Тут, на главной улице, срочно переименованной новыми хозяевами в «Гитлерштрассе», размещались все прибывающие немецкие тыловые службы и здесь же находился четырехкомнатный особняк, отведенный Лемику.
Дом, как бы с соблюдением субординации, стоял во втором порядке, и его фасад выходил не на центральную магистраль, разрезавшую холм точно по гребню, а на зады новых, респектабельных зданий, теснившихся ближе к официальному центру.
Пройдя мимо вдребезги разнесенного бомбой здания бывшего «Ювелирторга», Лемик с непозволительным ранее чувством собственного превосходства покосился на пронырливых типов, ковырявшихся в развалинах с явным стремлением отыскать не принадлежавшие им ценности, и по недавно расчищенной мостовой спустился к калитке своего дома.
Здесь, по уже входившему в привычку обыкновению, Лемик слегка задержался, глядя на особняк как бы со стороны. Да, разве мог раньше он, недоучившийся сын прогоревшего лавочника и сам, так недавно всего лишь приказчик из еврейского магазина, расчитывать на такой, утопающий в зелени дом с ванной и ватерклозетом?
Нет, Лемик, конечно, мечтал о чем-то подобном, и мечтал страстно, но теперь он твердо решил пробиться на самый верх. Туда, где к подъездам роскошных вилл подают бесшумные лимузины и где по одному движению бровей выполняются любые распоряжения…
А пока неизменно высокие каблуки, специально окованные медной дужкой, властно процокали по ступенькам парадного входа и выскочившей навстречу прислуге Лемик бросил заранее отрепетированную фразу:
— Меня… ждут?
Смазливая, полногрудая девчушка, подобострастно заглядывая в лицо хозяину, тут же ответила:
— Так, був пан! Той, худорлявий. Але вин пишов…
Лемик недовольно сморщился.
— Знову ты так говоришь… Ну сколько тебе можна вчыты? Зважь, дурепа, сюды мають пидьизджати авта, будуть поважни люди, а ты так говоришь…
— Але ж пане, я вчуся! Старанно вчуся! И вдень, и…
Она стрельнула глазами, явно намекая на их особые отношения, и районовый слегка стушевался.
— Ну ладно, ладно… Той пан не сказав, колы прийде?
— Ой, звычайно ж сказав! Блыжче до вечора.
— Гут, — Лемик благосклонно кивнул прислуге. — Приготовь мне ванну и можешь идти…
— А що, пану бильш ничого не нужно? — прислуга скромно потупилась.
— Ни, — отмахнулся Лемик и, уже не глядя на девчушку, зачем-то спрятавшую испачканные руки под фартук, с новым для него чувством собственного достоинства прошествовал в комнаты…
* * *
Пилюк, как и обещал, пришел перед вечером. Лемик лично встретил гостя и, явно стараясь продемонстрировать свою значимость, провел его анфиладой комнат, после чего через другой вход вывел в сад, разбитый на склоне холма сразу за домом.
Они молча зашли в вычурную, правда, уже изрядно облезшую беседку, и только тут Лемик неожиданно холодно, стараясь соблюсти дистанцию, спросил:
— Ну, то як справы, пане референт?
Несколько удивленный таким холодным приемом, Пилюк с готовностью доложил:
— Добре. Вже пидготоване урочисте видкриття нашого власного украинського театру. Починаемо выставой «Запорожець за Дунаем». Я з дорученням вид громады. Запрощуемо на премьеру.
Пилюк то ли забыл, то ли специально опустил обращение «пан провидник». Такая фамильярность очень не понравилась Лемику, и он поджал губы.
— Навряд чи зможу, пане референт… Державни справы!
Лемик явно рисовался своей занятостью и тут же, не удержавшись похвастался:
— Ось-ось мае приехать представник из Львова. Будемо з ним обговорюваты подальши кроки…
Пилюк с готовностью изобразил полное понимание, и тут Лемик, стремясь разом покончить с мучившим его беспокойством, решился.
— Миж иншим, друже Кобза, я часто згадую нашого Лэбидя. Це дуже велика втрата, що вин не дожил до цих днив…
Пилюк явно опешил. Лемик точно знал о полученном приказе, если не сказать больше, и такой внезапный «финт» просто сбил Пилюка с толку.
— Так був же наказ… — начал было он, но «пан провидник» тут же пербил его:
— Який наказ? — брови Лемика картинно полезли вверх. — Ты що, щось знаешь про це?
Сейчас Лемик явно издевался над недотепистым Кобзой, который никак не мог уразуметь, как ему реагировать на столь неожиданный поворот.
А тем временем мысли Пилюка понеслись в разные стороны. Он ровным счетом ничего не мог понять. И вдруг, совершенно потеряв голову, Пилюк ляпнул правду:
— Це не я! Я в нього не стриляв…
Пилюк ждал, что Лемик сейчас обрушится на него, но «пан провидник», казалось, вообще пропустил эту фразу мимо ушей.
— Без всякого сумниву. — Лемик довольно кивнул. — Так и видповидай, але…
— Та ни, пане провидник! — Пилюк был совершенно растерян. — Такий наказ був… Я, навить, бачив як його виконали…
— Як то — бачив? — испугался Лемик. — То що, був не один?
Вот теперь Лемик струхнул всерьез. Вот оно, мучившее его все это время предчувствие! Выходило, что обе группировки уже жестко столкнулись, и теперь Лемик лихорадочно решал, как ему поступить, чтобы, сманеврировав должным образом, не вылететь из игры. Он даже побледнел, но ничего не замечавший Пилюк продолжал оправдываться:
— Мы вдвох. Вин представник абверу, а може, й гестапо… Я не знаю…
Недоумение Пилюка было так заметно, что Лемик, опасавшийся было с его стороны какой-либо каверзы, понял, что стоявший перед ним в полной растерянности Тарас — всего лишь пешка в начавшейся игре, взял себя в руки и спросил:
— А хто вин?
— Так то ж мий односельчанин. — Теперь полностью сбитый с толку Пилюк выкладывал все, что знал. — Вин заради мене усе зробить…
— Дийсно? — несколько успокоился Лемик и, пожевав губами, осторожно предложил: — Ну то приводь його сюды, до мене. Мы побалакаемо… Тильки поспытай спочатку, а то тут щось на недовиру схоже… Здаеться, мене, та й тебе теж, хтось перевиряе…
— Так, пане провидник, — Пилюк преданно посмотрел на Лемика. — Все буде виконано.
— Добре! — Лемик немного подумал. — Тоди одразу писля выставы удвох до мене…
— А як служныця?
Этот вопрос снова заставил Лемика насторожиться. Похоже, Пилюка следовало прощупать поосновательнее, чтобы потом при ночной беседе, не угодить впросак. И сразу превратившись из холодного начальника в радушного хозяина, «пан провидник» пообещал:
— Видишлю, вона й так не кожнои ночи тут ночуе… — Лемик прижмурился и, улыбнувшись своим мыслям, неожиданно предложил: — Пидем, поимо щось… А там й до справы…
Лемик совсем по-дружески взял Пилюка под локоток, и они, оставив беседку, вместе пошли через сад, назад к дому…
