— Договорились.
— Еще добровольцы есть? — спросил Хоруре.
— Других дураков нет, — ответил Кривая Глотка, очень довольный, что избавился от соглядатая.
Хоруре преклонил колено и поднял руки к горе в знак почитания.
— Шахта, которую вы будете рубить, получит название «Та, что приносит процветание рудокопам и позволяет увидеть совершенство Хатхор». Пусть живой камень благожелательно примет удары орудий, пусть он знает, что мы трудимся ради света, а не ради самих себя.
Начальник экспедиции вручил двум добровольцам кирки и топоры из кремня и долерита.
— Где начинать? — спросил Секари.
Хоруре указал точное место. И стук инструментов вспугнул тишину гор.
20
Шмыгалка мог быть собой доволен. Исходив за десять лет весь Суэцкий перешеек и выпотрошив бессчетное количество караванов, он, наконец, уничтожил своего основного соперника без всякого сражения. Главарь неприятельской банды глупо погиб, сорвавшись в глубокий овраг, а его люди оказались неспособны договориться между собой, чтобы назначить его преемника. Они предпочли встать под начало Шмыгалки. Тем самым у него образовалась самая крупная банда пустынных разбойников во всей округе. Отныне их добыча во много раз увеличится, и ни один купец не ускользнет из рук.
Разбойники иногда забирали все или довольствовались частью имущества, под угрозой расправы заставляя жертву приносить клятву в том, что жаловаться не будет. Они насиловали женщин, которых также заставляли молчать.
— Вижу добычу, — объявил дозорный.
— Хороший караван? — радостно спросил Шмыгалка.
— Да с виду не похоже.
— Тогда что это?
— Человек двадцать.
— Стражники?
— По их поведению, наверняка нет! Эти бедолаги, должно быть, сбились с пути. Так, доходяги. Не представляют никакого интереса.
— Можно было бы кое-кого включить в свой отряд, а остальных уничтожить.
— Посмотрим.
Внушительный вид человека, шедшего во главе путников, поразил разбойников пустыни. На несколько шагов опережая остальных, он шел, гордо подняв голову, а его суровый, жестокий взгляд был очень похож на взгляд хищной птицы.
Стыдясь собственного невольного страха, Шмыгалка обратился к высокому человеку.
— Эй, приятель, ты кто?
— Я — Провозвестник.
— И что ты возвещаешь?
— Что недруги фараона должны покориться моей воле, чтобы раздавить тирана.
Шмыгалка упер руки в бока.
— Ишь ты! И почему это все должны помогать тебе?
— Потому что я единственный являюсь посредником между людьми и божественной властью. Только я один могу победить в этой борьбе.
— Ты обезумел, приятель, но ты меня насмешил!
— Тогда скажи, почему у тебя дрожит голос?
— Твоя дерзость не произвела на меня впечатления!
— Если хочешь жить, покорись Провозвестнику немедля!
Шмыгалка захохотал.
— Довольно болтовни! Я вас сейчас проверю по одному. Самых крепких возьму себе. Остальные сами иссохнут в пустыне.
Провозвестник вытянул левую руку.
— Последний раз говорю: покорись!
Пока Шмыгалка готовился нанести удар, пальцы Провозвестника проросли когтями, а нос превратился в клюв хищной птицы.
— Человек-сокол! Человек-сокол! — закричал в ужасе один из разбойников. — Он нас всех растерзает!
Люди упали на песок лицом вниз, накрыв голову руками. Если лежать неподвижно, то, может быть, и удастся уберечься от гнева чудовища.
Ледяной ветер заставил всех вздрогнуть.
Один из лежавших осмелился приподнять голову и посмотреть.
Рядом он увидел труп Шмыгалки с порванным горлом.
— Кто еще отказывается мне повиноваться? — тихо спросил Провозвестник.
Разбойники все как один простерлись перед своим новым повелителем.
— Есть! — констатировал Секари, с которого градом катился пот. — Опоры поставлены! Теперь у нас имеется хоть маленький шанс отсюда выкарабкаться.
Углубляясь в старую шахту, которую он только что обнаружил, Икер второпях и не подумал о том, что ее перекрытие может обвалиться. Если бы не вмешался его товарищ, то оба рудокопа оказались бы под завалом.
— Что ж, нам не так уж и не везет, — рассуждал Секари. — Всего несколько дней мы врубаемся в скалу, и вот уже отыскали старую шахту в самом ее центре! Можно подумать, что она нас ждала.
— Несколько дополнительных опор, пожалуй, нам бы не помешали.
— Ты прав. Перед тем, как идти дальше, поставим-ка еще несколько столбиков.
И снова Хоруре удивился, увидев, как двое смельчаков живые выходят из шахты.
— Хорошо поработали, начальник! — радостно сообщил Секари.
— А где бирюза?
— Ее пока не нашли, но отыскался ход, который наверняка ведет к сокровищам!
Новость быстро облетела землю богини Хатхор, Кривая Глотка и другие отказавшиеся искать бирюзу все еще работали здесь перед возвращением на медные рудники. И к горечи их разочарования добавилась зависть.
С самого начала этого опасного предприятия Икер и Секари успели позабыть о своих бывших товарищах. Их жизнь изменилась, и к тому же их прекрасно кормили.
И вот, когда солнце собиралось садиться, к ним подошел Хоруре.
— Вы оба — довольно смелые ребята.
— Ну что касается меня, — запротестовал Секари, — то я уже почти иссяк. Вы не считаете, что уже хватит?
— Мне нужен самый прекрасный бирюзовый самородок. Пока вы его не отыщите, ваша миссия не закончена.
— Я могу задать вам один вопрос? — спросил Икер.
— Слушаю тебя.
— Известны ли вам два моряка по имени Черепаший Глаз и Головорез и слышали ли вы о корабле под названием «Быстрый»?
— Мой удел — пустыня, а не море. Постарайтесь хорошенько отдохнуть: послезавтра вы возвращаетесь в шахту.
Караван остановился у края единственного уэда, на дне которого оставалось еще чуть-чуть воды. Под охраной стражников купцы расседлали своих ослов, которые поспешили на водопой.
— Еще три дня пути, — сказал проводник, — и мы подойдем к границе Дельты. Там есть каналы, деревья и трава. Я рад, что выхожу наконец из палящего одиночества пустыни! На этот раз переход мне показался ужасно долгим.
— Считай, что тебе повезло: ведь ты вышел живым, — заметил начальник стражи. — Это место становится все более опасным.
