– С тех пор как она вышла замуж, я ее почти не вижу.
Она закрутилась, веселится вовсю. Но, повторяю, мы почти не видимся.
– Зато я видела ее вчера вечером… – Лора выдержала паузу. – В ресторане, в компании. – И, снова помолчав, произнесла:
– Сэра была пьяна.
– Пьяна? – перепугалась Энн. Но тут же рассмеялась, – Как ты старомодна, Лора. В наше время у молодежи принято выпивать, и если кто-нибудь не «надерется» или не «наберется», как они выражаются, вечер считается неудачным.
Но Лору было не так легко сбить с толку.
– Возможно, ты права – я слишком старомодна, а потому расстраиваюсь, встретив в публичном месте знакомую молодую женщину пьяной. Но больше того, Энн. Я подошла к Сэре и поговорила с ней. У нее были расширенные зрачки.
– Что это означает?
– Можно предположить, что кокаин.
– Наркотик?
– Да. Я же тебя предупреждала, что Лоуренс Стан связан с наркобизнесом. Не ради денег, конечно, а исключительно из любви к сильным ощущениям.
– Но впечатление он производил совершенно нормального человека.
– О, ему наркотики не вредят. Этот тип людей хорошо мне знаком. Им нравится экспериментировать с новыми ощущениями. Наркоманами они не становятся.
Иное дело женщина. Если она несчастлива, наркотики приобретают над ней власть, из-под которой ей уже не вырваться.
– Несчастлива? – В голосе Энн слышалось недоверие. – Сэра?
Внимательно глядя на нее, Лора Уитстейбл сухо ответила:
– Тебе лучше знать. Ты ведь ее мать.
– Конечно. Но Сэра со мной не откровенничает.
– Почему?
Энн поднялась, подошла к окну, медленно возвратилась к камину, Лора не спускала с нее глаз. Выждав, пока Энн закурит сигарету, она спросила:
– А как, Энн, ты отнесешься к тому, что Сэра, быть может, несчастлива?
– Что за вопрос! Для меня это будет страшный удар.
– В самом деле? – Лора встала. – Мне пора. Через десять минут начинается заседание комиссии, я только-только поспею.
Она направилась к двери, Энн последовала за ней.
– Почему, Лора, ты спросила «в самом деле»?
– Как сейчас помню, у меня были перчатки с собой, но куда я их засунула?
В дверь позвонили, и Эдит поспешила из кухни открывать.
– Так что ты имела в виду? – настаивала Энн.
– Ах, вот они!
– Право же, Лора, ты относишься ко мне отвратительно. Хуже некуда.
Вошла Эдит и чуть ли не с улыбкой объявила:
– К нам пожаловал иностранец. Мистер Ллойд, мэм.
Энн несколько секунд глядела на Ллойда, словно не узнавая.
Они не виделись три года с лишком, но повзрослел он за это время куда больше. Вид у Ллойда был потрепанный, лицо бороздили морщины усталости, свидетельствовавшие о нелегкой жизни. Одет он был в твидовую двойку явно фабричного производства, на ногах – поношенные ботинки. С первого взгляда Энн поняла, что он не преуспел. Улыбнулся он ей довольно мрачно, да и весь его вид показался ей чрезмерно серьезным, даже встревоженным.
– Джерри, какая неожиданность! – воскликнула Энн.
– Как хорошо, что вы меня еще помните. Три с половиной года – срок немалый.
– Я тоже вас помню, молодой человек, а вот вы меня – скорее всего нет, – сказала дейм Лора.
– Что вы, что вы, я очень хорошо помню вас, дейм Лора. Вас забыть невозможно.
– Надо же, какой комплимент! Но я должна бежать.
До свидания, Энн. Всего хорошего, мистер Ллойд.
Она удалилась, а Джерри последовал за Энн к камину, сел и взял предложенную ему сигарету.
Энн заговорила веселым спокойным тоном:
– Ну рассказывайте, Джерри, как вы поживаете и что делали все эти годы. Вы надолго в Англию?
– Еще не знаю.
Энн смущал пристальный взгляд Джерри, устремленный на нее. Было непонятно, что у него на уме. Она помнила его совсем иным.
– Не хотите ли выпить? Что предпочитаете – джин с апельсиновым соком или розовый джин?
– Нет, благодарю вас. Я пришел, чтобы поговорить с вами.
– Приятно слышать. Сэру видели? Она вышла замуж, вы знаете. За Лоуренса Стана.
– Да, она мне писала. Кроме того, я видел ее. Вчера вечером. Потому-то я и пришел к вам. – Он сделал небольшую паузу. – Миссис Прентис, как вы могли допустить, чтобы она вышла замуж за этого человека?
Энн была поражена в самое сердце.
– Джерри, дорогой мой, да что это вы!
Но ее бурный протест не возымел ни малейшего действия на Джерри. Он продолжал говорить так же серьезно и убежденно:
– Она несчастлива. Вам же это должно быть известно!
Она несчастлива.
– Она сама вам об этом сказала?
– Разумеется, нет. Сэра никогда не скажет. Но говорить было излишне достаточно на нее взглянуть. С ней была большая компания, так что мы сумели лишь перекинуться несколькими словами. Но это видно за милю. Как же, миссис Прентис, вы это допустили?
Энн рассердилась не на шутку:
– Не кажется ли вам, дорогой Джерри, что вы несете несусветную чушь?
– Нет, это не чушь. – Он на минуту задумался. Его искренность и убежденность действовали на Энн обезоруживающе. – Видите ли, Сэра очень много для меня значит. И всегда значила. Больше, чем все остальное, вместе взятое. Поэтому я хочу, чтобы она была счастлива. И уверен – с вашей стороны было непростительной ошибкой разрешить Сэре выйти замуж за Стина.
Энн взорвалась:
– Вы рассуждаете, Джерри, так, словно живете в викторианскую эпоху. Можно подумать, что в моих силах разрешить или не разрешить Сэре выходить замуж за Стина.
Современные девушки сами выбирают себе женихов, им и в голову не приходит спрашивать разрешения у родителей.
Сэра захотела выйти замуж за Лоуренса Стина. Этим все сказано.
Со спокойной уверенностью Джерри произнес:
– Вы могли ее остановить.
– Мой дорогой, когда людям мешают осуществить задуманное, они лишь ожесточаются и уже из чистого упрямства все равно поступают по-своему.
Он взглянул ей в лицо.
– Но вы хоть пытались ее отговорить?
Под упорным взглядом вопрошающих глаз Джерри Энн совсем растерялась и даже начала запинаться:
– Я… Я… Он, как известно, намного старше ее, да и репутация у него скандальная. Я напоминала ей об этом, но…
