– Это ж была засада! – Катон понизил голос, чтобы его слышал только Макрон. – За этим что-то стоит. Или кто-то. Надо бы этого Цестия допросить.
Макрон оглянулся по сторонам. Из-под аркады за колоннами уже вылезли несколько человек явно с целью забрать и унести тела погибших и раненых в короткой схватке. Но Цестий уже исчез.
– Всё. Опоздали.
Катон быстро прикинул, какие у них шансы. Можно, конечно, сказать центуриону Луркону, что следует развернуться назад и попытаться отыскать Цестия, прежде чем его унесут. Но Луркон был точно не в том состоянии, чтобы что-то нормально воспринимать, он всё ещё пребывал в жутком шоке и более всего жаждал поскорее убраться куда-нибудь в безопасное место. Для Катона единственный способ его уговорить и убедить заключался в том, чтобы раскрыться, сказать, кто он такой в действительности, надавить на него своим авторитетом старшего по званию. Нарцисс наверняка подтвердит его полномочия. Но пока они договорятся, будет уже совсем поздно посылать людей в погоню за Цестием.
– А что он собой представляет, этот Цестий? – спросил Нерон.
– Ничего особенного.
– Ничего?! – Нерон аж поперхнулся. – Но он же пытался меня убить!
Катон бросил на него быстрый пристальный взгляд, потом отвернулся, стараясь не отставать от других солдат. Весь Форум был засыпан свидетельствами недавнего яростного бунта. На земле валялось множество трупов. Двери некоторых храмов были взломаны, и брошенное краденое имущество рассыпалось по их ступеням. Рядом валялось несколько перевёрнутых ручных тележек, дочиста выпотрошенных. Справа всё ещё пылал пожар, охвативший рынок Цезаря, но бригада пожарных уже пыталась погасить пламя – от ближайшего фонтана протянулась цепочка людей, передававших друг другу вёдра с водой. В некоторых местах солдаты караульных когорт уже почти очистили Форум от бунтовщиков, но мелкие схватки с группами, кидающимися камнями, ещё продолжались, например, возле храма Венеры к востоку от Форума. Напряжение, в котором пребывала императорская колонна, понемногу ослабло – все уже поняли, что самое страшное позади и что они в безопасности.
Вход во дворец охраняла центурия городской стражи; её солдаты, едва завидев императора, торопливо раздвинулись в стороны. Колонна прошла внутрь, миновала небольшой внутренний дворик, где Луркон приказал своим людям разойтись по местам, по постам охраны. И преторианцы, и германцы ещё не отошли после боя. Они стояли, опершись на копья и щиты и переводя дыхание. Теперь, когда они оказались в безопасности, всё вернулось на свои места – прежде всего система отношений. Уцелевшим рабам тут же было приказано вернуться в свои жилища, Клавдий уже пришёл в себя и подозвал к себе сыновей. Британик тут же ухватился за отцовскую руку. Нарцисс торопливо подбежал к императору:
– Твое величество, ты не ранен?
Клавдий помотал головой:
– Н-н-нет. В-в-всё в порядке.
– Хвала Юпитеру! – радостно воскликнул Нарцисс, потом обернулся к императрице: – А ты, твое величество?
– Невредима. – Агриппина холодно улыбнулась.
Нарцисс повернулся к Британику и быстро осмотрел его, желая удостовериться, что мальчик не получил никаких ранений, если не считать царапины на руке. Потом обратил внимание и на Нерона и с озабоченным видом подошёл к нему. А тот по-прежнему стоял рядом с Катоном.
– Я видел, как тот негодяй напал на тебя. Хвала богам, ты цел и невредим!
Нерон кивнул в сторону Катона:
– Это он спас мне жизнь.
Нарцисс повернулся, встретился взглядом с Катоном, ничем не выдав, что узнаёт его.
– Очень хорошо. Я позабочусь, чтобы тебя наградили.
– Непременно так и сделай, – тихо сказал Макрон.
Нерон повернулся к Катону и посмотрел ему прямо в глаза.
– Я твой должник, солдат. Как тебя зовут?
– Тит Овидий Капитон, господин.
Взгляд Нерона переместился на залитую кровью и распоротую на плече тунику Катона.
– Займись своей раной, Капитон. Пусть врач посмотрит. Я этого никогда не забуду. И однажды вознагражу тебя. – Тут он понизил голос, чтобы его слышал только Катон: – В один прекрасный день я стану императором. И если когда-нибудь тебе понадобится какая-нибудь помощь, ты её точно получишь. Клянусь тебе в этом всем самым священным.
Он ухватил Катона за руку и сильно её сжал, потом отпустил и повернулся и направился к матери и императору. Нарцисс посмотрел ему вслед, затем обернулся к Катону, смерил его ледяным взглядом и поспешил за Нероном – успокаивать своего хозяина и господина.
Глава одиннадцатая
Через четыре дня после этого Катон сидел в казарме, когда из патрульного обхода улиц вернулись Макрон и остальные преторианцы. После подавления в городе голодного бунта император приказал всем когортам гвардии патрулировать улицы вместе с караульной стражей, оставив дворец под охраной германских наёмников. По всем основным перекрёсткам были расставлены постоянные посты охраны и наблюдения за порядком, а малейшие скопления людей в общественных местах немедленно разгонялись. За головы предводителей бунта были объявлены награды, а их описания развешаны на всех улицах вокруг Форума. Но пока что арестовано было всего несколько мелких зачинщиков беспорядков, тех, кто швырялся камнями; их уже казнили, и их головы насадили на колья и выставили перед входом в императорский дворец. Цестия так и не поймали, несмотря на немалую награду, обещанную всякому, кто укажет властям, где он скрывается. Такая у него была жуткая репутация, что его все боялись, и никто из обитателей Субуры не осмелился бы признаться патрульным, что он хотя бы что-то слышал о Цестии.
Катону промыли и зашили рану на плече – это проделал хирург в лагерном госпитале. Он же освободил Катона на десять дней от всех дежурств, чтобы рана успела зажить. Катон после этого лишь два раза выбирался из лагеря – посетить явку и оставить сообщение для Септимия, прося о встрече, чтобы представить полный отчёт, а после этого ещё раз, чтобы посмотреть, не получен ли ответ. Ответа не было, и Катон решил несколько дней побыть в лагере, прежде чем сходить на явку ещё раз, просто для того, чтобы его отлучки не привлекли к себе ненужного внимания посторонних.
– Ну, как сегодня твоя царапина? – спросил Макрон, прислоняя к стене у двери свой щит и стаскивая с себя доспехи и пояс с мечом.
– Рука ещё плохо действует, но болит меньше.
– Ну я же говорил, касательное ранение. Ничего особенного, одним словом, царапина. – Макрон стащил с себя кольчужный доспех и положил его на пол рядом со щитом, после чего рухнул на койку. – Между прочим, это неплохой способ увиливать от своих обязанностей.
– Да, она пришлась кстати. – Катон улыбнулся, но выражение его лица тотчас снова сделалось серьёзным. – Как дела в городе?
