– Эллисон Фитч по уши в долгах. Мошенничает с чеками. Берет взаймы и не возвращает деньги. Она так давно не вносила свою долю арендной платы, что соседка по квартире уже готова убить ее. Но стоит ей в руки попасть хоть какой-то наличности, Фитч не спешит отдать долги, а спускает все на свои прихоти.
– Понятно.
– Мне кажется, если вы дадите ей такую крупную сумму, у нее крышу снесет окончательно. Промотает их в момент. Если хотите знать мое мнение, то, получив ваши сто тысяч, Фитч только еще глубже увязнет в долгах. Снимет собственное жилье, купит в рассрочку шикарный лимузин, откроет для себя кредитную линию в «Блумингдейле»
[12]
. И уже скоро, снова оказавшись на мели, захочет получить еще сто штук.
– То есть она к нам еще вернется, – задумчиво заключил Говард.
– Да. И к тому же потратит ваши деньги так, что это привлечет к ней внимание. Много внимания. Кое-кто может заинтересоваться, с чего это она так разбогатела. Есть шантажисты, которые вытряхивают из людей деньги, но поступают с ними по-умному. Кладут в укромное место, берегут на черный день. Но таких единицы. И вообще людям, умеющим разумно распоряжаться финансами, редко приходится прибегать к шантажу, чтобы заработать. Вы ведь меня понимаете?
– Конечно, – кивнул Говард. – Но что, если… Господи, даже не верится, что я сам предлагаю такое! А если мы сразу выплатим ей гораздо больше, чем она просит, но дадим ясно понять, что она потом уже не получит от нас ничего ни при каких обстоятельствах?
Льюис окинул его саркастическим взглядом.
– Ясно. Я и сам подумал, что этот вариант никуда не годится, – произнес Говард. – Тогда, может, мы заплатим ей сто тысяч, но ты проведешь с ней своего рода разъяснительную беседу. Ты ведь умеешь быть очень убедительным. Нужно напугать ее до полусмерти, вдолбить ей, что если начнет швыряться деньгами, привлекать к себе излишнее внимание или снова явится к нам, то ей сильно не поздоровится.
– Тогда уж лучше сразу сделать ей больно, – заметил Льюис. – Для начала – самую малость.
Говард избегал встречаться с бывшим полицейским взглядом. Он делал вид, будто с интересом наблюдает, как нянюшка-филиппинка суетится вокруг трех одетых в костюмчики «Берберри» малышей из богатой семьи Верхнего Ист-Сайда, направляясь с ними в сторону зоопарка.
– Слово за тобой, Льюис, – сказал он. – В подобных делах специалист ты.
– Вот именно. Я считаю, вам следует прислушаться к моему мнению, как лучше поступить. К тому же мы пока не коснулись второго аспекта вашей проблемы.
– Того, что ей стало известно?
– Да.
– Я общался на эту тему с Бриджит, – сообщил Таллиман. – Она полагает, что Фитч подслушала один из ее разговоров с Моррисом. И существует вероятность, что они как раз обсуждали тот самый щекотливый вопрос.
– Но она не уверена в этом?
– Нет.
– Однако в таких делах ничего нельзя оставлять на волю случая.
Говард нервно потер ладони.
– Может, если бы ты прижал ее как следует, мы бы выяснили, что ей известно, а что нет?
Льюис посмотрел себе под ноги. Парочка голубей клевала крошки поп-корна рядом с его левым ботинком. Внезапно он сделал резкое движение, и мысок башмака попал одной из птиц в голову. Голубь заковылял в сторону на заплетающихся, как у пьяного, лапках.
– Не думаю, что это хорошая мысль, Говард. Если она действительно ничего не знает, мы только дадим ей понять, что у нас есть еще секреты, помимо того, что Бриджит бисексуалка. То есть сами подкинем козырей в ее колоду.
– Господи! – шумно вздохнул Говард. – Ну и вляпались же мы в дерьмо! Но, дьявол тебя раздери, Льюис, почему ты не смог вовремя выяснить, что за Бриджит водится нечто подобное?
Льюис бросил на него внимательный взгляд.
– Не потому ли, что вы и не просили меня ничего предпринимать, кроме поверхностной проверки? Финансовое положение, криминальное прошлое, неоплаченные счета за парковку. Для вас она вся пахла розами, да и только. Вы считали ее такой идеальной парой для Морриса, что вам самому не хотелось копнуть поглубже, чтобы ненароком все не испортить.
Говард лишь снова вздохнул. Ему ли не знать, что это правда? Но он все равно не мог сдержаться, чтобы не добавить:
– Значит, ты должен был действовать по собственной инициативе, в интересах дела, не дожидаясь моих распоряжений.
– Занятно слышать это от вас именно сейчас, – усмехнулся Льюис.
– Почему же?
– Потому что я как раз собираюсь предложить сделать все, что в интересах дела, имея в виду Эллисон Фитч.
– Что конкретно? – насторожился Говард.
– Вам необходимо устранить связанные с ней проблемы раз и навсегда.
– Как, черт возьми, нам добиться этого?
Льюис молчал, дожидаясь, чтобы собеседник сам сообразил, о чем речь. И когда до Говарда дошел смысл предложения, его лицо побледнело.
– Только не это! Ты же не всерьез, я надеюсь?
Льюис снова предпочел отмолчаться.
– Боже всемогущий, – прошептал Говард, – нет, это совершенно не… Послушай, я в свое время много чего натворил, но… Льюис, мы не убиваем людей.
Тот понимающе кивнул.
– А это будем не мы, Говард.
– Что?
– Это будем не мы. Не я и не вы. С нами это никак не будет связано.
У Говарда пересохло во рту.
– Тогда кто же?
– Я уже провел предварительные консультации с одним человеком. Мне известно, как она работает, и она сделает это для нас.
Говард глубоко втянул воздух и медленно выдохнул. Затем резко повернулся и недоуменно спросил:
– Она?
Льюис кивнул.
– Даже не знаю…
– Вам нужно всего лишь задать вопрос самому себе, хотите вы избавиться от данной проблемы или нет. Если готовы к тому, что эта женщина станет постоянно требовать от вас все больше денег, что она разболтает повсюду, как ей удалось легко и просто разбогатеть, если готовы рискнуть, подозревая, что ей известны факты, которые могут сильно повредить Моррису, тогда – полный вперед. Заплатите ей сто тысяч не мешкая.
Говард спрятал лицо в ладони, потом распрямился и произнес:
– Хорошо, делай то, что считаешь необходимым.
23
– Пылесос затянул в себя край ковра, – жалобно сообщил Томас, когда я вернулся в дом, оставив отцовский ноутбук в кресле на террасе.
Он ткнул пальцем в насадку на шланге, которая зажевала, похоже, чуть ли не половину ковровой дорожки, постеленной между прихожей и кухней. Естественно, при этом автоматика отключила питание.
