Пригрозив немцу пустой посудиной, чтобы не шевелился, Катрин перегнулась к кабине.
— Долго еще? Какого-нибудь объезда нет?
— До города километров пять осталось. Объезжать еще дольше будет. Воды там нет? — прохрипел Любимов. Лицо у него было напряженное. Волосы слиплись от пота.
— Извини. Ни капли не осталось, все Николаичу отдала. Надо было у немцев фляги взять.
— Зато мы у них автомат взяли. В полку похвастаю. Если дотяну. Водитель из меня, честно говоря, хреновый. Я больше на «бэтээшке» да на мотоцикле учился.
— Да ты чего? — удивилась Катрин. — Отлично ведешь. Не такой, конечно, гонщик, как Николаич, но вполне.
— Льстите, товарищ инструктор. Ты лучше немца проверь. Скоро КПП будет.
Пробиться до КПП оказалось сложно. Огромная пробка встала у первых домишек пригорода. Любимов запрыгнул в кузов, глянул в трофейный бинокль.
— Ничего себе, километр еще, а уже не двигаемся.
— Давай придумай что-нибудь, — нервно сказала Катрин. — Нам загорать некогда. Раны нужно бы почистить. Так и до заражения недалеко.
— Да понимаю, — лейтенант с досадой махнул вперед биноклем. — Если крутанем, так нарушение режима движения припаяют. Не знаю, как ты, а я могу запросто на «губе» оказаться.
— «Губа» — дело житейское, командир полка тебя вытащит. Зато Николаич сможет на своих двоих победу отпраздновать, — Катрин понизила голос: — Сам понимаешь.
— Понимаю, если что, потребую, чтобы тебя по соседству заперли. В порядке комсомольской солидарности.
— Запросто. Хоть в одну камеру.
Последнего Любимов не слышал. Хлопнула дверь кабины, и полуторка, непрерывно сигналя, вывернула из колонны. Вслед послышался мат чуть не угодивших под колеса красноармейцев. Грузовик перевалил через глубокий кювет. Застонал и потерял сознание Николаич. Катрин старалась его поддержать, но и сама колотилась о борт. Связанный немец пытался упереться ногами, ящик рации настойчиво наезжал ему на голову.
Любимов напрямую, по полю, объехал сад. Грузовик сломал забор, переехал грядки с огурцами. Едва не обрывая цепь, яростно лаял черный пес. Полуторка проехала через тесный дворик, оборвала бельевые веревки и, снеся хилые ворота, оказалась на зеленой улочке. Лейтенант радостно повернул направо.
Захлопали выстрелы.
Катрин слышала, как мгновенно заглох двигатель. Любимов высунулся из кабины и заорал:
— Вы что, озверели?! По своим стреляете?
— Свои на КПП отмечаются. Руки вверх!
— Сейчас, товарищ сержант, подниму. Особенно если представитесь как положено.
Катрин осторожно высунулась.
Машину и лейтенанта держали под прицелом четверо бойцов. Сержант безо всяких шуток целился в грудь Любимова из ухоженного «ППД».
— Вы, товарищ сержант, спокойнее. Я выполняю задание командования. А у вас в руках боевое оружие.
— Будьте добры поднять руки вверх, товарищ лейтенант. У нас тоже задание. Не подчинитесь, буду стрелять, — сержант в фуражке с синим верхом и малиновым околышем
[18]
был настроен серьезно.
— А в немцев ты стрелять не пробовал? — вкрадчиво спросил Любимов. — Может, ты их и не видел?
Катрин сдернула с себя пилотку и резко поднялась на ноги.
— Как вам не стыдно спорить, товарищ лейтенант! У нас каждая минута на счету, а вы вступаете в пустые пререкания и не даете бойцам выполнять свои обязанности. А вы, товарищ сержант, прежде чем наставлять оружие на командира Красной Армии, могли бы проверить автомобиль. Вдруг здесь немецкие диверсанты скрываются? Вызовите старшего по команде. Мы возвращаемся с боевого задания. У нас тут раненый и пленный. Не думаю, что в штабе одобрят, если мы с вами будем тянуть резину. Общее дело делаем. Или мы с вами не советские люди, не коммунисты? Проверяйте нас и не задерживайте.
Катрин выпятила грудь с комсомольским значком.
Мужчины дружно и слегка ошалело уставились на значок.
Неизвестно, чем бы закончилось выяснение отношений, если бы из переулка не выскочил мотоцикл с коляской. Сидящий в коляске боец направил ствол «дегтярева» в живот девушке. Водитель мотоцикла ловко вскинул автоматическую винтовку. Сидящий за ним командир требовательно спросил:
— Что у тебя происходит, Жигунов?
— Пытались скрытно проникнуть в город, — отрапортовал сержант. — Якобы возвращаются с задания. Говорят, имеют раненого и пленного.
— Якобы, да говорят, — поморщился старший лейтенант, неохотно вставая с седла мотоцикла. — Четче, Жигунов. Документы проверил?
— Никак нет. Не успел, вступили в пререкания.
— Если так возиться будешь, они с тобой и в половую связь вступят, — старший лейтенант глянул на девушку.
— Разрешите доложить, товарищ старший лейтенант, — Любимов спрыгнул с подножки и лихо кинул руку к фуражке. — По заданию командира полка был отправлен делегатом связи. Под своей командой имел трех человек. На обратном пути столкнулись с разведкой немцев. В бою уничтожили четырех мотоциклистов. Один взят в плен. Два «Цундаппа» выведены из строя. Потери: один красноармеец убит, водитель тяжело ранен. Следуем в госпиталь, потом в штаб дивизии. Вот мои документы…
— Немцы, говорите? Жигунов, осмотри с бойцами машину. А разве немцев у границы не остановили? Панику наводите, товарищ лейтенант?
— Никак нет, — Любимов расстегнул полевую сумку и вытащил стопку немецких документов. — Вот, товарищ старший лейтенант, изъяты у трупов, согласно инструкции. Наверно, просочились на стыке наших частей. Вот документы моего раненого водителя. А это убитого ефрейтора Сопычева. Отвлек на себя внимание немцев, пал как герой. Буду добиваться представления к награде.
— Ну да, — старший лейтенант НКВД, не выпуская из рук стопку документов, снова взглянул на молчащую девушку. — А что у вас в танковых войсках такие красавицы делают?
— Товарищ старший лейтенант! Смотрите, — сержант, обыскивающий машину, держал немецкий пистолет-пулемет. — В кабине лежал.
— Товарищ старший лейтенант, здесь раненый и этот, — солдат, забравшийся в кузов, поднял за шиворот послушного немца.
— Так, — чекист секунду помолчал, — пленный, значит? И оружие.
— Так точно, трофеи, — Любимов обреченно показал, — вот документы пленного.
— Хорошо, товарищ лейтенант. Согласно приказу, немца и оружие мы забираем.
— Товарищ старший лейтенант, — взмолился Любимов, — мне в штаб дивизии…
— Не время для споров, лейтенант. Боец Ефремов, проводите лейтенанта до комендатуры. Пусть свяжутся с кем положено. Счастливо, товарищ лейтенант. Выполняйте приказ.
Бойцы ловко сгрузили немца. Старший лейтенант собственноручно проверил, как связан пленник, и подтолкнул его к мотоциклу.
