— Человек о твоем благе печется, а ты его праведником ругаешь.
— Ладно, хватит.
— Ты обычно такой осторожный, все меры принимаешь, какие нужно и не нужно. А иногда, бывает, вообще о безопасности не думаешь.
— Потому что меры безопасности могут спровоцировать противника. Или спугнуть. Я всегда смотрю по ситуации.
— Особенно когда уходишь один на ночь глядя.
— Рядом с тобой всегда кто-то остается, и оружия в лагере хватает. Ты без охраны не сидишь.
— Но ты-то зачем ходишь по ночам?
— Мне надо.
— Почему?
— Потому что времени остается мало. Кто знает, когда мы в следующий раз сюда выберемся. И будет ли следующий раз.
— Я за тебя волнуюсь.
— Когда я ухожу, ты спишь, когда возвращаюсь, тоже спишь.
— Не всегда. Иногда щупаю кровать, а тебя нет.
— Я обычно жду, пока взойдет луна. А луна сейчас всходит поздно.
— Тебе действительно важны эти прогулки?
— Очень, дорогая. И я всегда оставляю с тобой охрану.
— Зато с собой никого не берешь.
— Это уже будет не то.
— Глупости, вот что. По крайней мере не пьяный ходишь?
— Нет, конечно. И моюсь перед выходом, и львиным жиром растираюсь.
— Хоть на том спасибо. Вода, наверное, по ночам жутко холодная?
— Там все холодное, разницы не чувствуешь.
— Давай я тебе выпить принесу. Чего тебе хочется? «Гимлет» пойдет?
— Вполне. Или кампари.
— Я нам обоим по «Гимлету» сделаю. Знаешь, что я хочу на Рождество?
— Увы, не знаю.
— Может, не стоит тебе говорить? Я боюсь, это слишком дорого.
— Если денег хватит, то нормально.
— Я хочу увидеть Африку, понимаешь? По-настоящему увидеть. А то уедем домой и ничего не посмотрим. Я хочу слетать в Бельгийское Конго.
— А я не хочу.
— Ну почему ты такой безынициативный? Дай тебе волю, всю жизнь на одном месте просидишь.
— А чем тебе не нравится это место? Ты знаешь что — нибудь лучше?
— Нет. Но есть места, где мы еще не были.
— Мне кажется, лучше оставаться на одном месте, с полным погружением, а не метаться туда-сюда.
— Но мне хочется побывать в Бельгийском Конго! Разве я не имею права посмотреть место, о котором слышала всю жизнь, тем более что мы от него в двух шагах?!
— Положим, далеко не в двух.
— Ну, долетим на самолете! Пусть это будет авиаэкскурсия.
— Послушай, дорогая. Мы с тобой Танганьику от края до края пересекли. И равнину Бохоро ты посетила, и реку Руаха посмотрела.
— Да, здорово было.
— И поучительно. Также, как и Мбея, и Южные Высоты, где ты тоже побывала. И в горах ты жила, и на равнине охотилась, и здесь, у подножия вершины, и в рифтовой долине за Магади, и везде, чуть ли не до самого Нартона.
— А в Бельгийском Конго не была.
— Не была. Ты правда хочешь такой подарок на Рождество?
— Очень! Если это не слишком дорого. И не обязательно лететь сразу после Рождества. Можем повременить немного.
— Ну, спасибо.
— Ты даже не отпил ничего.
— Извини.
— И вообще, это некрасиво, когда даришь человеку подарок, а сам дуешься.
Я пригубил восхитительный неподслащенный напиток с привкусом лайма и подумал, что никуда не хочу отсюда уезжать.
— Не возражаешь, если мы вершину с собой возьмем?
— Там своих вершин хватает. Лунные горы, помнишь?
— Да, читал. И фотографию видел в журнале «Лайф».
— В африканском выпуске?
— В африканском выпуске. Тебе когда в голову пришло? Насчет Бельгийского Конго?
— Перед Найроби. Ну чего ты? С Уилли пообщаешься. Вы же любите вместе летать.
— Ладно, ладно. Уилли будет здесь через день после Рождества. Тогда и спланируем твою экскурсию.
— Полетим, когда хочешь, никакой спешки. Заканчивай сперва свои дела.
Я постучал по дереву и опрокинул в рот остатки коктейля.
— Какие планы на сегодня?
— Не знаю, хотела побездельничать, пописать в дневник. Может, вечером куда-нибудь съездим.
— Замечательно.
Подошел Арап Майна, и я спросил его про обстановку на первой маньятте. Хищников было двое, доложил он, лев и львица, что не совсем обычно для этого времени года, и общий урон от них составил пять голов, плюс еще львица подрала человека во время последнего визита, когда звери перелезли через колючую бому; его жизнь вне опасности.
В тех местах никто не охотится, думал я, и передать предупреждение через Джи-Си я не смогу, пока мы с ним не увидимся, так что придется отрядить Стукача, чтобы тот оповестил людей о хищниках. Львы, вероятно, будут двигаться вниз по склону и в конце концов доберутся до нас, а может, уйдут к Амбосели, и тогда я подам рапорт Джи-Си и пусть он сам разбирается.
— Полагаешь, они еще вернутся на ту маньятту?
— Нет! — Арап Майна покачал головой.
— На вторую маньятту тоже они напали?
— Нет.
— Сегодня я поеду в Лойтокиток за бензином.
— Может, там узнаем что-нибудь новое.
— Может быть.
Я вернулся в палатку: задний полог был поднят, и Мэри сидела под ним с книгой.
— Дорогая, надо съездить в Лойтокиток. Поедешь с нами?
— Не знаю. Спать что-то хочется. Почему тебе вдруг приспичило ехать?
— Арап Майна сообщил о двух львах, что безобразничают в округе. Да и бензин для грузовика надо взять.
— Хорошо, сейчас проснусь, почищу перышки, и поедем вместе. Шиллинги у нас остались?
— Мвинди сейчас принесет.
Мы проехали через местность под названием «парк» и вырулили на дорогу, ведущую к вершине, отметив по пути двух красивых самцов томми, что всегда паслись рядом с лагерем.
Мэри сидела сзади с Чаро и Арапом Майной, а Мвенги расположился в кузове на коробках. Мне было не по себе. Мэри сказала, что мы полетим, когда я захочу, а мне хотелось после Нового года пробыть в лагере по крайней мере недели три. Да и потом было чем заняться. Я знал, что наше место — лучшее из всех, где я когда-либо был, и жизнь моя интересна, хотя и не без осложнений, и каждый день я учусь чему-то новому; и меньше всего на свете мне хотелось срываться и лететь невесть куда через всю Африку. Ладно, разберемся, думал я, время есть.
