– Он добывает подлинные номера кредитных карт реально существующих людей, потом изготавливает поддельные карты, на них переносит данные, за пару дней спускает все деньги, а от карточек сразу избавляется. И как правило, успевает сделать это до того, как в банке замечают перерасход средств и ставят в известность владельцев.
Она удивленно покачала головой:
– Ловко. – В ее голосе можно было уловить восхищение, словно женщина и сама была бы не прочь поживиться за чужой счет, знай она только, как это сделать. – А я-то думала, что с тех пор, как начали использовать карточки с микрочипами, подделывать их стало невозможно.
– Увы, но это не так, – вздохнул Льюис. – Новые технологии немного осложняют мошенникам жизнь, а вскоре они опять находят способы обойти препятствия.
Он сообщил кассирше, когда примерно мужчина побывал в их магазине. Это могло случиться утром два-три дня назад.
– Я тогда работала, но этого человека не помню, – заявила она.
Потом оглядела торговый зал и заметила высокого смуглого мужчину, переставлявшего на полке коробки с кистями.
– Тарек! Есть секунда? – позвала она.
Тарек подошел и встал напротив кассы рядом с Льюисом.
– Здесь у нас коп, он разыскивает парня вот с этой фотографии, – сказала она. – Я его не узнаю, но он, похоже, заходил к нам пару дней назад.
– А что он натворил? – поинтересовался тот, рассматривая распечатку.
Льюису пришлось повторить свою историю.
– Но с нами, например, всегда расплачиваются честно, – произнес Тарек. – И если с карточкой мошенничают, компания всегда возмещает владельцу убытки.
– Да, это так, – кивнул Льюис. – Но ведь вы сами все равно должны быть заинтересованы, чтобы мы схватили этого типа.
– Нам бы он ничем не смог повредить.
– Почему?
– Я его помню. Он расплачивался наличными.
– Наличными? – удивился Льюис. Кто, черт возьми, платит в наши дни наличными?
– Он купил насадки для баллончиков и, по-моему, какие-то карандаши и маркеры.
– Вы знаете, кто он такой? Бывал у вас прежде?
– Кто он, я не знаю, но к нам он раньше заходил. Впрочем, это он сам так сказал. Говорит, мол, каждый раз, когда бываю в городе, непременно к вам заглядываю.
– Значит, он не из Нью-Йорка?
– Похоже на то.
– А он не сказал откуда?
Тарек покачал головой:
– Нет, но я спросил, есть ли его электронный адрес в нашем списке рассылки, и он ответил, что есть.
– Могу я взглянуть на список?
– Боюсь, наш менеджер вам так просто этого не позволит. К тому же там многие сотни, если не тысячи имен и адресов.
– Зачем он покупал насадки для баллончиков? Для чего они используются?
Тарек задумался. Покрытая кольцами кассирша выжидающе смотрела на него.
– Он назвался художником-иллюстратором. Но, как вы, вероятно, догадываетесь, таких всего миллион в одном только Нью-Йорке. Правда, этот сообщил, что будет выполнять заказы одного газетного сайта в Сети.
– Какого именно, не уточнил?
– Нет, но сайт новый. Не могу сказать наверняка, но это что-то политическое, вроде «ХаффПо».
– Вроде чего?
Льюис, конечно, свободно ориентировался в Интернете, но все еще предпочитал читать обычные газеты, а не пролистывать их сайты.
Тарек пожал плечами:
– Как вам его описать? Там еще есть такая дама, которая говорит с акцентом. Ее иногда приглашают в шоу Билла Махера.
Льюис ненавидел и само шоу, и его ведущего – левака пустоголового.
– Но он говорил не об этом сайте? О каком-то другом?
Тарек вздохнул:
– Это все, что мне известно. Удачи вам.
Льюис занял столик в кафе за углом, заказал ломтик холодной говядины на ржаном хлебе с укропом и чашку кофе. Потом позвонил Говарду Таллиману.
– Вам знаком сайт «ХаффПо»? – спросил он.
– Разумеется, – ответил Говард. – А что?
– А слышали о новом сайте, который скоро появится и будет похож на него?
– Могу навести справки. Так в чем все-таки дело?
– Наведите справки и как можно скорее перезвоните мне.
Льюис еще не успел допить кофе, как его сотовый телефон ожил.
– Кэтлин Форд затевает такой проект, – сообщил Говард.
– Вы так говорите, словно я обязан знать, кто она.
– Ее все знают.
– Ладно. Просто есть вероятность, что нужный нам человек будет работать на нее.
– Ты выяснил фамилию?
– Пока нет, но выясню. У вас есть координаты этой женщины? Я имею в виду Кэтлин Форд.
Льюис достал блокнот и ручку и записал несколько телефонных номеров, продиктованных Говардом.
– А сами-то с ней знакомы?
– Да, мы знаем друг друга, – ответил Говард. – Но на мое имя лучше не ссылаться. Она относит меня к классу рептилий.
Когда Льюис отключил телефон, ему пришла в голову мысль, что эта Кэтлин Форд, похоже, неплохо разбирается в людях. Однако он не питал иллюзий, что к нему она отнеслась бы иначе.
43
Ей очень хотелось позвонить матери! Просто до боли хотелось!
Прошло уже девять месяцев, и Эллисон Фитч не верилось, что она смогла продержаться так долго. Неоднократно бралась она за телефон – не свой, разумеется; свой она выбросила через несколько минут после побега из квартиры – и начинала набирать номер. Однажды нашла сотовый, забытый кем-то на раковине дамской комнаты ресторана «Люббок», куда ненадолго устроилась на работу, и набрала все цифры номера матери, кроме последней, но передумала и положила телефон на прежнее место. Эллисон прекрасно понимала, что линию матери могут прослушивать, а за домом следить. Мобильного телефона у матери не было, но даже если бы и был, Эллисон догадывалась, что в него тоже легко могли установить «жучок». Она же видела, как это делается, в сериале про наркоторговцев из Балтимора.
Конечно, Эллисон не могла знать наверняка, прослушиваются ли телефонные переговоры матери. Но предположим, что их прослушивали. Неужели это все еще продолжается и сейчас, спустя столько месяцев? Ведь рано или поздно им придется бросить это дело, не так ли?
Эллисон сознавала, какие мучения доставляет сейчас матери. Она ставила ее в подобное положение и раньше, причем неоднократно. В девятнадцать лет буквально за несколько часов до посадки в самолет Эллисон информировала маму, что улетает на целый месяц в Уругвай со своим парнем. Да, с тем самым клавишником из рок-группы. И лишь на десятый день выяснила, что попала на самом деле в Парагвай.
