Книга Музей моих тайн, страница 48. Автор книги Кейт Аткинсон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Музей моих тайн»

Cтраница 48

Патриция и Нелл открывают свои подарки, но остальные свертки продолжают покоиться под елкой, как приношения мертвым. Мне приходит в голову, что мы с Патрицией могли бы разделить между собой подарки, предназначенные Джиллиан, но я молчу, потому что так думать нехорошо.

Немного погодя мы с Патрицией отправляемся искать Нелл и находим ее на кухне, где она пытается проделать что-то очень странное с сырой индейкой. Патриция забирает у Нелл фартук, решительно повязывает его на себя и велит мне увести Нелл куда-нибудь и поиграть с ней. Разумная Патриция не пытается приготовить индейку, но вполне справляется с картофельным пюре, фасолью в томате и колбасным фаршем (правда, лишь после того, как мы все трое обдираем себе руки в попытках открыть банку). На десерт у нас корзиночки с изюмной начинкой и рисовый пудинг марки «Амброзия». Мы сидим перед телевизором, держа тарелки на коленях, и в целом получаем от рождественского ужина удовольствие, недопустимое для людей, у которых только что погиб близкий родственник. Нелл безрассудно выпивает два стакана рома, а мы с Патрицией раздергиваем целую коробку хлопушек. Бабушка засыпает в кресле, а я, пользуясь случаем, делюсь с Патрицией кое-какими сведениями о мире Духа, полученными в дьюсберийской ссылке. Патриция страшно заинтересована идеей загробной жизни животных, но в меньшей степени рада, что, может быть, Джиллиан будет вечно блуждать где-то там, набираясь приемов по удалению царапин с журнальных столиков.

Ко Дню подарков у нас уже вырабатывается своего рода распорядок, в основе которого лежат телевизор, сон и корзиночки с изюмной начинкой. Патриция даже научилась разводить вполне пристойный огонь в камине. Мы очень благодарны Банти за ее привычку основательно запасаться консервами. Жизнь решительно налаживается, когда мы обнаруживаем в недрах холодильника трайфл, приготовленный ко Дню подарков. Патриция в некоторой растерянности: она совершенно точно помнит, что, когда мы уходили на пантомиму, Банти еще даже не начинала готовить трайфл. Кто же его сделал? Призраки поваров, выученных готовить плумпудинги и силлабабы? Расторопные эльфы? Кто знает. Мы превозмогаем сомнения, съедаем трайфл в один присест, и потом нас всю ночь тошнит.

* * *

Мы быстро отвыкаем от прежней размеренной жизни и хороших привычек; думаю, мы все трое скоро вернулись бы к первобытному состоянию, если бы в канун Нового года не явились в снежном вихре Банти и Джордж. У них хватило совести позвонить в парадную дверь и принять слегка виноватый вид, признавая свое прегрешение против родительского долга. Джиллиан с ними, конечно, не было.

Где же они пропадали? Мы с Патрицией много говорили об этом. Во всяком случае, много по нашим меркам. Судя по обрывочной информации, которую нам удалось вытянуть из родителей, они сбежали к дяде Клиффорду и тете Глэдис (чем, без сомнения, испортили праздник Адриану). Одному Богу известно зачем, — может, хотели, чтобы вокруг них кто-нибудь плясал, а может (что менее вероятно), пытались уберечь нас от последствий трагедии. Они устроили похороны и все остальное без нас. Нельзя сказать, что мы с Патрицией жалели о пропущенном мероприятии, но в результате у нас с ней надолго — может быть, навсегда — осталось ощущение, что Джиллиан не то чтобы живая, но все же и не то чтобы мертвая.

Я думаю, что в мире Духа пришлось открыть отдельный сектор, специально для Джиллиан. Несколько следующих недель мы с Патрицией планируем визит в Церковь Духа в Дьюсбери, надеясь получить ободряющее послание от Джиллиан. «Ваша сестра просила передать, чтобы вы о ней не беспокоились» или что-то в этом роде. Впрочем, с Джиллиан сталось бы промолчать назло нам (она была бы в ярости, что пропустила Рождество). Но эти планы мгновенно сошли на нет после Великого Пожара в Лавке, обеспечившего миру Духа огромное пополнение; оказалось, что проще совсем забыть эту затею, чем размышлять про армию Духов-Любимцев, которые, скуля и мяукая, блуждают в астральной плоскости.

