— Никак не привыкну. Мерзкое дело… хуже знаешь что?
— Что? — Джек выпрямился, радуясь передышке.
— Своих отмывать, — угрюмо сообщил немец. — У нас на это в наказание отправляют.
Джек передернулся. С заминкой спросил:
— Эрих… вот ты письма носишь, фотку… Ты прости, а если тебя убьют? Вот так… будут по карманам…
— Да… — Эрих пожал плечами. — Это ты правильно, конечно… Но я просто не могу эти бумаги в лагере оставлять. Да и потом, — он улыбнулся, — мы своих почти всегда выносим. Девять из десяти… Ладно, давай еще вон того глянем…
* * *
— Имя?
— Хаззан, белый господин…
— Кто командовал бандой?
Пленный опасливо покосился на Анну — жуя травинку, она сидела неподалеку, постукивая пальцами по стволу снайперки, — потом на Елену, стоявшую в расслабленной позе возле сухого дерева. С внезапно застывшего в вечном кружении неба начал падать неожиданный снежок.
Иоганн направил пленному в живот «сайгу»:
— Промолчишь больше трех ударов сердца — выстрел, — холодно предупредил он. — Раз.
— Эмир Маруф… вы его убили, белый господин… — поспешно ответил пленный.
— Где ваша банда располагалась? — Иоганн развернул карту. — Смотри, показывай.
— Я не умею колдовать, белый господин… — Пленный опасливо покосился на карту, сжался, словно ожидая удара или выстрела.
Но Иоганн кивнул:
— Верю… Анна, не надо было убивать главаря.
Девушка промолчала, а швейцарец продолжил допрос:
— Тогда говори. Вы в Шокуне стояли?
— Да, белый господин…
— Соседи?
— Конные… мало… и еще пешие…
Иоганн задумался. Вообще-то полагалось задать еще целую кучу вопросов о складах, тяжелом оружии, средствах связи, заграждениях. Но стоящее перед ним существо едва ли что-то в этом понимало. И он спросил:
— Задача?
— Что, белый господин?
— Что вы тут делали? — спокойно пояснил Иоганн.
— Мы стояли в холмах… недалеко отсюда… Потом поднялись… пошли на звуки боя, белый господин.
— Мы — это кто?
— Мы… наш отряд, белый господин…
— Только ваш отряд?
— Да, белый господин.
— Пароли назначены?
— Что, белый господин?
Иоганн кивнул. Елена небрежно выстрелила пленному в висок из пистолета. Швейцарец поднялся, пряча блокнот:
— Все. Пошли.
* * *
Если честно, Джек думал, что упадет. Они то шли, то бежали до рассвета — почти двадцать часов. Дневной путь был похож на изощренную пытку: они двигались, тщательно проверяя путь высланным дозором, прикрывшись с боков, медленно, в постоянном напряжении, которое изматывало хуже самой тяжелой физической работы. Дважды удачно разминулись с конными патрулями, один раз — с вертолетом, и Джек на всю жизнь запомнил ледяное ощущение страха, охватившее его, когда угловатая боевая машина проплыла над деревьями. Казалось, живое существо внимательно оглядывает землю… Ночью больше бежали, выслав вперед дозор. Ели на ходу, днем, мусор тащили с собой, пока не представилась возможность утопить его в озерке.
Остановились еще до рассвета — в нескольких километрах впереди начинались позиции бандосов, их было слышно и даже отчасти видно. Отделение залегло в густом кустарнике на гребне холма, и Иоганн объявил привал.
Джек не мог оторвать взгляд от сполохов впереди. Лежа на животе, он наблюдал за быстрым, таинственным перемещением широких лучей.
— Там «береты»? — спросил он. Дик, устраивавшийся удобнее на дневку, ответил тихо:
— Да. И лучше молчи, Джек, если не спрашивают. Замолкни вообще.
Сказано это было достаточно жестко. Джек утих — лежал, опустив подбородок на руки, и смотрел, как ползает в низинке холодный туман. Иоганн позади тихо сказал:
— Не было дождя.
— Будет, — уверенно ответил Андрей.
— Подождем, — буркнул швейцарец. — Если к вечеру не пойдет, придется действовать так. У нас всего четверо суток, а нам еще назад… Дик слева, Андрей справа. Потом — Эрих с Джеком, Ласло с Густавом. Спать. Всем спать. — Это он говорил, уже закрыв глаза и пряча руки в карманы. Похоже, тут же и уснул.
Дик с Андреем расползлись в стороны. Неслышно, как мыши. Мышки общим весом под центнер… Джек с завистью отметил, что так пока не может.
Ноги гудели. Голова тоже. Плечи, спину и поясницу ломило. В икрах словно прогрызали ходы сотни мелких жучков. Джек заметил, что большинство уже спят. Густав, сидя со снятым сапогом, морщился. Елена, стащившая каску и сейчас ерошившая волосы, тронула его за плечо. Поляк молча кивнул на стертую ногу; девушка довольно сильно стукнула его в лоб, резко дернула ладонью: давай! Густав выглядел каким-то заторможенным… но раздумывать над этим у Джека не было сил. Он повозился лопатками по рюкзаку. «Сплю», — успел подумать он… И кто-то тронул его за плечо.
Джек открыл глаза. Было сумрачно, сеялся мелкий дождик, но кусты не пробивал, под ними было почти сухо. Андрей, стоя на коленях, потряхивал его за плечо.
«Неужели прошло два часа?! — Джек кивнул и сел. — Вот это да…»
Эриха уже не было. На его месте спал Дик. Андрей улыбнулся и ткнул в сторону кустов…
Устроившись на НП, Джек внимательно осмотрел местность. Равнина… рощицы молодых деревьев, гряда холмов. Дождь штриховал все мелкой косой сеткой. За холмами по временам раздавались звуки взрывов. «Интересно, что они там делают?» — подумал Джек, натягивая на шлем капюшон.
По склону холма километрах в двух проехал бронетранспортер, за ним еще один, тянувший за собой орудие. И вновь стало пусто.
По лагерному опыту Джек знал, как это трудно — дежурить. Даже если можно ходить. А уж лежать неподвижно… Ни о чем постороннем, чтобы скоротать время, думать нельзя — это убивает внимание, можно не заметить очевидных вещей. Нельзя просто скользить взглядом по местности — от такого взгляда ускользают перемещения. Нужно раз за разом тщательно всматриваться в каждый метр своего сектора поочередно, особенно следя за тем, что как бы в углу глаза… а это так скучно, что есть опасность уснуть.
Отдохнуть до конца он не успел и сейчас зевал — бесшумно, прикрывая ладонью рот. Пейзаж был откровенно скучным.
Но вскоре скука исчезла. Из распадков между холмами начали выезжать угловатые коробочки машин, с которых в небо взвивались и, падая вниз, рассыпались над самой землей какие-то темные предметы.
«Э, а ведь они минируют!» — сообразил Джек, устраиваясь удобнее. И неожиданно понял одну важную вещь.
Бандиты — те, которых он уже видел, — это не самое страшное. Это даже почти не страшное.
