Черный остановился. Его приятель – тоже.
– Так нельзя, женщина! – не слишком уверенно проговорил желтобородый. – Давай по-хорошему, не то хуже будет. Кибела совсем не против, чтобы побаловаться…
– Рискни! – Анастасия выставила перед собой руки с согнутыми пальцами. – Глаза выцарапаю!
Она видела, что желтобородый трусит. Будь он один… но с двумя мужчинами ей не справиться.
Черный, впрочем, тоже колебался. Похоть боролась в нем с мистическим страхом. Он чуял, что перед ним – не простая женщина.
– Ладно, – сказал он. – Силой брать тебя не станем.
– Да ты что, шишка! – возмутился желтобородый.
– Заткнись! – Черный ухватил приятеля за руку, уволок в угол и что-то зашептал ему в ухо.
Анастасия медленно опустилась на пол. Но по-прежнему оставалась начеку.
Прошел час, еще один. Стемнело. Шишка встал. Помочился в желоб у стены, поглядел на Анастасию:
– Не передумала?
Она промолчала, и Шишка вернулся в угол.
Снаружи сменился караул: по коридору, с факелами, протопала стража.
Оборванцы невнятно шептались в темноте. Анастасия сидела, опираясь спиной на решетку. Здесь было не так темно, как в самой камере: в конце коридора была открыта дверь в караулку. Оттуда падал свет и доносились голоса двух тюремщиков.
Прошло еще два часа. Снова сменился караул…
Анастасия даже не заметила, как задремала.
…Очнулась она от вони. И тут же увидела над собой бородатое лицо Шишки. Анастасия не успела даже закричать. Ее мгновенно опрокинули на пол, зажали рот, разорвали ворот, полезли под тунику.
– Во, глянь! – желтобородый нашарил ее крестик.
– Так ты – христианка! – обрадовался он. – Глянь, Шишка! Она ж христианка! А проклятием Кибелы пугала, дурила нас!
– А? – Шишка, сдиравший с женщины набедренную повязку, отвлекся, Анастасия дернула головой и изо всех сил вцепилась зубами в корявый палец.
Шишка взвыл, отдернул руку. Анастасия пронзительно закричала.
По коридору зацокали подкованные сандалии стражника. Свет факела упал на насильников и распластанную на полу женщину.
– А ну кыш! – гаркнул зычный голос.
Желтобородый отпрыгнул, а вот Шишка замешкался, и стражник не долго думая сунул горящий факел прямо ему в бороду.
Затрещали горящие волосы, Шишка заорал и откатился от решетки.
Факел приблизился к Анастасии, освещая ее. Сквозь пламя она разглядела тюремщика, вернее, не тюремщика – солдата. Легионера, судя по форме. Обычное дело: легионеры довольно часто несли службу в городах. Но для Анастасии это был еще один шанс.
– Помоги мне, воин, – негромко попросила она. – Мой муж отблагодарит тебя.
Факел отодвинулся.
– А кто твой муж? – спросил легионер.
– Кентурион-гастат в одиннадцатом Клавдиевом. Зовут Алексием, – сказала Анастасия, поднимаясь с пола.
– А не врешь? – усомнился легионер. – Я сам служил в первом фракийском, но мы с одиннадцатым два года в одном лагере стояли. И что-то не припоминаю кентуриона с таким именем.
– Он недавно стал кентурионом. Он – варвар.
– Ну допустим. – Сомнения в голосе легионера не убавилось. – кентурион-гастат, говоришь? Какой когорты?
– Второй.
– м-м-м… может быть. Слыхал, она понесла большие потери в прошлом году. Но как ты тут оказалась, если у тебя муж – кентурион?
– А я – из Боспора, эллинка. – Анастасия попыталась соединить разорванные Шишкой края туники. – Меня здесь не знают. И его – тоже. Я сняла комнату в гостинице и пошла в термы. По дороге меня схватили, отняли у меня деньги и бросили сюда.
К легионеру подошел второй стражник, в обычной форме.
– Врет! – заявил он. – Ее по личному приказу эдила взяли. Враки про мужа-кентуриона я уже слыхал.
Легионер еще раз посмотрел на Анастасию: видно было, что она ему нравится.
– А что – правда? – спросил он у своего напарника.
– А правда то, что она нашему старшему чуть тестикулы не оторвала! – засмеялся тюремщик. – Вот он ее к этим и сунул. Для науки.
– Мой муж – кентурион! – твердо произнесла Анастасия, хотя сердце ее сжималось от страха.
– Ну не знаю… – проворчал легионер. – Пусть эдил с тобой разбирается. Но ты пока не бойся. Они, – жест в сторону забившихся в угол оборванцев, – тебя больше не тронут. Или я их лично оскоплю. Вот этим самым! – Он похлопал по рукояти гладия. – Слышали меня? – Он повысил голос.
– Слышали, – буркнул из своего угла шишка. И желтобородый тоже что-то пробормотал.
– Вот так вот, – удовлетворенно изрек легионер и хлопнул своего напарника по плечу: – Пошли доиграем. Мой ход, не забыл?
– Ну сучка, – тут же злобно прошипел желтобородый. – Теперь – все. Как только этого сменят, мы тебя…
– Погоди! – крикнула вслед легионеру Анастасия. – Погоди, воин! Моего мужа ты можешь не знать, но может знаешь его командира – кентуриона Геннадия? Он – тоже из варваров! Его еще Черепом зовут!
Легионер, уже шагнувший через порог караулки, быстро обернулся.
– Ну-ка повтори! – произнес он. – Кто его командир?
– Кентурион Геннадий Павел. По прозвищу Череп. – И добавила на всякий случай: – Они с моим мужем родичи.
– Эй, Хрис! – крикнул его напарник. – Хватит всякую болтовню слушать. Ты играешь или нет?
Но легионер окрик проигнорировал.
– Черепа я знаю, – сказал воин. – Значит, он теперь – в одиннадцатом?
– Да. Принцепс.
– Славно! – Легионер явно обрадовался. – Мы все знали, что Череп далеко пойдет! Ну ежели твой муж у Черепа кентурион, так это другое дело! Эй, мешалка, давай сюда ключи!
– Да ты никак спятил? – изумился второй тюремщик, выглянувший из дверей. – Ничего я тебе не дам!
– Да ну? – Тон легионера мгновенно изменился, в нем отчетливо звякнула сталь. – Неужто не дашь? Ну-ка, ну-ка…
– Хрис, ты чего… – Тюремщик, похоже, испугался. – Ты чего это…
– Ключи! – Легионер перебросил копье в левую руку, а правую протянул напарнику. – Живо! Где это видано, чтобы жена кентуриона вместе с ворьем ночевала! Ключи! Ну!
Тюремщик с большой неохотой отстегнул от пояса ключи и протянул легионеру.
– Перед старшим сам оправдываться будешь, – буркнул он.
– Оправдаюсь, можешь не сомневаться!
Лязгнул отпираемый замок, гнусно заскрипело железо.
– Выходи, женщина. До утра с нами посидишь. Не против?
– Ну ты и дурень, Хрис, – пробубнил второй тюремщик.
