Катрин сунула лопату что-то пробурчавшему в свое оправдание младшему сержанту. Капитан, похоже, хотел о чем-то ее спросить.
Рац протер очки.
— Как думаете, сегодня облачность будет умеренной?
— Весьма. Настолько, что ее совсем не будет. Вы что-то хотели узнать, товарищ капитан?
— Да. Я не совсем понимаю, какая у вас должность или звание. Но вы не могли бы откровенно мне объяснить, ваш командир полка действительно пришлет помощь? Так получилось, что под моей командой оказались люди…
Катрин в общих чертах представляла, что собирается предпринимать Васько, но это была не ее тайна.
— Товарищ капитан, я хорошо знаю командира 64-го полка. Уверена, он предпримет все для того, чтобы фашисты понесли на нашем участке наибольший урон.
— То есть не видать нам прикрытия, — догадался капитан. — Я не знаток пулеметов, но весьма сомневаюсь, что единственный «максим» способен прикрыть несколько крупнокалиберных орудий. Жаль будет глупо погибнуть. Мы бы могли принести пользу.
— Уважаемый Николай Ефремович, категорически вас уверяю — о бесполезных потерях речь не идет. Майор Васько самый расчетливый командир, которого я знаю.
— Надеюсь, вы знаете многих. Вид у вас очень… боевитый. Орудия у нас скученно стоят. Нужно бы рассредоточить. Ставить на прямую наводку. Я по танкам никогда не стрелял, понимаете?
— Что же здесь непонятного? — сказала Катрин, удивившаяся, что капитан вообще по кому-то стрелял. — Вы только не говорите об этом вслух. Бойцы будут увереннее себя чувствовать. А насчет танков — думаю, командир полка нас бы предупредил. Хотя готовым нужно быть ко всему.
— Вот и я думаю, — согласился капитан Рац. — Попробуем предусмотреть все. Задача маловыполнимая, но крайне актуальная.
Людей на опушке между тем прибавлялось. Мимо прошел лейтенант-пограничник — обе кисти у него были перевязаны, как будто лейтенант надел грязно-белые варежки. С пограничником были человек шесть обтрепанных, осунувшихся бойцов. Последним шел жуликоватого вида боец, несущий на плече ручной пулемет. Несмотря на явную усталость, он подмигнул девушке.
Еще одна группа бойцов окапывалась на другой стороне шоссе, на подступах к хутору. Но большая часть проходящих мимо машин и прочего транспорта после КПП не задерживалась, уходя дальше на Бродно. Куда они двигаются, Катрин не понимала. О том, что Бродно захвачено немцами, наверняка уже знали во Львове.
Окончательно рассвело. Блестела и сверкала росой трава.
* * *
Командир корпуса вскрыл пакет, начал читать. Бригадный комиссар и начальник штаба следили, как меняется лицо генерал-лейтенанта.
— Приказано создать еще одну ударную группу, — командир корпуса снова перечитал лаконичные пункты приказа. — Группа создается на основе 64-го танкового полка. Ему придается 2-й зенитно-артиллерийский дивизион, разведбат, два батальона 7-й мотострелковой дивизии, 26-й автотранспортный. И почти вся, без управления, 34-я танковая. Командиром группы назначен майор Васько. Направление удара будет уточнено позже.
— Почему Васько? Он в корпусе без году неделя. Звание — майор, — начальник штаба в недоумении развел руками. — Зачем силы корпуса дробить? Удар на Бродно отменяется?
— Нет. Сроки те же. Завтра утром ударим. Если все успеют подтянуться. Черт с ним, с Васько. Нам с тобой приказано срочно прибыть в штаб армии. Маршрут указан. Заботятся о нас с тобой, Александр Васильевич.
Начальник штаба глянул в приказ.
— Это что за кругосветное путешествие нам назначили? Мы завтра и к утру не вернемся.
— Позовите летчика, доставившего приказ, — велел комкор.
Молодой старший лейтенант четко бросил руку к кожаному летному шлему. Бригадный комиссар хмыкнул — такому орлу на истребителе немцев бить, а не на «У-2» бумаги возить.
— Штаб армии на прежнем месте? — спросил комкор.
— Так точно, — летчик чуть шире раскрыл свои удивительно ясные голубые глаза. — Вам шифровку должны были направить, товарищ генерал-лейтенант.
Комкор кивнул. Связь работала чудовищно плохо. С утра радисты потеряли не только штаб армии, но и связь с большинством дивизий корпуса.
— Хорошо, старший лейтенант. По пути немцев не видели?
— Только мелкие группы. Зато «мессеров» в воздухе полно. Я начальнику оперативного отдела все подробно изложил. Будете двигаться в штаб армии, осторожнее, товарищ генерал-лейтенант.
— Без ваших подсказок обойдемся, товарищ лейтенант. Примите расписку и можете быть свободны.
Летчик, придерживая планшет, выскочил в дверь.
— Распустились, — комкор с чувством шлепнул пакет со сломанными печатями на стол. — Поднимай охрану, начштаба…
— Получается, мы большую часть ПВО передаем этой новой группе, — задумчиво произнес бригадный комиссар. — Сами с чем останемся?
— Толку от твоих зениток, только ворон разгоняют. Где наши «соколы»? Пакеты возят?
Бригадный комиссар промолчал.
— Ты вот что мне скажи, — продолжил комкор, — зачем приказано этой группе столько пехоты передать? Для обороны позиция неудачная. Да и что они такими силами сделать могут?
— Приказ есть приказ. Доедете до штаба армии, там вам свою задумку объяснят. Кстати, ты помнишь, как лихо этот Васько на дивизионных учениях выступил? Может, поэтому его и выдвинули?
— Из молодых да новых, — согласился комкор. — Ты, комиссар, подтягивай части, подтягивай. Сейчас бомбежки начнутся, ты понимаешь. Какие здесь на хрен сроки? Какие 6.00? Завтра к полудню бы собраться. И по новой ударной группе приказ отдай. А то и здесь затянем…
* * *
Разведчиков-мотоциклистов было всего пятеро. Это все, что мог выделить майор Васько. Правда, парни видные — в свободных комбинезонах защитного цвета, с кинжалами на поясах. У двоих автоматы, на коляске мотоцикла закреплен ручной пулемет. Катрин смотрела, как разговаривает командир разведчиков с капитаном Рацем и Любимовым, передает им пакет. Чуть позже Любимов рысцой приблизился к сидящей на краю свежевырытой стрелковой ячейки девушке.
— Тебе пакет.
Катрин распечатала конверт без подписи.
«Уходить немедленно».
Лейтенант, дисциплинированно не заглядывающий в записку, спросил:
— Что-то срочное?
— Не особенно. Командир полка напоминает о деталях. Как дела у тебя?
Лейтенант чуть обиженно отодвинулся.
— Какие дела? Порядок стараемся поддерживать. Всех беженцев, раненых и всю шушеру направляем на юг, на Каменец. Другие организовываются. Вон, уже почти рота готова. Есть чем пушки прикрыть. Люди подрастерялись, бывает. Со связью везде плохо. Но ничего, вот окопаемся. Приказ — прикрыть шоссе, ждать дальнейших распоряжений. Чего тут непонятного?
