Интересно, однако, что, несмотря на все разоблачения в книгах Царств, обаяние Давида сохраняет свое воздействие и сегодня. Наперекор тому, что рассказывается о Давиде в книгах Царств, народ продолжает любить своего героя и вспоминать о нем, причем отнюдь не по причине удачных подчисток и подтасовок в книге Паралипоменон. Напротив, сегодня, с нашего нынешнего расстояния, становится очевидно, что все эти усилия талмудических комментаторов обелить и приукрасить образ Давида были не только смехотворны, но и совершенно излишни. Читатель прощает Давида, даже зная всю правду о нем. Возможно, потому, что в конце концов он раскаялся и сказал пророку Нафану: «Согрешил я пред Господом» (2 Цар. 12, 13). А может, это продолжение все той же прежней неодолимой притягательности и всеобщей любви, которые он вызывал при жизни.
Давид не нарушил повеление Господа, как это сделал Саул до него. Он не служил другим богам, как будет служить его сын Соломон после него. Но он согрешил страшным нравственным грехом и, породив многих сыновей, таких же избалованных и порочных, как он, и унаследовавших все его дурные качества, не породил ни одного хорошего. Библия обвиняет его только в истории с Урией и Вирсавией, но на самом деле все началось намного раньше — с той любви, которую он вызывал у всех окружающих, и с его отношения к своей жене Михали, дочери Саула, этой первой и единственной в Библии женщине, которая названа «любившей мужчину»
Первый Пророк
Первым пророком в Библии был праотец Авраам. Правда, нам не сообщаются его пророчества, но когда Авраам поселился в стране Авимелеха, царя Герара, представив Сарру как свою сестру, и Авимелех взял ее в свой гарем, то ему той же ночью явился во сне Господь и провозгласил: «Возврати жену мужу: ибо он пророк, и помолится о тебе, и ты будешь жив» (Быт. 20, 7). Авимелех вернул Сарру, Авраам помолился за него, и на этом инцидент был исчерпан.
Я уже говорил, что эта странная (чтоб не сказать — неприглядная) манера Авраама — представлять свою жену как сестру и позволять чужим царям забирать ее себе в гарем — кажется мне непонятной и необъяснимой. Но почему он в связи с этим именуется «пророком», мне тоже неясно. Одна из возможностей указана в самом тексте: Авраам потому пророк, что он человек Божий, который может помолиться за Авимелеха, едва не совершившего — впрочем, из-за самого же Авраама — грех прелюбодеяния. Вторая возможность: Авраам — пророк (то есть человек, провидящий будущее и сокрытое от глаз), поскольку он заранее знает, что Авимелех не прикоснется к Сарре, и поэтому соглашается помолиться за него. Так или иначе, но в этой истории Авраам не отличился ни в качестве мужа, ни в качестве человека, ни в качестве пророка. И действительно, его пророческая карьера на том и закончилась, и титул «пророк» больше не появляется в книге Бытия ни в связи с ним, ни в связи с каким-либо другим человеком.
Следующий пророк упоминается лишь в Исходе, где Господь говорит Моисею: «Смотри, Я поставил тебя Богом фараону; а Аарон, брат твой, будет твоим пророком. Ты будешь говорить все, что Я повелю тебе; а Аарон, брат твой, будет говорить фараону» (Исх. 7, 1–2). То есть пророк тут — это человек, который говорит от имени Бога. Но в данном случае им будет Аарон, ибо Моисей косноязычен. Только впоследствии сам Моисей тоже получит титул пророка и даже будет объявлен самым великим из них: «И не было более у Израиля пророка такого, как Моисей, которого Господь знал лицом к лицу» (Втор. 34, 10).
