— Кто это был? — спросил он наконец. — Говори.
— Поклянись, что меня не казнят, — потребовал Склаво.
— Клянусь, — ответил Уилл. — Говори.
— Генуэзский купец. Его зовут Гвидо Соранцо.
Темпл, Акра 12 марта 1276 года от Р.Х.
Анджело приблизился к дверям покоев могущественного Гийома де Боже. Старший сын в семье, к тому же любимец отца, он редко кому кланялся. Однако сейчас ему пришлось заставить себя поклониться великому магистру.
— Благодарю тебя, Дзаккария, — сказал Гийом, не обращая внимания на венецианца.
Телохранитель вышел за дверь.
— Мой сеньор, — проговорил Анджело сквозь стиснутые зубы, — я удивлен, что вы меня призвали. У нас был уговор, что это я буду являться к вам и только в случае крайней нужды. Мне доставили из Каира свиток для ваших рыцарей, и я имел намерение прийти к вам на этой неделе. — Его голос отвердел, И он продолжил уже с меньшей учтивостью: — Но ваш слуга так меня торопил, что я не успел взять его с собой. Придется явиться еще раз, а каждая наша встреча увеличивает риск раскрыть тайну. — Анджело посмотрел на великого магистра, который наливал себе в кубок вина. — Вас это не тревожит?
Гийом не торопясь повернулся к нему с кубком в руке.
— Ты мне вот что скажи, Виттури: зачем Гвидо Соранцо пожелал моей смерти?
Анджело удивленно вскинул брови:
— Откуда это стало вам известно?
— А оттуда, что всего час назад здесь побывал человек, которого Гвидо нанял меня убить. — Гийом глотнул вина. — Сегодня вечером мой рыцарь арестовал этого человека. Я его допросил лично и убедился, что он говорит правду. — Великий магистр впился взглядом в Анджело. — Я полагаю, тебе об этом ничего не ведомо.
Анджело почувствовал, как внутри его шевельнулся страх.
— Нет, мой сеньор, — поспешно сказал он. — Я понятия не имею, почему Соранцо замыслил такое злодейство. Он с неохотой согласился участвовать в нашем плане, но все же согласился. Ему от этого будет такая же выгода, как и нам. Я не могу понять, почему Соранцо от нее отказался.
— Выгода! Выгода! — Гийом вспылил. — Я делаю это не для вашей выгоды, Виттури. Помни это. — Он осушил кубок и принялся ходить по покоям.
— Конечно, мой сеньор, конечно, — проговорил Анджело с преувеличенной учтивостью. — Я просто пытаюсь догадаться, зачем Гвидо это сделал. — Он следил взглядом за Гийомом. — Самое важное сейчас — определить, не предал ли он нас окончательно. Не выдал ли наш план.
— И как это узнать?
— Я немедля пойду к нему.
Гийом остановился и насмешливо посмотрел на Анджело:
— И он так сразу тебе все расскажет? К тому же у него есть охрана. Думаешь, ему неизвестно, что за такое злодейство полагается смерть? По-моему, когда тебе приставят меч к глотке, ты мало что из него вытянешь.
Анджело приосанился.
— Тогда пошлите со мной рыцарей, и я его арестую.
Гийом усмехнулся:
— Ты хочешь, чтобы я поставил купца во главе тамплиеров?
— Я хорошо знаю Гвидо, мой сеньор, — с достоинством произнес Анджело. — Он ничего вашим рыцарям не скажет. У купцов другие понятия. Вместо мечей и копий у нас товары и деньги. И я сумею заставить его говорить. — Анджело на секунду замолк. — Из-за его предательства мы пострадаем больше, чем вы. Поскольку это наш план, мой и отца. И мы его вам предложили. Позвольте мне разобраться с Соранцо по-своему.
— Но ты не можешь вести тамплиеров, — настаивал Гийом.
— Они пойдут, куда вы прикажете, — возразил Анджело. — Скажите им, что я бывший компаньон Соранцо и вы назначили меня его допросить. А рыцарей пусть поведет кто-нибудь из ваших.
Великий магистр направился к двери.
— Дзаккария.
Сицилиец тут же появился.
— Да, мессир.
— Собери рыцарей. — Гийом помолчал. — И найди коммандора Кемпбелла. Он сопроводит Анджело Виттури к дому Соранцо.
Анджело был доволен. Вот уже несколько месяцев ему приходилось терпеть язвительные замечания Гвидо Соранцо, мириться с его отвратительным, подлым нравом. Выходит, этот бесчестный злодей все время что-то замышлял. Насколько пострадал их с отцом план затеять войну, Виттури не знал, но одно было совершенно ясно — Гвидо за это заплатит. И дорого.
11
Генуэзский квартал, Акра 12 марта 1276 года от Р.Х.
— Сторожите ворота. И никого не впускайте.
— Да, мой сеньор.
Стражник выхватил меч и направился вдоль коридора. Гвидо Соранцо посмотрел ему вслед. Страх не проходил, а усиливался.
Кто-то коснулся его плеча. Гвидо вздрогнул. Рядом стояла жена в богато расшитой белой накидке поверх ночной рубашки.
— Гвидо, какая стряслась беда? Меня разбудила служанка и сказала, что ты повелел нам собираться. Мы отъезжаем?
Соранцо схватил жену за плечи.
— Да. Поднимай детей и укладывай вещи. Много не бери, у нас нет времени. Надо успеть добраться до гавани. — Он оглядел широкий коридор с изысканными гобеленами и мраморными статуями. — Это все придется оставить.
— Гвидо, ты меня пугаешь.
— Я все объясню позже. Мы должны как можно скорее сесть на корабль и отплыть в Геную.
Ошеломленная супруга удалилась, а Гвидо поспешил в свой кабинет, к сундуку, что стоял за столом. Протянул руку и замер, заметив на полу игрушку сына. На секунду вспыхнуло раздражение — сколько раз он говорил сыну здесь не играть, — а затем вернулась реальность, и он с трудом сдержал рыдание. «Ради чего я погубил себя и свою семью? Неужели только ради нескольких мешков золотых монет?» Но сидящий глубоко внутри тихий печальный голос не соглашался. «Нет, Гвидо, это все ты сделал не только ради золота. Надо было попытаться. Ведь они собрались разрушить весь наш мир».
О рейде на таверну «Сарацин» он узнал в церкви Святого Лоренцо во время вечерни. Тамплиеры арестовали хозяина и освободили невольников-мусульман. Подробности выяснить не удалось, Гвидо сразу покинул церковь и по грязи, морщась от вони, подавляя отвращение, поспешил к таверне. А тут еще следом увязалась стайка оборванных генуэзских детей. Бежали рядом с богато одетым толстым вельможей, просили денег и улюлюкали вслед. До таверны Гвидо добрался весь взмокший. У входа караулили тамплиеры и несколько генуэзских стражников. Он близко подходить не стал, порасспросил людей поблизости. Узнать главное оказалось нетрудно: тамплиеры забрали Склаво за покушение на великого магистра.
Услышав эти слова, Гвидо помчался домой, будто за ним гнался сам дьявол. Осторожно вошел в свой палаццо, готовый увидеть во дворе тамплиеров. У него даже на мгновение мелькнула мысль побежать сразу в гавань, но он тут же устыдился своей слабости и преисполнился почти геройским желанием защитить детей и жену.
