– Да, похоже на это. А что дальше… дальше надо попытаться жить как раньше.
– И получится?
– А почему бы и нет? Мы жили семьей, друг для друга, кто помешает нам так и жить дальше?
– Ты скоро уедешь.
– Это временно. – Я пожал плечами. – У меня не тот возраст, чтобы долго бегать в рядовых. – Я чуть покривил душой, потому что начинал сразу с командира группы. – Мне надо просто вернуть долг. За все это. – Я показал на веранду ресторана. – За подаренную жизнь. А потом я обязательно устроюсь здесь. Открою бизнес и опять все время буду с вами. Ты же прекрасно знаешь, что вы для меня – смысл жизни. Так что все будет хорошо – я с вами, вы со мной, все наладится. Здесь вообще еще все только налаживается, места для всех хватит.
– Надеюсь.
– Я уверен.
Я действительно был уверен. Просто чувствовал. Видел. Видел как люди старательно строили нормальную жизнь в этом месте. Много людей, все разом, общими усилиями. И у них получалось.
После ужина мы с Яниной пошли на набережную, смешавшись с другими людьми. Зашли в один бар, где постояли у стойки и выпили по коктейлю, затем в следующий, где разговорились с компанией из трех женщин и двух мужчин. Мужчины оказались родом из Англии и работали теперь в местной компании, подрядившейся шарить в опустевших портах, угоняя оттуда самые удобные и нужные суда и заодно вытаскивая контейнеры со всем ценным. Как-то сразу завязался разговор. И в третий бар, где пели караоке, мы пошли уже вместе. И я даже не очень хорошо запомнил, как мы вернулись домой. На такси вернулись, я помню, как мы садились в машину, а вот сама поездка и вход в дом запомнились куда меньше.
Сашка спала, а Ярек сидел в гостиной, смотрел кино, а перед ним на кофейном столике лежал короткий «фабарм».
– Сашка забоялась, – перехватил он мой вопросительный взгляд. – Пообещал, что буду ее охранять, только так спать пошла.
– Молодец, правильно сделал, но на острове спокойно, можно уже не бояться.
– Я знаю, – пожал он плечами, поднимаясь с дивана. – Но я пока и сам еще побаиваюсь.
Дробовик он утащил в свою комнату, и я на сей счет тоже ничего не сказал. Если ему так спокойней, то пусть забирает. У меня тоже возле кровати помпа припрятана, и пистолет рядом хранится. И сейчас в кобуре другой пистолет. Все верно: знать – одно, но поверить в это на уровне подсознания – совсем другое. И времени займет куда больше. Хотя я сам, похоже, все же поверил. Да, я поверил.
Следующее утро было похмельным, но при этом, к счастью, воскресным. Встал я после Янины и Сашки, разве что Ярек продолжал дрыхнуть. Он вообще полуночник, и если его не будить, то он день и ночь запросто перепутает. Будет сидеть за своей приставкой, которую он вывез вместе с кучей игр на яхту еще тогда, до утра, а потом спать до вечера. Поэтому я решил дать ему поспать еще часок, а потом все же разбужу. После чего потопал в ванную, за контрастным душем и бритьем.
Воскресенье заполнилось делами как-то само по себе – обычными домашними делами, мы же только устраивались. Дважды ездил к портовым складам, которые, к счастью, в выходные были открыты, и вез оттуда всякую нужную утварь домой, затем втроем, без Ярека, поехали на пляж. У сына уже появились приятели из школы, и он, оседлав велосипед, куда-то уехал с ними. Может быть, даже на другой пляж, но без нас. Вырос уже, что тут скажешь.
Больших длинных пляжей на Кюрасао нет, это мы успели узнать, зато здесь множество небольших, укрытых склонами «бокас», куда как раз и приятно выбираться семьей – ни настоящей толпы, ни шуму. Пляж был великолепен, даже в Испании подобных нет – с таким белым плотным песком, с такой синей водой, что поначалу даже не веришь в то, что это все настоящее. Как в обложку путеводителя тебя затолкали. Сашка, похожая на негатив со своими светлыми волосами и загоревшей до черноты кожей, от него была в диком восторге, к тому же сразу нашла компанию из детей своего возраста, так что нам с Яниной оставалось только приглядывать вполглаза за тем, чтобы дочка не рванула в воду и не поплыла куда-нибудь, куда глаза глядят, потому как с нее станется. Но они нашли себе занятие на берегу, так что и с этим было все в порядке.
Шум волн убаюкивал, а соленая вода начисто смыла все последствия похмелья. Жара одолевала время от времени, но я прятаться от нее в воде.
– Когда тебя отправляют? – спросила Янина, когда я в очередной раз, мокрый и роняющий капли соленой воды с себя, плюхнулся на соседний шезлонг.
– Через пару недель, когда люди будут готовы.
– Надолго?
– Предварительно говорили о трех месяцах, затем месяц дома. Потом график будут менять, когда людей станет больше.
– Мне надоело бояться каждый раз, когда ты уезжаешь.
– Ну… я не знаю, что сказать, – пожал я плечами.
– Ты бросил свою старую работу, а теперь взялся за нее снова.
– Это она за меня взялась, – ответил я, усмехнувшись. – Солнце мое, ты же сама все видишь. Нас спасли, теперь мне надо спасать других. Это справедливо.
– Я боюсь.
– Я сам боюсь, но не думаю, что это по-настоящему опасно. У нас много оружия и снаряжения, есть отравляющие газы, а противник – всего лишь психи. Теперь это будет не так, как у нас самих. Много людей, машины, вертолеты, оружие – никаких проблем.
– Ты не очень талантливый враль.
Это потому, что ты просто не хочешь верить. А врать я умею, это ты зря. Лучший показатель – то, что ты пока меня нигде еще не изобличила. Кроме тех случаев, что я сам не хотел оставлять в тайне. Впрочем, не так уж часто мне приходилось врать. Насчет работы врал и впредь буду.
– Неважно. Важно то, что никакой опасности там нет. Будет просто очень много работы – и все.
* * *
Всего один рывок нужен, но рывок метров на сто. Появится в это время машина – мне хана, даже укрыться негде. И больше бежать некуда, если я так и буду чесать вдоль шоссе, то попадусь, тут уже никаких сомнений. Они просчитали, куда я бегу, так что поимка – вопрос времени. Надо менять маршрут.
Два двухэтажных здания с балкончиками – мотель. Затем еще кусты, через них дорога просвечивает. Напротив через дорогу школа, справа от школы длинные ряды боксов вроде классического советского гаражного кооператива – хранилище, склады, сдававшиеся в аренду. Дальше стадион, кажется, а за стадионом роща. Почти что лес, как снимок показывает и как я отсюда вижу. Если доберусь до той рощи, то смогу изменить свой маршрут уже вполне непредсказуемо, вроде как новый старт появится.
– Ну чего сидим? – спросил я сам себя шепотом. – Машину ждем?
Может, и ждем. Лучше бы ее сперва пропустить, а потом рвануть. Но если она на шоссе встанет? Я бы остановился, дорога прямая и просматривается далеко, так можно ее вообще перекрыть. Так что тянуть, наоборот, нельзя, иначе меня отрежут от всех разумных путей бегства.
Старт, короче. Подкинулся, перебежал к мотелю, присел на углу на колено, выглянул – пока никого. Не вижу никого, точнее, а так кто-то может прямо вот здесь, на втором этаже, сидеть и на улицу смотреть – я его все равно отсюда не увижу. А как побегу, так он и… давайте не будем о плохом.
