Я решил отложить финал на потом и, надев штаны и обувшись, отправился посмотреть, не проснулся ли Джи-Си. Перед входом в его палатку я покашлял, подобно Стукачу.
— Заходи, генерал, — отозвался Джи-Си.
— Подожду снаружи. Дом человека — его крепость, — сказал я. — Готов к встрече с кровожадным хищником?
— Рано еще. Мэри проснулась?
— Спит. Что читаешь?
— Линдберга. Отличная вещь. А ты?
— «Год льва». Готовлюсь к предстоящей встрече.
— Ты ее уже месяц читаешь.
— Шесть недель, если быть точным. Лучше расскажи о мистическом очаровании свободного полета.
Тогда мы оба отчего-то увлеклись мистическим очарованием свободного полета, и мне это было в новинку: на мистическое очарование свободного полета у меня сформировался стойкий иммунитет еще в 1945 году, когда я вернулся домой на древнем еле дышащем «Би-17».
В должное время я разбудил Мэри; наши оруженосцы достали из-под кровати ее винтовку и мое тяжелое орудие и проверяли боеприпасы: патроны с полуоболочечными и цельнооболочечными пулями.
— Вставай, дорогая, он вышел. Пора его брать.
— Уже так поздно…
— Не беспокойся ни о чем. Просто собирайся и садись в машину.
— Мне надо обуться!
Я помог ей зашнуровать ботинки.
— Где моя чертова шапка?
— Вот твоя чертова шапка. Иди к ближайшему «лендроверу». Пешком, не беги. И не думай ни о чем, только лев и твоя винтовка.
— Что-то ты разговорился. Оставь меня в покое.
Мтука сел за руль, Мэри и Джи-Си расположились рядом; Нгуи, Чаро и я залезли в открытый кузов, где сидел егерь. Я проверил заряды в патроннике, в магазине «спрингфилда» калибра 7,62 и у себя в карманах — и зубочисткой принялся выковыривать сор из апертуры целика. Мэри держала винтовку вертикально; я видел черный блестящий ствол с примотанной изолентой прицельной планкой и нелепую шляпу на затылке.
Заходящее солнце висело над холмами. Мы проехали цветочный луг и двигались на север по старой колее, идущей параллельно лесу. Где-то справа был наш лев. Машина остановилась, все вышли, только Мтука остался за рулем. Львиные следы уходили вправо к небольшой рощице, а дальше виднелось одинокое дерево, на котором висела приманка, скрытая листвой. Льва возле приманки не было; стервятников, впрочем, тоже — они сидели на соседних деревьях. Я посмотрел на низкое солнце: света оставалось минут на десять. Нгуи взобрался на муравейник и внимательно оглядывал окрестности. Держа руку возле самого лица, он едва заметно указал вперед и сбежал вниз.
— Хико-хуко. Совсем рядом. Мзури машина.
Джи-Си и я одновременно посмотрели на солнце.
Джи-Си помахал рукой, подзывая Мтуку. Мы забрались в машину, и Джи-Си показал, куда ехать.
— А где он? — спросила Мэри.
Джи-Си положил руку Мтуке на плечо; машина остановилась.
— Машину оставим здесь, — сказал Джи-Си, обращаясь к Мэри. — Он, по-видимому, сидит вон там, в рощице. Папа будет держать левый фланг, чтобы лев не ушел в лес. Мы с тобой пойдем прямо на него.
В свете солнца, еще не скрывшегося за холмами, мы двигались туда, где должен был сидеть лев. Нгуи следовал за мной. Справа от нас шла Мэри, за ней Джи-Си, а за ним Чаро. Они направлялись прямо к рощице, опушенной густым кустарником. Я уже видел льва и потихоньку забирал влево. Лев наблюдал за нами, и мне мельком подумалось, что на этот раз он влип по-настоящему. С каждым шагом я отрезал его от надежного укрытия, столько раз служившего ему верой и правдой. Вариантов у него было немного: бежать на меня либо атаковать Мэри и Джи-Си, чего он делать явно не собирался, пока не был ранен, либо искать убежища в рощице, лежавшей в четырехстах пятидесяти ярдах к северу. Но тогда ему пришлось бы пересекать открытое место.
