Остановились они поблизости от турбазы, мы своих забрали и поехали дальше. Набралось нас примерно десять человек. Турбаза находилась в пятидесяти километрах от Грозного в сторону Ведено. Приехали в Грозный уже вечером, они своих домашних предупредили, и мы поехали еще дальше, за город. Приехали, не помню уже куда, поселок какой‑то маленький; там люди жили, у них во дворе был пруд, они в нем форель разводили. Было уже совсем поздно, темнело, но женщина из семьи, куда мы приехали, приготовила нам свое народное кушанье. В то время даже не знала, что это хинкал называется… вкусно было… нас коньяком угощали, шампанским, мясом кормили… А потом в пять утра разбудили тех, кто спал, и повезли обратно на турбазу, им же еще надо было успеть вернуться на работу в Грозный.
И вот представляешь, они нас просто свозили бесплатно туда и сюда, накормили, напоили, показали свой быт, рассказали много о себе. Знаешь, интересно было и весело. И все это просто так, безвозмездно… Вот такая у меня история… Они оказались инкассаторами. В Ведено, оказывается, семь миллионов рублей тогда везли, когда нас подсадили. Уже на обратном пути из Ведено мы автоматы у них увидели… Вот такие бывают люди.
– Да-а, интересная история, Надя-Надежда. А дальше‑то что было? – Мне по‑настоящему стало интересно.
– Ну что дальше… а дальше война началась… муж без вести пропал, а я вот, как видишь…
– Вижу.
Надя с мелькнувшей в глазах надеждой спросила:
– Может, ты встречал его где?
– Кого?
– Мужа. Имя у него запоминающееся – Кирилл. Кирилл Денисов, капитан. Вот, – Надя показала изрядно пошарпанные командирские часы на руке, – вот и все, что от него осталось, почему‑то в тот раз с собой не взял.
Я понял: этот вопрос она задает всем.
– Нет, Надя, не встречал. – И как‑то неуклюже дотронувшись до ее плеча, обнадежил: – Найдется, наверное. – Имя и на самом деле запоминающееся, редкое – Кирилл.
Чтобы скрыть от меня повлажневшие глаза, Надя стала заводить часы; только сейчас я и заметил на ее безымянном пальце скромное обручальное кольцо.
Еще пальчик!
С огнем не шути, воде не верь.
Чеченская пословица
В полевых условиях жилище роты специального назначения ГРУ внешне ничем не отличается от других подобных, принадлежащих федеральным силовикам, – та же палатка, приусадебное хозяйство и другие подсобные помещения. Но отличия все‑таки есть: в ней живут солдаты-срочники. Серьезные караулы по периметру расположения, в палатке находятся двухъярусные, однотипно заправленные кровати, и нет никаких излишних, позволительных у ментов вещей и украшательств. Сколоченная из досок, надежно запертая на висячий замок комната хранения оружия и отдельное, огороженное листами фанеры в закутке палатки «помещение» командира.
Из помещения, пинком отшвынув в сторону стоящую у выхода табуретку, вышел пошатывающийся командир роты в изрядно полинявшей и мокрой от пота камуфляжной майке и с гранатой «РГД-5» в руке:
– Соссунки-и!.. Всех уррою!..
Первым на тревожный симптом реагирует замкомвзвода старший сержант Филиппов. Он наметанным глазом заметил отсутствие кольца на гранате.
– Товарищ капитан!.. – Сержант схватил своего командира за руку, а тон такой, будто убеждает его: «В чем‑то вы не правы!» – Спокойно, спокойно. – На левой руке офицера повисли еще двое солдат с бледными лицами. – Хорошо… хорошо… еще пальчик…
– Ка-азлы-ы!.. – Широко раскрытые глаза у командира на смуглом лице не шевелятся, даже не моргают.
– Товарищ капитан…
– …Уррою-у!
– Ну, все, мужики, положите его!
Тело вяло сопротивляющегося командира унесли в его закуток, раздался звон упавших со стола бутылок. В запал гранаты, принимая все меры предосторожности, парни воткнули булавку – так будет проще и быстрее; где‑то искать и вставлять родную чеку в запал, когда от неприятного возбуждения трясутся все поджилки, долго и муторно.
Блинообразное азиатское лицо Филиппова расплылось в довольной улыбке, отчего и без того узкие глаза превратились в щелочки:
– Где дежурный?! Открывай оружейку!
Для традиционного вложения злополучной гранаты в ящик в помещение набилось человек пять любопытствующих.
Кто‑то, напрягая указательный палец, считает в ящике количество гранат с булавками:
– …Пять, шесть, семь…
Кто‑то возмущается:
– Козел безбашенный!..
Нашлись и защитники:
– Да у него всю роту в свое время положили, вот башня и съехала.
– Вот завтра он нас поимеет!
– За что?
– Так скрутили‑то как пацана!
– Не вспомнит…
Филиппов отдает команду «молодым», фразы бросает небрежно, как бы ни к кому лично и не обращаясь:
– Разгрузку его притащите, а то еще очухается – стрелять начнет!
Один из самых «зеленых» побежал:
– Автомат принести?
– Не надо. – Сержант захлопнул крышку ящика. – Магазины заберете, и хватит.
Правда, на следующий день Филиппов вспомнит, что автоматные магазины, при желании и даже не напрягаясь, можно легко обнаружить под любой кроватью, но на сегодня вроде бы все обошлось. Поджилки же не могли погасить вибрации до самого отбоя.
* * *
Задача у этой разведгруппы – скрытное обнаружение и сообщение «наверх» о местонахождении и количественном составе банд, сбор информации. Ликвидация в этот раз в их компетенцию не входила. После инструктажа в расположении группа вышла на очередное задание. Первая группа: снайпер, пулеметчик, два автоматчика; вторая идет на расстоянии видимости, обычно метрах в пятидесяти от головной. Командиром группы на этот выход пошел сам ротный, связист, замкомвзвода Филиппов – он же снайпер с бесшумной винтовкой и доктор. И замыкающая группа, также на расстоянии видимости: пара автоматчиков, пулеметчик и снайпер. Передвижение – цепочкой. Из-за жары и тяжести боевого груза все одеты в легкую спортивную одежду – хоть какой‑то комфорт.
– Товарищ капитан, в квадрате 36‑Д у речки с нами омоновцы пересекутся, в количестве двадцати человек! – сообщил связист командиру поступившую информацию. Информация ценная, их же можно ошибочно и за бандитов принять.
– А как мы их узнаем? – поинтересовался капитан. – Спроси.
Связист, выслушав ответ на запрос, доложил:
– Говорят, красные нарукавные повязки будут.
– Охренеть!.. Хорошо, разберемся.
