Нобору с ненавистью ожидал маминого возвращения. Около десяти вечера раздался телефонный звонок. Вскоре к нему зашла домработница:
— Мама сказала, что сегодня заночует в другом месте. Передала, что утром зайдет домой, переоденется и отправится в магазин. Так что сегодня сам займись уроками. Ты ведь еще не все летнее задание выполнил.
Сколько он себя помнил, мать всегда ночевала дома. Несмотря на то что само по себе такое развитие событий не удивило Нобору, он вспыхнул от ярости. Ведь он с нетерпением гадал, какие сегодня из щели появятся откровения, какие ему покажут чудеса.
Выспавшись днем, он совершенно не чувствовал усталости.
Через несколько дней начинается новая четверть, а на столе высится стопка несделанного домашнего задания. Если завтра Рюдзи уедет, то мать наверняка поможет с уроками. А может, проведет ближайшие дни в апатии, и ей будет не до того. Если она и поможет, то осилит только родной язык, английский и рисование, ну, может, еще обществоведение. Что же до естественных наук и математики, то тут и просить бесполезно. И как она управляет магазином, совсем не разбираясь в математике? Наверно, управляющий Сибуя делает что хочет.
Он листал учебники, но его внимание ни на минуту не задерживалось на страницах. Мысль о том, что мать и Рюдзи сегодня ночуют в другом месте, заставляла его страдать.
Нобору то вставал, то садился, обходил тесную комнату. Что сделать, чтобы уснуть? Пойти к матери в комнату посмотреть на ночные мачтовые огни? Красные огни мерцают в ночи, а может, какое-то судно сейчас отходит и он, как вчера, услышит протяжный пароходный гудок?
В это мгновение Нобору услышал, как со стуком отворилась дверь спальни. Значит, мать обманула его и вернулась вдвоем с Рюдзи. Он поспешно, стараясь не шуметь, мягко выдвинул тяжелый ящик, с трудом удерживая его на руках, уложил на пол. От этих манипуляций он взмок.
Внезапно он услышал стук в дверь своей комнаты. Торопливо подбежал к двери. Нельзя, чтобы в этот час они увидели нелепо выдвинутый ящик. Он изо всех сил навалился на дверь. Ручка несколько раз провернулась с противным скрежетом.
— Что случилось? К тебе нельзя? — Голос принадлежал домработнице. — Что случилось? Ну ладно. Тогда гаси свет и ложись поскорее. Уже почти одиннадцать.
Навалившись на дверь, Нобору упрямо молчал.
Он и моргнуть не успел, как в замочную скважину вошел ключ, несколько раз повернулся и дверь оказалась запертой с другой стороны. Нобору даже не предполагал, что у домработницы есть запасной ключ. Он-то думал, что все ключи унесла с собой мать.
Рассерженный донельзя и взмокший, он с силой дернул ручку. Дверь не подалась. Слышно было, как скрипит под домработницей лестница, шаги удалились и стихли.
Разбилась еще одна отчаянная мечта Нобору — воспользоваться этим редчайшим шансом, чтобы выскользнуть из дому, прийти домой к Главарю и разбудить его, прошептав в окно пароль. Он возненавидел всех людей на земле. В дневнике появилась длинная запись. Ни одно из прегрешений Рюдзи не было забыто:
Преступления Рюдзи Цукадзаки
Пункт первый. Встретившись днем, улыбался мне подобострастно и раболепно.
Пункт второй. Будучи одет в мокрую рубашку, словно плебей, оправдался тем, что купался в фонтанчике в парке.
Пункт третий. Самовольно заночевал с матерью вне дома, бросив меня в ужасном положении.
Подумав, Нобору стер третий пункт. Он явно проигрывал перед безукоризненной и, значит, объективной оценкой первых двух. При внимательном рассмотрении субъективность третьего пункта говорила о незрелости самого Нобору, а не о преступлениях Рюдзи.
В бешенстве Нобору выдавил на зубную щетку целую гору пасты и драл десны, пока из них не пошла кровь, затем пришел в отчаяние, глядя, как из глубины зеркала из окутавшей неровные зубы бледно-зеленой пены торчат детские клыки. От ментолового запаха гнев его стал чистым.
Сбросив под ноги рубашку, Нобору надел пижаму, обвел взглядом комнату. Ящик комода по-прежнему лежал на полу.
Он приподнял его — теперь он казался тяжелее, чем когда он его вынимал. Ему в голову пришла идея, и он снова опустил ящик на пол. Привычным движением ловко скользнул в нишу.
В первое мгновение Нобору показалось, что щель законопатили. Эта мысль заставила его содрогнуться. Щели не было видно. Поискав на ощупь, он понял, что она на месте. Просто темнота по ту сторону не позволяла сразу ее обнаружить.
Нобору пристально вгляделся в щель. Значит, домработница заходила к матери закрыть жалюзи — вот почему стукнула дверь. Долго напрягая зрачки, он смог наконец разглядеть едва заметную полоску света на латунной кровати в новоорлеанском стиле. Свет был ничтожным и походил на плесень.
В остальном комната была непроглядной, словно нутро большого гроба, ее чернота, хранившая следы дневного жара, таила лишь разные оттенки мрака и полнилась такой непроглядной темнотой, какой Нобору еще не видел.
Глава 8
Вчера они заночевали в скромной гостинице у моста Ямасита-баси. Будучи хорошо известной в Иокогаме, Фусако побоялась останавливаться в крупном отеле. Сотни раз проходя мимо этой гостиницы, она не думала, что когда-нибудь сама остановится в похожем на районную администрацию безвкусном двухэтажном здании с пыльным палисадником и виднеющейся сквозь стеклянную дверь унылой стойкой с календарем судоходной компании на стене.
Едва вздремнув, утром они расстались до отхода судна. Фусако — чтобы заглянуть домой, переодеться и идти в магазин, а Рюдзи — подменить первого помощника, пока тот ходит по магазинам, а потом до самого отхода руководить погрузкой.
Отход назначили на шесть вечера. Все эти дни стояла сухая погода, и погрузка уже четверо суток круглосуточно шла по графику. Дальше «Лоян», подчиняясь прихоти владельца груза, отправятся в бразильский порт Сантос.
Фусако ушла из магазина пораньше, в три часа. Зная, что Рюдзи не скоро теперь увидит женщину в кимоно, специально надела юката
[20]
из шелка тиримэн
[21]
, взяла зонтик от солнца с длинной серебряной ручкой и вместе с Нобору на машине отправилась в порт. Дорога была свободна, и примерно в четверть пятого их автомобиль уже стоял на пристани.
Краны и грузовики все еще теснились вокруг склада временного хранения, на стене которого черной плиткой было выложено «Третий городской», шатко двигалась грузовая стрела «Лояна». Фусако дожидалась в прохладном салоне автомобиля, пока Рюдзи закончит работу и спустится.
Нобору был нетерпелив. Выскочив из машины, отправился посмотреть, что происходит с обратной стороны лихтерной стоянки и складов.
