Но потом, по чистой случайности, я узнала о существовании Центральной публичной библиотеки. Я на велосипеде направлялась в О-Клер, чтобы попасть на дневной сеанс в тамошнем многозальном кинотеатре, а по дороге решила заскочить в китайский квартал и перекусить порцией димсам.
[96]
Для этого пришлось изменить маршрут — я свернула налево по Маклеод Трейл (Трейл, или тропа, — типичное название многих оживленных улиц в Калгари) и поехала по неприглядному кварталу, состоявшему из каких-то учреждений. Прежде я не раз уже проезжала здесь, но не обращала особого внимания на то, что за организации находятся в этих казенных домах. На этот раз я почему-то задрала голову и прочла надпись на табличке, гласившую: «Центральная публичная библиотека». Я притормозила и спешилась. Здание библиотеки было сплошь бетонным, с узкими, почти тюремными окошками. О чем только думали муниципальные власти, когда принимали такой чудовищный проект? Тем не менее я защелкнула замок на велосипедной цепи и вошла в здание. Там в вестибюле на доске объявлений висел листок:
ЦЕНТРАЛЬНОЙ ПУБЛИЧНОЙ БИБЛИОТЕКЕ КАЛГАРИ
ТРЕБУЮТСЯ МЛАДШИЕ БИБЛИОТЕКАРИ.
При сорокачасовой рабочей неделе платить обещали по двенадцать долларов за час. Предпочтение отдавалось кандидатам с «библиографическим образованием и опытом работы по специальности», однако это не было обязательным условием. В настоящий момент имелось три вакансии, резюме нужно было представить…
Ниже значилось имя — миссис Джеральдина Вудс, заведующая библиотекой.
Я вошла в библиотеку и спросила, есть ли у них компьютерный зал.
— Спуститесь на нижний этаж, поверните налево. Но за доступ в Интернет мы берем два доллара в час.
Я не собиралась выходить в Сеть. Просто хотела воспользоваться текстовым редактором и принтером. За час я составила свое резюме и написала заявление на имя миссис Вудс. Закончив, я уже готова была распечатать его, и тут мне пришла в голову простая мысль: как же она со мной свяжется, если у меня нет телефона? Хотя мне по-прежнему категорически не хотелось обзаводиться этим средством коммуникации (впрочем, бесспорно удобным), было очевидно, что заявление, в котором не указан номер телефона, вызовет вопросы и, возможно, навлечет на меня подозрения в том, что я веду странную жизнь, как Унибомбер.
[97]
Лучше уж покориться неизбежному и приобрести мобильник.
Итак, я распечатала на принтере резюме и заявление, оставив пропуск для номера телефона. Потом вышла на улицу, на велосипеде доехала до китайского квартала, где сразу увидела восемь разных лавок, торгующих мобильными телефонами. Из них я выбрала одну, где всем заправлял нервозный тип лет тридцати, который дымил как паровоз и постоянно переругивался с кем-то по телефону, настолько миниатюрному, что парень держал его большим и указательным пальцами. Меня он ухитрялся игнорировать минут пять — непростой трюк для лавчонки площадью восемь на восемь футов.
[98]
Как только я устала ждать и повернулась, чтобы выйти из магазина, он немедленно закончил свой разговор.
— Стойте, стойте, — закричал он. — Я вам подберу классный телефон по классной цене.
Через полчаса, облегчив кошелек на семьдесят пять долларов, я покинула магазин с телефоном и с двадцатью баксами на счету. Важнее было то, что я стала обладательницей своего номера, который и вписала от руки в заявление. Я вернулась в библиотеку и передала свои бумаги дежурной на входе, подумав про себя: Наверное, прочтут мое резюме и решат, что я свихнулась…
На другой же день в половине десятого раздался телефонный звонок. По голосу миссис Вудс — это была она — показалась мне симпатичной и энергичной.
— Не могли бы вы сегодня же заглянуть в библиотеку на собеседование?
Я явилась, как мы и договорились, к трем часам. Оделась я скромно: черная вельветовая юбка, черные колготки, практичные туфли, джемпер с треугольным вырезом, под ним белая футболка. На миссис Вудс были бежевый брючный костюм и блузка с цветочным рисунком. Это была крупная женщина, которая, как практически все библиотекари, каких я только видела в жизни, явно испытывала определенные сложности в общении с окружающими. Тем не менее она занимала высокую должность, следовательно, проблем с коммуникабельностью у нее было меньше, чем у ее коллег. (Это я знала еще по годам, проведенным в университетской среде: на должность главного библиотекаря, как правило, назначают не просто людей с большим опытом работы. Огромную роль при выборе кандидата играет умение выдерживать взгляд собеседника.)
— Буду откровенной, мисс Говард, прочитав ваше резюме, я подумала: уж не имеем ли мы дело с нелегалом? Потому что, честно говоря, мне никогда не доводилось видеть, чтобы люди с вашим послужным списком претендовали на подобную должность. Потом я провела небольшое расследование… и обнаружила, что вы действительно защитили диссертацию в Гарварде и являетесь автором книги по американскому натурализму. И вы в самом деле были профессором в университете Новой Англии. Отсюда мой вопрос к вам, он очевиден: почему вы хотите устроиться на такую низкооплачиваемую должность здесь у нас, в Калгари?
— Насколько подробно вы расследовали мое прошлое, миссис Вудс?
— Я посмотрела ссылки в Гугле, разумеется.
— Тогда, вероятно, вам известно о моей дочери.
Она встретилась со мной взглядом:
— Да, я читала о ней.
— В этом и заключается ответ на ваш вопрос, почему я здесь.
— Не хочу скрывать — я читала в Интернете также и о покушении, совершенном вами вскоре после… трагедии.
— Вам известны подробности этого нападения?
— Разумеется, и в какой-то степени они вызвали у меня сочувствие. С другой стороны…
— Вы подозреваете, что я могу быть опасна для общества?
— Уже нет. Я написала профессору Сандерсу в университет Новой Англии. Он сразу же ответил, рекомендовал вас с наилучшей стороны и просил вас с ним непременно связаться.
Вот она, палка о двух концах, это мое поступление на работу: знала же, что придется о себе рассказать, что потребуются рекомендации. И понимала, что мои коллеги там, на востоке, сразу узнают, где я теперь обосновалась. Они в свою очередь сообщат об этом Кристи… хотя едва ли она до сих пор общается с Сандерсом, а уж я придумаю, как убедить его никому не давать мой адрес.
Миссис Вудс продолжала:
— Он же посвятил меня и в подробности того несчастного случая. И уверил меня, что это был срыв, связанный с тем, что вы оказались в невероятно сложных обстоятельствах. Я так вам сочувствую. Я даже представить не могу, как…