Я решил, что уже достаточно взял влево, и начал сокращать дистанцию. Лев стоял в кустах, доходивших ему до середины бедра; бросив взгляд в мою сторону, он опять сосредоточился на Мэри и Джи-Си. Чудовищная черная голова была под стать телу, мощному и необычайно длинному. Я не знал, насколько близко Джи-Си намерен подвести Мэри. На них я даже не смотрел: все внимание сосредоточилось на льве. Я ждал выстрела. Дистанция была идеальной: достаточно далеко, чтобы успеть его уложить, если он меня атакует, и в то же время достаточно близко, чтобы не промахнуться, если он вдруг решит броситься на них. Последнее, впрочем, было маловероятно: я не сомневался, что лев, будучи ранен, побежит в мою сторону, ведь спасительный лес был у меня за спиной.
Уже пора стрелять, думал я. Ближе, наверное, не стоит. Или Джи-Си хочет подвести ее ближе?.. Я скосил глаза, стараясь не потерять льва из виду. Мэри, похоже, хотела стрелять, но Джи-Си не давал. Ко льву они, впрочем, не приближались, из чего я сделал вывод, что на линии огня находится какая-то помеха — ветки или кусты. Солнце напоролось на вершину холма, и окрас львиной шкуры тотчас изменился. Освещение было подходящим для стрельбы, но все понимали, что долго это не продлится. Лев едва заметно сдвинулся вправо, не спуская глаз с Мэри и Джи-Си. Выстрела все не было. Лев сместился еще немного — и тут я услышал грохот и сухой шлепок пули. Мэри не промахнулась. Лев прыгнул в кусты и тут же появился с другой стороны, направляясь на север, к дальней рощице. Мэри выстрелила вдогонку и, кажется, снова попала. Лев удирал большими прыжками, огромная голова моталась на бегу. Я выстрелил: пуля выбила фонтанчик пыли позади него. Взяв с упреждением, я выстрелил еще раз — опять недолет. Тут ударила двустволка Джи-Си, тоже подняв пыль. Я поймал зверя в прицел, сделал упреждение побольше — и увидел фонтанчик впереди. Лев бежал тяжело, в движениях чувствовалась обреченность, но дистанция увеличивалась, и шансы его росли. Взяв на мушку маленькое удаляющееся пятнышко, я плавно повел стволом вверх, нажал спуск — фонтанчика уже не было, и лев заскользил на брюхе, вздымая пыль передними лапами. Донесся шлепок пули. Нгуи хлопнул меня по спине и приобнял за плечи. Лев барахтался, пытаясь подняться, и Джи-Си повалил его на бок ударом из двух стволов.
Я подошел к Мэри и поцеловал ее. Она счастливо улыбалась, но что-то было не так.
— Ты выстрелил раньше меня.
— Зачем ты так говоришь, дорогая? Первый выстрел был твой, и ты попала. Неужели я стал бы стрелять после всех этих месяцев ожидания!
— Ндио. Мемсаиб пига, — подтвердил подошедший Чаро.
— Вот видишь! Конечно, ты попала. Сначала в ногу, потом еще раз.
— Но убил его ты.
— Нельзя же было допустить, чтобы он, раненый, ушел в кусты.
— И все равно ты выстрелил первый. К чему отпираться?
— Неправда. Спроси у Джи-Си.
Мы шли к тому месту, где лежал поверженный лев. Идти было долго, и по мере приближения труп казался больше и мертвее. Солнце практически скрылось, быстро темнело, освещение уже не годилось для стрельбы. Я чувствовал себя выжатым, как лимон, и совершенно разбитым. И у меня, и у Джи-Си одежда промокла от пота.