«Не пророк и не сын пророка»
Постепенно число пророков в Библии разрастается, и по мере этого их обязанности тоже умножаются и становятся всё более разнообразными. Главной из них по-прежнему остается предвидение будущего. Отсюда, кстати, и титулы «прозорливец» или «провидец», предшествовавшие слову «пророк» в иврите. «Тот, кого называют ныне пророком, прежде назывался прозорливцем», — сказано в 1-й книге Царств (9, 9). Во времена царя Саула таким «прозорливцем» был Самуил, а в дни царствования Давида — Гад, который предупредил Давида не оставаться в земле Моавитской, потому что туда уже направляется преследующий его Саул (1 Цар. 22, 5). Глагол «провидеть» употреблен также в рассказе о пророках Амосе и его сыне Исаии. И действительно, Исаия славен не одними лишь моральными порицаниями, этическими поучениями или вопросами вечного мира и перековки (в конце времен) мечей на орала (Ис. 2, 4). Он не чурался и пророчеств, предсказав, например, смерть царя Езекии (которую сам же потом и отсрочил) и снятие ассирийской осады Иерусалима. А пророк Иеремия столь же точно напророчил близкую кончину некого лжепророка по имени Анания, сына Азура: «В этом же году ты умрешь!» — объявил он ему (Иер. 28, 16), и к большому сожалению упомянутого Анании прогноз Иеремии полностью оправдался.
Однако все эти пророческие «службы предвидения» занимались не только высокими вопросами мира и войны или жизни и смерти. В Библии упоминаются также примеры простых, каждодневных услуг вполне прикладного провидчества, за которые порой даже взималась определенная плата. Пророк Самуил, например, указал Саулу и его слуге, где находятся пропавшие ослицы, а пророк Елисей в обмен за приют, который дала ему богатая женщина из Сунама
[80]
, предсказал ей, что у нее вот-вот родится сын (4 Цар. 4, 16). Многие из таких пророков-провидцев, сделавших обыденные предсказания своей профессией, служили при дворах царей, как, например, те «четыреста пятьдесят пророков Вааловых и четыреста пророков дубравных, питающихся от стола Иезавели» (3 Цар. 18, 19), или же (при всем от них отличии) пророки Нафан и Гад, которые служили царю Давиду.
Кстати, вопрос платы за пророчество интересно обсуждается в книге пророка Амоса. Когда Амос пришел в Израильское царство и стал предрекать тамошним жителям кару Господню, разгневанный его пророчествами местный священнослужитель по имени Амасия издевательски сказал ему: «Провидец! пойди и удались в землю Иудину; там ешь хлеб и там пророчествуй» (Ам. 7, 12). Иными словами: «Ты пророк?! Так возвращайся на свое место и там зарабатывай своими предсказаниями!» На что Амос ответил: «Я — не пророк и не сын пророка
[81]
; я был пастух и собирал сикоморы». Иными словами, пророчество для меня — отнюдь не профессия. Я зарабатываю не предсказаниями, а пастушеством. Любопытно, что оба они, и священник Амасия, и пророк Амос, в сущности, единодушны в своем порицании тех пророков, что сделали предсказания своей профессией и взимают за них мзду.
Другая группа пророков специализировалась на чудесах — как на таких, что предназначены были принести пользу определенному человеку, а то и всему еврейскому народу в целом или же нанести вред врагам Господним, так и на чудесах, предназначенных продемонстрировать мощь руки Божьей или силу, которую Он вдохнул в самого пророка. Так, Моисей извлек воду из скалы, чтобы спасти народ Израиля от смертельной жажды; Илия совлек с неба огонь, чтобы доказать свою связь с истинным Богом, и сразу же вслед за этим — дождь, чтобы избавить народ от длительной засухи; Самуил вызвал дождь с ясного неба, чтобы напугать народ, который требовал себе царя из плоти и крови, и напомнить, кто здесь настоящий хозяин; а Елисей исцелил арамейского военачальника Неемана от проказы (4 Цар. 5, 14) и очистил солью «нехорошую» воду в Иерихоне (4 Цар. 2, 19–22).
