – ответила девушка, оборачиваясь, и лицо ее исказилось от злости. – Что, тоже запал на блистательную Флору? Она сотнями убивала таких дурачков, как ты. А они до самого последнего вздоха жаждали увидеть ее улыбку. У нее всегда было все самое лучшее, но ей всегда было мало.
«Она хочет всего – власти, денег, развлечений… И чем больше получает, тем больше ей нужно», – вспомнил Вивиан слова Кристофа.
Хотел сказать, что думает про Флору, но не успел.
Свист, резкий удар, грохот, лязг покореженного, рвущегося металла. Вивиана бросило на руль, ремень безопасности впился в грудь, рядом пронзительно вскрикнула Нола. Потом еще один удар, посыпались осколки стекла, перед глазами замерцала, запульсировала буро-зелеными пятнами темнота, и что-то липкое поползло по лицу. Кровь…
Нола вскрикнула еще раз, когда дверцу распахнули, и кадаверциана грубо потащили из машины. В своем мерцающем сознании он видел «Мустанг» со смятыми боками. Над ним хищно нависал черный джип с тонированными стеклами. «Он в нас и врубился», – мелькнуло в голове, и в ушах тут же зазвенели вопли девушки.
– Сволочи! Мерзавцы! Асиманы вшивые! Отпустите меня! Немедленно!
– Темпераментная крошка, – послышался незнакомый низкий голос.
– Разуй глаза, урод! Ты соображаешь, что делаешь?!
– О, даханаварская кошечка! Какая неожиданность! Ловили кадаверцианского ублюдка, а поймали еще и красотку-ведьмочку. Слышишь, малыш, у тебя хороший вкус.
Из серо-зеленого тумана, висящего перед глазами, выплыло белое лицо с перекошенным в презрительной улыбке ртом и холодными, голодными глазами.
– Так спешил на помощь, что попался сам…
– Слушай, Кайл, оставь его, – послышался новый голос, – Яков сказал, что надо торопиться, пока некромант не очнулся. А этот уже и так готов. Помешать не сможет.
– Говорят, у вас древняя благородная кровь. Никогда не пробовал.
– Не трогай его, урод! – отчаянно вскрикнула Нола. – Вы за это заплатите! Пустите!
Нагло усмехающееся лицо исчезло. Вивиан увидел черное небо, свет фонарей, бьющий в глаза, а потом вдруг почувствовал резкую, едва переносимую боль в шее и липкое горячее прикосновение жадного рта к коже. В то же самое мгновение он услышал высокий пронзительный вопль Нолы и понял, что делают с ним. Кто унижает его. «Я их ненавидел… Ненавижу».
