Инженер низко поклонился, так же как и его сотоварищи.
– Нет, государь. Работы завершены в соответствии с графиком. А я приготовил кое-что интересное, что наверняка повеселит толпу во время представления и навмахии.
– Неужели? – Клавдий приподнял бровь. – И что же это такое?
– Пусть это будет для тебя сюрпризом, государь. Я уверен, что это произведёт на тебя должное впечатление.
Клавдий чуть нахмурился, но потом его лицо прояснилось:
– Ну хорошо, молодой человек. Но ты ув-в-верен, что у вас не было никаких задержек из-за погоды? Т-т-только честно!
– Я бы ни за что не позволил никакому ветру и дождю нарушить данное мною тебе слово.
– Вот это человек! – Клавдий просиял и хлопнул инженера по плечу. – Хотел бы я, чтобы все м-мои чиновники р-р-работали так же умело и расторопно, как ты!
Император повернулся к Нарциссу, который стоял позади него:
– Тебе и П-п-палласу следовало бы поучиться у этого м-м-молодого ч-ч-человека.
Императорский советник выдавил из себя кривую улыбку:
– Это было бы неверным решением – забрать под моё крыло такого многообещающего и талантливого инженера, государь, и лишить тебя столь достойного слуги. Несомненные таланты Аполлодора лучше использовать не во дворце, а на строительной площадке. Хотя Паллас, конечно, выиграл бы от такого сотрудничества и многому у него научился бы.
– Паллас? – Император на секунду задумался, потом кивнул. – Да, да! Он в п-п-последнее время что-то не в себе. Устал, видимо. – Клавдий снисходительно улыбнулся. – Или, может быть, влюбился. А это очень ут-т-томительное занятие.
– Да, государь. Возможно, Палласа следует отослать на Капри – отдохнуть. Я с радостью присмотрю за его делами, пока он отсутствует.
– Не сомневаюсь, что присмотришь. – Клавдий снова улыбнулся. – Впрочем, тебе и самому, вероятно, невредно было бы отдохнуть.
– Совсем нет, государь. – Нарцисс выпрямился, насколько это было в его силах. – Моё место – рядом с тобой. Вся моя жизнь – это служба тебе.
– Какое счастье иметь столь преданных слуг! П-п-пошли, Нарцисс. Пусть наш дорогой Ап-п-поллодор п-п-поделится с нами кое-какими секретами инженерного искусства.
Инженер снова поклонился и начал рассказывать о разработанном им проекте осушения Альбанского озера. Катон старался внимательно слушать его лекцию, но его глаза были прикованы к Тигеллину. Центурион стоял впереди центурии, не более чем в пятидесяти футах от императора. Его рука покоилась на рукояти меча, пальцы барабанили по головке. Между ним и Клавдием стоял редкий заслон из германцев-телохранителей. В данный момент император вроде бы в безопасности, решил Катон.
Аполлодор между тем продолжал свою лекцию, указывая на овраг, вернее, промоину, ведущую к реке.
– Как видишь, государь, я приказал построить несколько плотин, каждая со шлюзом, чтобы мы имели возможность контролировать сток воды по мере осушения территории вокруг озера. Если бы мы просто прорыли канал от озера к реке, как, кажется, предлагал вначале твой советник Паллас, это вполне могло бы вызвать переполнение русла Тибра и, следовательно, наводнение в Риме, как только основной поток воды достиг бы города.
Нарцисс захихикал:
– Не самая удачная идея моего друга, увы. Тем не менее у Палласа имеются свои достоинства и таланты, в чём бы они ни выражались.
– Совершенно верно. – Клавдий покивал. – Моя жена, императрица, очень высоко его ценит.
– Ох, я и не сомневаюсь, что очень высоко, – прошептал Макрон.
– Ш-ш-ш! – цыкнул на него Катон.
Инженер между тем вёл процессию дальше по дорожке, которая была прокопана в склоне промоины. Каждые полмили или около того здесь высилась очередная плотина, позади которой вода, вытекающая из озера, заполняла всё пространство промоины и скапливалась там. Был уже почти вечер, когда процессия наконец достигла последней, самой высокой плотины. У её основания струился небольшой ручеёк, заворачивая за поворот промоины. Её стенки здесь были, кажется, более крутыми, чем возле озера. Ручеёк питал кульверт, водопропускной канал. На противоположной стороне промоины работала группа рабов, они грузили в фургон неиспользованные брёвна. Они поклонились императору, после чего продолжили работу.
Аполлодор задержался возле основания плотины. Здесь она была укреплена длинными деревянными брусьями, поддерживаемыми мощными кольями, вбитыми в землю вертикально. К центральным несущим брусьям были привязаны канаты, они тянулись к боковым стенкам промоины, где крепились к валам мощных воротов, прибитым к земле кольями.
Нарцисс опасливо взглянул вверх, на вершину плотины, уходящую ввысь футов на пятьдесят.
– А тут стоять безопасно?
– Совершенно безопасно! – Аполлодор уверенно улыбнулся. Он выступил вперёд и шлёпнул ладонью по одному из несущих брусьев. – Чтобы вытащить один такой, требуются усилия сотни людей, налегающих на вороты. Когда настанет нужное время, именно это и произойдёт; но это случится, только когда мы полностью расчистим путь воде, по которому она пойдёт в приток Тибра, а потом и в саму реку. А пока что никакая сила, разве что мощное землетрясение, не сможет сместить эти брусья. А как только мы спустим всю воду, скопившуюся за плотиной, мы двинемся вверх по промоине, осушая по очереди все скопления воды за всеми плотинами, пока не доберёмся до самого озера. Таким образом мы будем контролировать сток, и уровень воды в Тибре повысится совсем незначительно, да и то на короткое время. – Он отступил назад и с нескрываемой гордостью осмотрел плотину, своё творение. Но тут же, вспомнив об императоре, Аполлодор торопливо обернулся к нему: – Все приготовления к празднеству по случаю завершения работ закончены, государь. Сейчас мы проследуем дальше, надо всего лишь завернуть за поворот этой промоины. Там, на берегу, всё готово. Окажи мне честь, государь!
– Что? О да! Конечно! – Клавдий улыбнулся. – Буду оч-ч-чень рад, молодой человек! Веди нас!
Тут Нарцисс выступил вперёд:
– Государь, уже довольно поздно. Мы вряд ли успеем вернуться в город до наступления ночи. Полагаю, разумнее было бы отправиться обратно в Рим прямо сейчас, без промедления.
– Ерунда! – Клавдий нахмурился. – Зачем? Ты что, боишься темноты? В любом с-с-случае, этот человек проделал тут замечательную р-р-работу! И самое меньшее, что мы можем для него сделать, это отп-п-праздновать его успех!
Нарцисс покорно склонил голову:
– Как скажешь, государь.
Император похлопал Аполлодора по спине:
– Веди нас, мой мальчик! Вперёд!
Промоина загибалась вправо, после чего расходилась, открывая широкий простор впереди. А там, через пару сотен шагов, поблескивала на солнце поверхность воды, текущей к Риму. Там, на берегу, стояло несколько столов, сдвинутых вместе и покрытых огромным красным полотнищем. На нём стоял гигантский торт, искусно сложенный в форме плотины, которую они только что лицезрели. Позади столов ждали наготове тридцать или даже сорок помощников Аполлодора. При приближении императора все они низко склонили головы.
