Мы все вместе засунули его в переднюю, открытую кабину «Мажистера», которая никак не была рассчитана на таких высоких людей. Его голова в шлеме и очках торчала над лобовым стеклом. Я стоял на крыле, застегивая Кокки привязные ремни, и прокричал ему в ухо сквозь шум мотора:
«Всего наилучшего, Кокки. Держись молодцом и не позволяй учебным делам засосать себя. Жаль, что в этой лоханке нет кислорода. Ты выглядишь как настоящий астматик!»
Он кисло усмехнулся и твердо ответил:
«Не беспокойся, Джонни. Я вернусь в строй еще до Рождества. Я оттуда сбегу».
«Мэгги», качаясь, пополз по полю, и Кокки развернулся против ветра. Перед тем как самолет начал разбег, мы проводили Дандаса дружным громким криком. Через час канадец вернулся и не скрывал своей радости. Мы насели на него.
«Ну что, Хэк? Как там дела?»
«Хорошо. Мы приземлились около полудня и отправились в бар выпить». — Он сделал паузу, чтобы собраться с мыслями.
«Продолжай, Хэк», — потребовали мы.
«Ладно. Мы вошли в бар и заказали пару пива. Там проходила какая-то инспекция, и вся база была полна золотых галунов. Мне кажется, там был вице-маршал».
«И что произошло?» — не отставали мы.
«Да ничего, если вы понимаете, что я хочу сказать. Они просто посмотрели на нас. Никто не сказал ни слова. Но мне просто кусок не полез в горло, и я поспешил улететь оттуда».
После этого он подошел к креслу и тяжело рухнул в него.
Кокки установил рекорд по краткости отпуска. Слишком большие люди желали, чтобы он вернулся в строй, и всего через 4 недели он снова оказался вместе с Кеном в 610-й эскадрилье на посту командира звена. На Рождество Кокки получил прекрасный подарок — ему присвоили звание майора. Дандас был назначен командиром первой эскадрильи истребителей «Тайфун». Столь быстрое возвращение во фронтовую эскадрилью показало, что это вполне возможно, если только вы сами этого действительно желаете и прилагаете для этого усилия. Впрочем, наши пути разошлись. Кокки завершил войну в Италии, получив множество вполне заслуженных наград. Он был одним из самых молодых и способных полковников Королевских ВВС.
Полковник Виктор Бимиш, который играл в регби за «Арлекинов», служил в штабе 11-й авиагруппы и часто прилетал в Тангмер, чтобы обсудить ход боев и тактику действий. Он был идеальным типом штабного офицера, так как не только планировал операции, но и сам часто летал вместе с нами. Он был умным, опытным и общительным, всегда говорил на том же языке, что и обычные летчики-истребители. Бимиш имел привычку ходить в синем комбинезоне механика поверх мундира, без всяких знаков различия. Это однажды привело к забавному инциденту, когда он впервые прилетел к нам и пристроил свой «Спитфайр» возле домика на стоянке, на том самом месте, где обычно находился самолет командира эскадрильи.
Взбешенный оружейник посмотрел на комбинезон без всяких значков и принял Бимиша за одного из многочисленных сержантов. Когда тот выключил мотор, оружейник начал длинно и красиво выражаться. Бимиш ничего не ответил и выпрыгнул из кабины, расстегнул комбинезон и продемонстрировал 4 нашивки полковника, а также целый набор орденских ленточек. Оружейник чуть не проглотил язык.
Но Бимиш не обратил на него внимания. Он вызвал Билли Бартона и меня для небольшой беседы, в ходе который мы прогуливались вокруг аэродрома.
«Мы уводим вас с фронта, Билли. Вы хорошо потрудились, и на следующей неделе отправитесь в Киртон. Вас заменит 65-я эскадрилья».
«Но я думал, что мы повоюем еще немного, — запротестовал наш командир эскадрильи. — Вы же знаете, что мы самая опытная эскадрилья, остальные еще просто новички».
Бимиш ответил:
«Я знаю. Но погода ухудшается, и до весны вы будете в основном бездельничать. Гораздо лучше отвести вас прямо сейчас, чтобы вы отдохнули и хорошо подготовились к следующему сезону. И кроме того, у меня есть пара слов лично для вас, Билли».
Вскоре Бимиш отбыл, а я подошел к командиру, который стоял, понурившись и засунув руки в карманы.
«В чем дело, сэр?» — спросил я.
«Они достали меня, Джонни. Меня тоже забирают с фронта, завтра я передаю эскадрилью Колину Грею. Ты его знаешь. Он новозеландец, имеет 16 или 17 сбитых фрицев».
«А что будет с вами, сэр?»
«Меня переводят на канцелярскую работу в штаб 11-й группы. Это просто восхитительно», — огрызнулся он.
Я попытался утешить его.
«Вы действительно сделали все, что могли, сэр. Год назад вы приняли кучку деморализованных пилотов. Вы подготовили их. Закалили в боях. Это был чудесный год, и 616-я эскадрилья снова стала боевым подразделением».
Командир промолчал, а я продолжил:
«Я согласен с Виктором Бимишем. Гораздо лучше для нас отправиться в тыл прямо сейчас и вернуться весной. А вы, вероятно, получите свое собственное авиакрыло, проведя несколько месяцев в штабе группы».
«Может, ты и прав, Джонни. Не сообщишь обо всем парням? В следующий вторник майор Грей поведет вас в Киртон. Полагаю, ночью будет немного шумно?»
«Разумеется, сэр», — согласился я и побежал организовывать прощальную вечеринку.
* * *
Постоянный состав базы Киртон-Линдсей приветствовал наше возвращение с неподдельной теплотой. Лето в Линкольншире прошло довольно спокойно, и они внимательно следили за нашими действиями, так как считали 616-ю собственной эскадрильей. Наши домики отдыха на стоянках были заново покрашены, комнаты застелены новыми половиками. Там было множество новых кресел, свежих журналов, интересных книг, радио, граммофон. Хотя наше пребывание в Киртоне было сопряжено с рутинным патрулированием над Северным морем, учебными полетами и стрельбами, можно сказать, что всю зиму мы провалялись в постели. Лишь изредка мы отправлялись на юг, чтобы помочь 11-й группе.
Каждая эскадрилья Вспомогательной авиации имеет собственного почетного коммодора. Нашим был маркиз Тичфилд
[7]
, который приехал из своего поместья в Ноттингемшире, чтобы встретить нас. После обеда разговор зашел об охоте. Тичфилд спросил, не интересует ли нас это? Разумеется, никто не возразил. В Уэлбеке всегда были хорошие фазаны, а кроме того, там можно было пострелять куропаток. Все сразу загорелись энтузиазмом. Я думаю, нас можно было принять за заядлых охотников, хотя на самом деле только на моей совести имелась случайно подстреленная птичка. А Уэлбек славился как одно из лучших охотничьих угодий в стране. Когда я изложил свои опасения Колину Грею, тот быстро ответил:
«Не беспокойся, я уверен, что все будет в порядке. А кроме того, с сегодняшнего дня ты назначаешься ответственным за охоту».
Через два дня последовал телефонный звонок из Уэлбека. Лорд Тичфилд будет рад пригласить в следующий вторник четверых летчиков. Следует захватить побольше патронов и какую-нибудь закуску. Охотиться будем с автомобилей, таскаться пешком не придется. У меня была ровно неделя, чтобы сформировать команду и преподать летчикам основы охотничьей этики.
