Плам получила очередное письмо от Мадди, в котором та сообщала, что обедала с Грегом в ресторане большого отеля у Отли-роуд. Он ничего на нее не жалел. Они погуляли в ближайшем парке и купили билеты в театр на выходной день.
Все шло совершенно не так, как предполагала Глория. Мадди слишком часто встречается с Грегом. А ведь у Глории были на него свои планы. У Мадди достаточно возможностей крутить романы с богатенькими, а она пытается украсть единственного порядочного мужчину в жизни Глории.
Кен был по-своему привлекателен, в грубоватом йоркширском стиле, хотя несдержан на язык и немного вульгарен. Но по-своему заботился о ней, а однажды вечером, после того, как оба слишком много выпили, он показал ей, что почем, как заниматься любовью, и, можно сказать, научил всему. Правда, Глория была немного разочарована, когда отдалась ему на грязном ковре в студии. Столько разговоров, а на деле… толчок-другой, и вам-бам, привет, мадам!
Он заявил, что для ее карьеры хорошо бы набраться опыта, чтобы мужчины немедленно распознавали ТОТ САМЫЙ взгляд, предполагавший, что в постели она – настоящая тигрица. Должно быть, они приходили в восторг, но Глория не почувствовала ничего, кроме боли и стыда.
По крайней мере, он хоть резинку догадался надеть, так что никаких неприятностей не будет. История Мадди, да и матери, не должна повториться с Глорией. Сама она считала, что во всем этом нет ничего волнующего, но Кен, похоже, возбуждался, когда делал снимки, ласкал себя и так заводился, что дело кончалось очередной схваткой на полу. Потом он продолжал снимать ее голым, и ей казалось, что выглядит он донельзя глупо, так же глупо, как она в костюмах.
«Снегурочка в гроте Санты»… нет. Такого она не ожидала. Все это – такая дешевка, и она чувствует себя грязной и запачканной. Почему же продолжает это делать?
Кен даже просил ее позировать вместе с Ритой, очень смелой и раскованной девушкой, выполнявшей, как выражался Кен, более специализированные задания. Он хотел, чтобы они лежали вместе и занимались всякими глупостями. Но Глория решительно велела ему забыть об этом раз и навсегда. Она не такая. И больше не желает быть его моделью. Она сыта по горло, потому что так и не увидела ни одного снимка. А когда попросила Кена найти ей более респектабельную работу, тот рассмеялся ей в лицо.
– Послушай, крошка, ты только на такую и годишься! Шлюха – она всегда шлюха, как бы ни старалась строить из себя невинность!
Вот тогда она врезала ему по физиономии, но тут же получила в ответ пощечину. Отношения окончательно испортились.
– Я ухожу! И больше не вернусь! – завопила она. – Можешь искать других дурочек!
– О, в море рыбка всегда найдется, дорогая, – прошипел он. – А в тебе ничего уж такого нет! Так или иначе, тебе это нравится, так что вернешься как миленькая. Я знаю один клуб, где всегда дадут работу такой, как ты. Будешь раздеваться для джентльменов. Я могу порекомендовать тебя в систему… вот тогда тебя ждет звездная слава. И дармовая выпивка! Моя маленькая мисс Красноголовка снова на коне!
Ей бы следовало немедленно уйти, но она не ушла. И вот теперь позирует для дурацких снимков в костюме пасхального кролика. Почему она все еще притворяется, будто делает карьеру, а не снимается для непристойных открыток?
И все же, когда она взбиралась по деревянным ступенькам, происходило нечто, заставлявшее ее чувствовать себя важной персоной, особенной, сексуальной… Вот она, Глория. Модель, настоящая звезда, а не бедная родственница или прислуга в чьем-то доме. Когда она позировала под прожекторами, казалось, будто сотни мужчин глазеют на нее, истекая слюной. Кен был очень убедителен и всегда имел наготове подарки или выпивку. Это ее тайна, никто, кроме Глории, о ней не знает. Здесь ее тело возбуждало в мужчинах похоть. По крайней мере, так утверждал Кен. В этой студии она что-то собой представляет, ее замечают, ее хотят.
Если бы только жители Сауэртуайта знали, что она вытворяет в свои выходные… но на улице холодно, из-за этого на теле высыпала розовая сыпь, и она расстроена, потому что Грег не пригласил ее на свидание. Мадди ее опередила…
Они только однажды встретились вчетвером, и друг Грега Чарли Афтон оказался тем еще типом… так, ничего особенного, если не считать сети автомастерских. В кино он сидел молча, отгородив ее от Мадди и Грега и не выказывая ни малейшего интереса к Глории. Если бы только она могла остаться наедине с Грегом, тот сразу бы понял, чего лишается. Он должен знать, что есть и другая девушка, которая знает, каково это – быть бедной и неприкаянной. Которая создаст для него прекрасный дом.
Теперь оказалось, что он приезжает на уик-энд. Значит, ее очередь вскружить ему голову, соблазнить его и затащить в постель. Ничего! У Мадди будут и другие парни.
Глории нужен Грег, с ним у нее будет другая жизнь! У Мадди и так полно ухажеров. Обойдется без Грега. Тот не может помочь ей с карьерой, да и деньги его ей ни к чему. У нее есть свои. Нехорошо красть парня у подруги, но иногда приходится хватать бога за бороду, отбирать спасательный плот, чтобы благополучно выплыть в бушующем море…
Она приготовит восхитительное рагу, купит новый наряд на те купоны, которые не переводятся у Кена, сделает прическу. Вот где пригодятся полученные за снимки деньги. Конечно, до ослепительных высот Магги ей далеко. Но она тоже может быть неотразимой… на свой лад, конечно. Но сначала нужно постараться застать Грега одного. Никакой конкуренции она не потерпит!
Глория припудрила тальком покрасневшую кожу. Оставалось надеяться, что это поможет. Вернулась в темноту, нацепив на лицо вымученную улыбку. Шоу должно продолжаться хотя бы еще немного. Даже если ее от него тошнит.
Наутро она прогуливала собак по дорожке, ведущей к магазинам. Йоркширская весна, как всегда, запаздывала, ветер свистел в голых ветвях. Она открыла ржавую железную калитку «Олд Вик». Теперь комнаты в хостеле сдавались заводским рабочим, но она слишком привыкла срезать путь.
Над ней возвышался старый бук, на котором набухли почки: верный признак скорого прихода весны. Но без Грега ничто не имело смысла. Мало того, Глорию одолевало раздражение.
«Я должна его заполучить. В жизни ничего так не хотела. И он совсем не подходит Мадди. Почему никто этого не замечает? Эта штучка не для него».
Ее словно одолевал неутолимый голод. Она жаждала только Грега, он должен любить ее одну.
Несколько минут Глория, как заколдованная, стояла под деревом, черный силуэт которого ярко выделялся на свинцовом небе. Его V-образный ствол был похож на пальцы, бросавшие вызов небу.
Почему при виде этого дерева всегда всплывают воспоминания об их проделках во время войны? Тогда они залезали в домик на дереве, были друзьями, оставляли письма под корой, когда играли в шпионов и посылали шифровки. Все делились на компании, в штыки воспринимали новости Мадди, будучи уверенными в том, что та считает их людьми второго сорта.
Тут она вспомнила ту ужасную ночь в хостеле, когда, ослепленная страхом, она помогла Мадди родить ребенка, а потом спрятала доказательства его появления на свет. Потом они вычеркнули все это из жизни. Они больше никогда не говорили об этом и вели себя так, словно ничего не случилось. Непонятно, то ли от стыда, то ли от сознания вины.
