Уважаемый мистер Блэр.
Возможно, мое письмо от 29 сентября утеряно или забыто в суете нашей беспокойной эпохи. Прилагаю копию и буду признателен за скорый ответ. Туристическая компания «Закат Лимитед» по-прежнему отказывается возместить мне залог в размере 57,10 фунта.
Остаюсь, сэр,
Вашим покорным и преданным слугой,
А. А. Моул
Только четыре человека пришли сегодня вечером на собрание Группы художественного письма Лестершира и Ратленда – я, Гэри Вялок, Глэдис Спок и Кен Тупс. Мы, как обычно, собрались у Глэдис в гостиной, украшенной изображениями кошек и фотографиями многочисленной родни.
Собрание открыл я чтением своего драматического монолога «Говорит Моби Дик», в котором излагается точка зрения кита на китобойный промысел.
Через несколько секунд Глэдис перебила:
– Ничего не понимаю. Что происходит? Это рыбка разговаривает или как?
Кен Тупс затушил сигарету в пепельнице-кошечке и поправил:
– Глэдис, кит не рыба, а млекопитающее.
Я продолжил читать, хотя было ясно – эту аудиторию мне не завоевать.
По окончании Гэри Вялок одобрил:
– Мне понравилось место, где ты называешь Ахава «человеком, рожденным без души».
Глэдис прочла очередное жуткое стихотворение про кошку, что-то типа «Ах мой ангел-кошечка, она такая крошечка…».
А поскольку Глэдис восемьдесят шесть лет, стихи были встречены аплодисментами.
Затем наступил черед Вялока и новой главы из его романа в стиле Пруста, который он пишет и переписывает вот уже пятнадцать лет. 2000 слов понадобилось ему, чтобы описать, как он впервые ел печеньку «хобноб».
Вялок, когда его критикуют, имеет обыкновение заливаться слезами.
– Отлично, Гэри, – похвалил Кен Тупс. – Особенно мне понравилось про то, как печенька растворяется в чае.
Я сообщил, что мне пока не удалось найти почетного гостя на обед 23 декабря, но кое-какие зацепки имеются.
Выяснилось, что Кен ничего не написал, потому что работал в две смены на фабрике «Чипсы Уокера». Там устанавливают новую линию.
– И какого вкуса новые чипсы? – оживилась Глэдис.
– Я дал подписку о неразглашении, – ответил Кен.
Глэдис обиженно съязвила:
– Фу-ты ну-ты, прям как в «Шпион, выйди вон!».
[6]
Всего-то дурацкие чипсы!
Я сменил тему, рассказав, что скоро переезжаю в лофт на старом аккумуляторном заводе, что на Крысиной верфи, и в дальнейшем собираться можно у меня.
– У меня там когда-то муж работал, – подхватила Глэдис. – Бедняжка облился кислотой. Чудом свой причиндал уберег.
Я вовсе не Глэдис имел в виду, когда организовывал нашу литературную группу.
Вторник, 15 октября
В обед зашла Маргаритка и купила «Миниатюрную вышивку для кукольного домика в георгианском стиле», но просила ничего не говорить матери. Шепнула, что спрячет книгу на чердаке, где хранится большинство ее кукольных домиков. Родители туда не заглядывают, поскольку не могут взобраться по крутой чердачной лесенке.
Я сказал, что с радостью взглянул бы на ее коллекцию кукольных домиков, к тому же взобраться по лестнице я пока вполне способен.
Маргаритка ответила, что ее родители «странновато» относятся к гостям.
– Неужели они всегда дома? – удивился я.
Нет, по пятницам они посещают театральное общество «Мадригал».
– Какое совпадение! – воскликнул я. – Пятница – единственный день в неделю, когда я свободен.
И улыбнулся, давая понять, что это всего лишь шутка и не надо так смущаться.
Кукольные домики меня абсолютно не интересуют. Последний, который я видел, принадлежал моей сестре Рози – пластиковая безвкусная штуковина типа ранчо, в которой тусовались Барби и ее приятель Кен.
Спросил Маргаритку, не согласится ли она выпить со мной после работы. Оказалось, что она не очень хорошо переносит алкоголь.
– Тогда кофе? – настаивал я.
– Кофе? – всполошилась Маргаритка, словно я предложил ей глотнуть крови только что зарезанной свиньи.
Красное вино благотворно влияет на систему кровообращения, заметил я.
Это сработало.
– Ладно, я выпью с вами бокал красного вина, но не сегодня. Я должна заранее предупредить родителей.
– Как насчет завтра?
– Хорошо, – кивнула Маргаритка, – но потом вам придется отвезти меня домой. Мы живем в Биби-на-Уолде, а последний автобус из Лестера отходит в 6.30 вечера.
Почему-то мы говорили полушепотом. Маргаритка чем-то напоминает шпионку заброшенную в тыл врага. Какая у нее нежная кожа! Так и хочется погладить.
Вечером родители огорошили меня новостью: они продают дом. Какой-то идиот предложил за него 180 000 фунтов, вместе со всеми кошмарными коврами и занавесками. Я сказал, что им придется выложить не меньше за другой такой же дом.
– Ага! – торжествующе вскричал отец. – Мы не станем покупать такой же дом! Мы за бесценок купим развалюху и отремонтируем ее.
И они принялись изучать раздел недвижимости в «Лестерском вестнике», отмечая объявления о продаже самых ветхих халуп в самых захудалых районах.
Их изможденные старческие лица пылали энтузиазмом. У меня не хватило мужества окропить ледяным душем эти безумные головы.
Зачем им знать, что такое стропило, особенно когда оно срывается и хряпает тебя по башке.
Среда, 16 октября
Сегодня утром постарался одеться в натуральные цвета. Мистер Карлтон-Хейес похвалил мой лосьон после бритья. Я сообщил, что его подарила мне Пандора на Рождество четыре года назад и пользуюсь я им только по особым случаям. Мистер Карлтон-Хейес поделился новостью: вычитал в журнале «Книготорговец», что Пандора написала книгу, называется «Из ящика», выпуск запланирован на июнь 2003 года.
Я посоветовал мистеру Карлтон-Хейесу заказать несколько экземпляров, ведь Пандора избиралась в парламент от местного округа и постоянно маячит в лестерских «Ночных новостях», воркуя с ведущим Джереми Паксманом.
А не мог ли кто другой написать за Пандору эту книгу, усомнился мистер Карлтон-Хейес. Маловероятно, успокоил я его, Пандора никому не доверяет и все всегда делает сама. Однажды она буквально взбесилась из-за того, что я посмел переключить радиостанцию в ее машине.
Как и было договорено, с Маргариткой мы встретились в баре «Евровино», где раньше размещался банк «Барклиз». Устроились за столиком у стены, которую раньше подпирала очередь на оплату счетов. Я попросил принести карту вин. Официант, перекрикивая оглушительную сальсу, заявил, что никакой карты вин нет и выбрать можно между красным и белым, сладким или сухим.
