Интересные сведения сообщил бывший сотрудник Института по охране памятников Восточной Пруссии Герхард Штраус, проживающий в Берлине. По прошествии многих лет он не изменил музейному делу и стал в Восточной Германии директором Института истории искусств. Участвовавший в розыске Янтарной комнаты еще в 1949 году, Штраус высказал предположение, что этот шедевр и, возможно, некоторые другие ценности спрятаны где-то в районе Йудиттена. Ему якобы рассказывал один «надёжный друг» о том, что вся территория к западу от этого кёнигсбергского района являлась охотничьим угодьем гаулейтера, и именно здесь он в конце войны распорядился спрятать награбленные ценности. Когда Герхарда Штрауса спрашивали, кто же этот знающий человек, он не сообщал о нем никаких подробностей, кроме того, что в годы войны он был офицером инженерно-саперных войск и принимал участие в каких-то работах в районе Гросс Фридрихсберга. В 1981 году Штраус многозначительно писал руководству Калининградской экспедиции: «Мне кажется, что мой друг знает об этом совершенно точно». Кто он, так и не удалось выяснить. Но на собственноручно начерченном плане местности Герхард Штраус черным крестиком обозначил «район, использованный Эрихом Кохом для сооружения тайника».
Небезызвестный Георг Штайн, один из активнейших зарубежных инициаторов поиска Янтарной комнаты, проживавший в Германии, сообщал, что ему стало известно от некоего Альфреда Кляйна, что тот якобы видел Янтарную комнату 12 июля 1944 года в имении Коха. При каких обстоятельствах это происходило, Георг Штайн объяснить не мог. Однако он выдвинул целую «гросс-фридрихсбергскую версию».
Из письма Георга Штайна
«…Летом 1944 года объекты были вывезены из замка и доставлены сначала в Гр. Фридрихсберг… Часть ценностей в начале января 1945 года… была погружена на автомашины для того, чтобы отправить их через Нойкурен
[223]
в рейх. После неудачи первой транспортировки… всякая дальнейшая перевозка прекращается… В районе Йудиттен, Гр. Фридрихсберг, Варген
[224]
, Метгетен, Вальдгартен имеется примерно восемь бункеров, расположение которых мне хорошо известно, три из них находятся в лесу рядом с границей владений Коха. Эти бункеры очень интересны, так как до 1941 года вермахт предоставил их в распоряжение местных групп гитлерюгенда… Местные мастера из Йудиттена, в том числе знакомый мне плотник Эрлих в течение года работал по укреплению этих бункеров. Затем эти укрепленные пункты были включены в запретную зону…»
Георг Штайн допускал, что именно в этом районе было проведено захоронение сокровищ, причем он упоминал в связи с этим начальника пожарной школы в Метгетене Фидлера, имя которого уже встречалось на страницах этой документальной повести.
Экспедиция располагала многочисленными свидетельствами старожилов, участников штурма Кёнигсберга, бывших военнопленных, военнослужащих, проходивших службу в послевоенные годы в частях, дислоцировавшихся в указанном районе, а также участников различных комиссий и групп, осуществлявших розыск похищенных фашистами ценностей. Сведения были крайне противоречивыми. Причем зачастую данные одного заявителя противоречили утверждениям другого. И это создавало такую пестроту версий, что в глазах рябило.
На объекте под номером три, то есть на территории бывшего имения Коха, начались поисковые работы. В 1969–1970 годах Калужская геофизическая экспедиция по договору с Калининградской экспедицией провела серию изысканий с помощью специальных приборов. На разной глубине было обнаружено девять аномальных участков. Последующее бурение скважин и исследование металлическим щупом показало, что во всех случаях в земле обнаруживались валуны, трубы, металлический лом. Потом в этих местах работал экскаватор, десятки рабочих лопатами, ломами и кирками ковыряли землю. Но все безрезультатно. Ни один из раскопов не дал положительных результатов. Везде было одно и то же — битый кирпич, щебень, глина, куски бетона, металлическая арматура, различный строительный и хозяйственный мусор.
Я отчетливо помню, как мы работали в июле 1969 года на «объекте № 3» — в бывшем имении Коха. Стояла палящая жара, и лишь спуск в глубокие подвалы с сырыми стенами спасал от теплового удара. Скупая запись в толстой общей тетради позволяет сейчас восстановить ход событий.
Из дневниковых записей A. C. Пржездомского.
19 июля 1969 года
«…В имении Коха работали топографы и геофизики… У озера в центре совхоза „Майский“ стоял броневик. Саперы закончили свое дело. Вчера они взорвали последний снаряд на дне озера. Его осушают. Очень много легенд говорят о том, что на дне его что-то спрятано.
В нескольких десятках мест обнаружены крупные аномалии. Мы осмотрели развалины (остатки фундаментов) служебных помещений имения, заросший бассейн для купания со странными колодцами вокруг».
Тогда меня поразила всеобщая вялость и нежелание вести какие-либо серьезные работы. Начальство на объекте почти не появлялось, рабочие, раздобыв поллитровку, скрылись где-то между сараями, солдаты, скинув гимнастерки и сапоги, загорали на берегу пруда. И только ученый из Ленинграда, профессор-биофизик, все мерил шагами территорию, держа в вытянутой руке алюминиевую проволочку, изогнутую посередине. Древнейшее искусство лозоискательства помогало геофизикам выявить подземные полости и скопления металла. Однако тогда, в 1969 году, на территории имения ничего, кроме кучи боеприпасов и ржавых винтовок, обнаружить не удалось.
В 1973 году геофизики из Калуги снова подвергли территорию имения детальному изучению и вдруг пришли к обнадеживающим результатам.
Из «Отчета о результатах геофизических работ
в Калининграде и его окрестностях,
проведенных в 1973 году»
«…Имение Коха. Этот объект весьма интересен с точки зрения захоронения ценностей. Аномальные поля… под купальней были проинтерпретированы на ЭВМ… Нулевая изодинамия от купальни идет на северо-восток и объединяет аномальные поля от каменного жилого дома и от „купальни“. Это сочленение аномальных полей интересно с точки зрения возможного подземного хода, связывающего эти два сооружения…
Вторым заслуживающим внимания участком является жилая площадь, на которой ранее стояли дом Коха, убежище-бункер и подземный ход, связывающий дом с бункером… Весь этот участок заслуживает проверки…»
Кстати говоря, спустя семь лет, в 1981 году снова попробовали вести поиск геофизическими и биоэнергетическими методами. На этот раз в работу включились курсанты военного училища во главе с преподавателем Авениром Петровичем Овсяновым. В поиске опять принимал участие крупный ученый, теперь уже доктор геолого-минералогических наук, который с помощью биолокации помог установить три значительных аномальных участка. Опять буры и щупы, опять лопаты, ломы, кирки, натужный скрежет ковша экскаватора. И снова — ничего.
Беседы с людьми, обладающими какой-либо информацией, которая может представлять интерес, также оказались бесплодными: мозаика отдельных фактов, домыслов и преданий не укладывалась в логическую схему. Все сведения были настолько противоречивыми, что строить на их основе поисковую работу было практически невозможно.