Банти какое-то время была не в себе. Смерть Джиллиан подействовала на нее удивительно сильно. Я часто видела ее в раскрытую дверь спальни — она лежала навзничь в кровати, поскуливая и терзая руками перину. Время от времени она принималась стонать: «Моя девочка, моя девочка ушла» — как будто у нее только одна дочь; нам с Патрицией было не очень приятно такое слушать. Еще она иногда вопила наподобие банши: [24] «Джиллиааааааан!» Казалось, такими воплями вполне можно вызвать Джиллиан из царства мертвых, но почему-то эффекта не было. Иногда по ночам она выкрикивала что-то вроде «моя Джиллиан, мой перл» — довольно странно, потому что при жизни она Джиллиан никогда так не называла. И вообще — ведь это же я у нас в семье драгоценный камень?

По прошествии времени Банти стало лучше. Любимцам в Лавке — тоже: мы с Патрицией на пару дней забыли о них, и лишь когда псы принялись выть среди ночи, мы поняли, что их никто не кормил. К счастью, ни один из Любимцев не умер с голоду, но память об этом упущении тяжким грузом легла на нашу совесть (особенно, разумеется, на совесть Патриции). Глядя в глаза голодных щенят и котят и зная, что это ты виновата в их мучениях, очень трудно удержаться от мысли, что ты теперь навеки проклята. Попугай за оставшийся ему краткий срок так и не простил нас. Великий Пожар в Лавке положил конец многому (в основном — Любимцам), но не чувству вины.

* * *

Это канун нового, иного десятилетия, последний день 1959 года. Вернувшиеся блудные родители крепко спят у себя в спальне, наверху. Мой будильник с Белоснежкой показывает три часа ночи. Я крадусь в гостиную — это не лунатизм, я не сплю. Мне не по себе в спальне — меня пугает вид пустой кровати Джиллиан. Мертвая или нет, она все еще здесь — если долго вглядываться в персиковое покрывало, можно заметить, как оно поднимается и опадает от ее невидимого дыхания.

Часы на каминной полке (вечно отстающие) бьют: раз, два, три. Занавески в гостиной никто не задернул, и видно, как на улице бесшумно падает снег. Большими хлопьями, как гусиные перья, мелкими, как лебяжий пух, и мощными порывами, словно стая буревестников отрясает крылья. У меня на глазах небо наполняется облаками снежных перьев всех птиц, какие когда-либо существовали, и даже кое-каких несуществующих — например, синих птиц, которые летают над радугой. Елка уже почти вся осыпалась, но я все равно включаю гирлянду. Потом закручиваю стеклянные шары. Если очень постараться, можно сделать так, чтобы они все крутились одновременно. Иногда шары сталкиваются, и тогда с них падают блестки, осыпая меня всю словно волшебной пылью с палочки феи.

Сноска (vi). Школьная экскурсия

Экскурсия воскресной школы в Скарборо обещала стать грандиозным событием. Миссис Милдред Ривз, директор воскресной школы прихода Святого Дениса и организатор ежегодных экскурсий, привела своих помощников на вокзал задолго до назначенного времени. Помощница учителя, мисс Адина Терри, уже ждала у билетного турникета вместе с Лолли Пейтон, подругой, которую позвала с собой на экскурсию. Младший священник прихода, молодой, бурлящий энтузиазмом мистер Доббс, привел свою невесту, мисс Фэншоу, и они вместе стояли на страже большой корзины с провизией для детей. Почти все родители снабдили школу провизией для пикника, но, увы, это оказались в основном сласти, так что миссис Ривз и мисс Фэншоу были вынуждены с самого раннего утра заниматься приготовлением сэндвичей (с рыбной пастой и яйцом).

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация