— Простите, господин оберфюрер!
— Немного пораскиньте мозгами: когда русские окажутся в городе, они, конечно, начнут искать все эти наши объекты. Будут опрашивать пленных немецких солдат, фольксштурмистов, гражданское население. Кроме того, мы с вами еще точно не знаем, попал ли кто к ним в руки из числа бойцов спецподразделений «Вервольфа». Потом ваш прокол с инженерами. Ладно, с Муниром мы решили все как надо. Но Гербах! Вы упустили его! А он, если попадет в русскую контрразведку…
Бёме не успел договорить. Вошедший в кабинет адъютант сообщил, что его срочно просят к телефону.
— Кто там еще? — Бёме не любил прерывать начатую мысль.
— Корветтен-капитан Нойман.
Бёме молча кивнул. Вурц, Крайхен и еще несколько офицеров СД торопливо вышли из кабинета.
— Добрый вечер, Нойман! Слушаю вас.
— Господин оберфюрер, завтра объект будет в условленном месте. Мы нашли там удобную…
— Нойман, давайте не по телефону. Кто у вас там занимается этими делами?
— Обер-лейтенант Принцхорн. Он находится в Пиллау.
— Я поручил проработку всех оргвопросов оберштурмбаннфюреру Готцелю.
— Я его знаю. Пусть он приедет ко мне на Кранцер Аллее. Мы обговорим все детали.
— Хорошо. Он будет у вас через полчаса.
Бёме положил трубку и вызвал адъютанта нажатием кнопки на нижней стороне крышки письменного стола.
— Вызовите срочно Готцеля. Он должен работать рядом в бункере.
Оберштурмбаннфюрер появился через пять минут. Подтянутый, с выправкой строевого офицера, он производил впечатление уверенного в себе человека. Как будто не было совсем недавнего разноса, который сделал ему Бёме за недостатки в обеспечении конспирации групп «Вервольфа».
— Слушаю вас, господин оберфюрер!
— Вот что, Готцель. — Бёме вплотную приблизился к нему, положил руку ему на плечо, испытывающе посмотрел прямо в глаза. — Зигфрид, есть дело, которое я могу доверить только вам. Я уверен в вас. Я знаю, что вы никогда не подводили меня, и, если честно, только на вас могу рассчитывать, как на себя.
— Спасибо, господин оберфюрер. Я готов выполнить любой ваш приказ.
— Зигфрид, между собой мы должны быть честными. И вы и я знаем, что война проиграна…
Готцель попытался что-то сказать, но Бёме остановил его:
— Не надо, дружище. Не будем говорить о преданности фюреру и рейху. Это и так понятно. Но речь идет уже о другом: о том, как мы продолжим борьбу после окончания войны для возрождения Великой Германии и идей национал-социализма. Но об этом мы еще поговорим. А сейчас у нас очень мало времени. Свяжитесь немедленно с Нойманом, командиром «Морской команды донесений М-166». Знаете, где это?
— В Пиллау?
— Нет, сам Нойман сидит здесь, в городе, на Кранцер Аллее. Сейчас поезжайте к нему. Мы договорились с ним о том, что одна из подводных лодок его «флотилии» зайдет в Прегель, чтобы забрать в «час Икс» особо ценного агента. Предварительно мы определили, что место ожидания лодки будет около нового железнодорожного моста. Обсудите с ним и его сотрудниками все, что нужно сделать для того, чтобы лодку не обнаружили раньше времени, чтобы возможен был отход ее во время уличных боев… ну, там, фарватеры резервные… м-м-м… глубины там… всякие еще их морские уловки… Главное, чтобы по команде они могли взять на борт нашего человека и тайно покинуть город. Даже если в нем уже будут русские.
— Я все понял, господин оберфюрер. Разрешите исполнять?
— Давайте, Готцель. Это очень важное задание. Я думаю, важнее даже подготовки наших спецгрупп для борьбы в тылу врага. Идите.
Оберштурмбаннфюрер Готцель молча поднял руку в нацистском приветствии, круто повернулся и направился к двери.
— Да, Готцель. А как дела с «грузом»? Всё успели укрыть?
— Почти всё, господин оберфюрер. Несколько контейнеров осталось отправить в Понарт, да заканчиваем работы в районе замка и в бункере на Росгартен. Начали мероприятия по легендированию и дезинформации…
— Ладно, идите. Потом. Мне доложат.
Бёме снова вызвал в кабинет ожидающих в приемной офицеров.
— Мы закончили на абсолютно бездарном обеспечении конспирации работ по укрытию груза на объектах «W». Теперь надо быстро исправлять то, что сделано непрофессионально. Во-первых, полностью завершить маскировку объектов, не допуская при этом их расшифровки. Во-вторых, провести комплекс дезинформационных мероприятий. В-третьих, полностью отработать списки ранее допущенных к спецработам. Кто будет докладывать? Крайхен?
— Господин оберфюрер, разрешите мне? — Оберштурмфюрер Вурц подался немного вперед. — Я непосредственно занимаюсь вопросами укрытия и маскировки.
— Давайте, только кратко.
— Слушаюсь! Господин оберфюрер, мы полностью отработали намеченный позавчера план. Практически все, что было отмечено по «Перечню ценных предметов», подготовленному Роде, мы разместили на специально выделенных объектах «Вервольфа»: на объекте «W-17» — это бункер рядом с фортом в Кведнау — картины и экспонаты Прусского музея и Художественных собраний Кёнигсберга, на объекте «W-33» — это бункер в Росгартене — «груз» из России и спецпакеты из Рейхсбанка…
— Спецпакеты?
— Я докладывал вам, господин оберфюрер.
— A-а, да. Понял. Дальше.
— На объекте «W-19» — это бункер около ипподрома — мы разместили стальные контейнеры из подземелий Королевского замка. Все отбирал сам доктор Роде.
— А те восемь контейнеров?
— Господин оберфюрер, здесь у нас есть предложение…
Бёме недовольно посмотрел на Вурца.
— Мы ведь с вами договорились, что все надо делать быстро!
— Но вы также говорили, что место укрытия должно быть абсолютно надежным, — возразил оберштурмфюрер Вурц. — У нас с Крайхеном есть предложение. Разрешите доложить после совещания?
— Хорошо.
— Ну а остальное, господин оберфюрер, разместили там, где это было возможно: в Лохштедтском замке, в подземных хранилищах пивзаводов Шёнбуш и Понарт, в нескольких довольно приличных подвалах в Хуфене и Амалиенау. Но, конечно, уже с другой степенью надежности, чем на объектах «Вервольфа».
— А как с маскировкой?
— Здесь почти все уже сделано. Практически везде во время прошлой бомбежки города мы провели направленные подрывы зданий и сооружений, расположенных рядом с объектами «Вервольфа». Объект «W-19» замаскировали под простой бункер ПВО, разрушенный прямым попаданием фугасной бомбы. Для этого пришлось пожертвовать…
— Не надо, Вурц. Вы знаете, что я не люблю подробностей и полагаюсь на ваш профессионализм.
— Слушаюсь.
— А как бесценное сокровище доктора Роде?
