В состав подчиненной Сенявину эскадры входили шесть пятидесятидвухпушечных кораблей: «Портсмут», «Девоншир», «Ягудиил», «Рафаил», «Уриил», «Варахаил»; кроме них, была еще шестнадцатипушечная шнява «Наталья».
Флагманский
[174]
вымпел эскадры был поднят на «Портсмуте».
В ночь на 24 мая матрос, дежуривший на марсе фок-мачты
[175]
«Портсмута», закричал:
– Вижу на весте
[176]
три корабля. Какой нации, неведомо!
На палубу был тотчас вызван капитан. Он долго стоял молча, внимательно рассматривая в зрительную трубу силуэты кораблей при бледном свете северной ночи.
Прошло около двух часов; неизвестные суда шли тем же курсом, как и русские. Национальность их определить все еще было невозможно.
– Свистать всех наверх паруса ставить! – приказал Сенявин.
Залились боцманские дудки; десятки матросов высыпали на верхнюю палубу.
Марсовые бегом понеслись по вантам.
– По реям! – услышали они новую команду.
Матросы разбежались по реям и принялись распускать паруса.
Другие корабли, следуя сигналу командора, проделали то же самое. Эскадра оделась белыми парусами и быстрей двинулась вперед. Но только «Девоншир» мог следовать за флагманом, остальные корабли начали отставать.
Солдатская команда «Девоншира» была выстроена на палубе: быть может, придется сцепиться со шведом на абордаж, а уж абордажный бой – дело солдат, для того и держат их на кораблях.
Илья Марков придирчиво осмотрел людей своего отделения: прочищены ли стволы фузей, крепко ли привинчены штыки, на месте ли лядунки.
[177]
В бою каждая мелочь важна, – поучал молодых видавший виды ефрейтор.
С «Портсмута» сделали несколько выстрелов, предлагая неизвестным кораблям открыть свою национальность.
На самом большом из убегающих кораблей медленно взвились шведский флаг и гюйс.
[178]
– Шведы! – пронесся говор на палубе сенявинского корабля. – Будет бой!..
Всходило солнце.
Шведская эскадра под начальством командора Врангеля включала в себя следующие суда: пятидесятидвухпушечный корабль «Вахмейстер», тридцатичетырехпушечный фрегат «Карлскрон-Вапен» и двенадцатипушечную бригантину «Бернгардус».
«Портсмут» и «Девоншир» к этому времени значительно опередили другие корабли. Определив национальность чужой эскадры, сенявинские суда поспешно подняли русские флаги. На «Портсмуте», кроме того, развевался по ветру боевой флаг.
Началась пушечная перестрелка. Силы противников были почти равны: «Портсмут» и «Девоншир» располагали ста четырьмя пушками, у Врангеля было девяносто восемь Остальные русские корабли были где-то за горизонтом.
Четыре часа длился ожесточенный пушечный бой. Стволы пушек сильно накалились, и их приходилось обливать водой. Густые клубы порохового дыма застилали межпалубное пространство; люди дышали с трудом, протирая красные, воспаленные глаза. Грохот канонады был так оглушителен, что на корабле можно было объясняться только знаками.
Илья Марков вспоминал Полтавский бой. Там враги встречались лицом к лицу, и можно было наносить и отражать удары. Уж скорее бы абордаж!
«Портсмут», пользуясь преимущественно передними парусами, пытался приблизиться к «Вахмейстеру» и взять его на абордаж. Врангель уклонился на четыре румба.
[179]
Нападение русских не удалось. Сенявин, заметив маневр «Вахмейстера», повернул свой корабль против ветра, но то же самое сделал и Врангель. Этим последним маневром «Вахмейстер» оставил корабль Сенявина за кормой и, пользуясь тем, что его снасти меньше пострадали, стал быстро уходить.
За ним погнались «Рафаил» и «Ягудиил», подоспевшие к месту боя.
Тем временем фрегат «Карлскрон-Вапен» и бригантина «Бернгардус» оказались отрезанными от «Вахмейстера», под защитой пушек которого они укрывались. Шведский фрегат подходил к «Портсмуту» с намерением прорваться мимо русского судна. Сенявин поставил свой корабль боком к шведу. Вдоль борта, обращенного к врагу, в полутьме и пороховом дыму пронеслась короткая команда:
– Жеребьями
[180]
заряжай!
И потом:
– Пали!
Действие залпа, произведенного на близком расстоянии и притом целым лагом,
[181]
было самое опустошительное. Перебитые реи шведского фрегата беспомощно повисли, сверху вниз полетели обломки, палуба покрылась убитыми и ранеными.
На «Карлскроне» спустили шведский флаг: фрегат сдавался на милость победителя. Его примеру тотчас последовала бригантина «Бернгардус», командир которой понял, что дальше продолжать борьбу безнадежно.
Закончился первый этап боя. Было девять часов утра.
«Рафаил» и «Ягудиил» гнались за «Вахмейстером», уходившим на всех парусах; понемногу расстояние между противниками уменьшалось. Около одиннадцати часов «Рафаил» первым подошел на расстояние пушечного выстрела, и море вновь огласилось раскатами орудийной пальбы.
«Рафаил» атаковал шведа со штирборта.
[182]
Пока Врангель ожесточенно отстреливался, капитан «Ягудиила» зашел с бакборта.
[183]
Теперь «Вахмейстер» получал русские залпы с обеих сторон, и положение его стало трудным.
«Ягудиил» быстро приближался к противнику. Русские матросы толпились у правого борта корабля с абордажными крючьями в руках, с короткими морскими пиками и тесаками; задние держали наготове мушкеты, чтобы стрелять через головы товарищей.
Шведы за время Северной войны не раз уже испытывали силу русского рукопашного боя. Зрелище готовящегося абордажа заставило командора Врангеля принять немедленные меры к его отражению.
– Свистать всех наверх отбивать абордаж! – скомандовал Врангель.
