– Боюсь, сестра поставила нашу семью в неловкое положение, ваша светлость.
– Из-за того, что нашла себе работу? Но почему?
Заговорила следующая девица, и тут уже Ваймс совсем запутался. Она сказала:
– Понимаете ли, командор, теперь у нее нет шансов вступить в приличный брак… по крайней мере, выйти за джентльмена.
Ситуация окончательно превратилась в запутанный клубок, и тогда Ваймс попросил:
– Объясните мне, дамы, что такое джентльмен.
Девушки посовещались шепотом, и та, кого избрали жертвой, нервно ответила:
– Мы полагаем, что джентльмен – это человек, который не марает рук физическим трудом.
Говорят, адамантин прочнее всех металлов, но по сравнению с терпением Сэма Ваймса он был хрупким, как стекло. Ваймс произнес, отчетливо выговаривая каждый слог:
– А, то есть бездельник. Ну и как же, объясните на милость, вы охотитесь на так называемых джентльменов?
Судя по лицам, девушки и впрямь сдавались на милость. Одна из них, запинаясь, проговорила:
– Видите ли, командор, наш милый покойный папа потерпел неудачу с акциями, и, боюсь, вплоть до смерти нашей внучатой тети Мэриголд, на которую все мы так надеемся, ни одна из нас, увы, не получит приданого.
Боги затаили дыхание: Сэму Ваймсу объясняли, что такое приданое. На окнах успел осесть иней, пока он сидел и ошалело размышлял.
Наконец Ваймс откашлялся и сказал:
– Дамы, на мой взгляд, решение вашей проблемы заключается в том, чтобы оторвать ваши хорошенькие попки от стульев, выйти в большой мир и устроить собственную жизнь. Приданое? Иными словами, какому-то мужчине нужно заплатить, чтобы он на вас женился? Да в каком веке вы живете? Я чего-то не понимаю, или приданое – самая идиотская вещь на свете?
Ваймс взглянул на красавицу Эмили и подумал: ох боги, да мужчины должны выстраиваться в очередь на лужайке и драться за тебя, дорогуша. Почему никто никогда тебе об этом не говорил? Конечно, голубая кровь – штука неплохая, но и от практичности есть ощутимая польза. Выйди и покажись миру – возможно, ему будет что сказать тебе. Например, «ого». Вслух Ваймс продолжал:
– Ей-богу, ведь есть столько занятий для молодой девицы, если она не дура. Например, в бесплатной больнице леди Сибиллы всегда охотно примут смышленую девушку, которая захочет выучиться на сиделку. Хорошее жалованье, шикарная форма, отличный шанс подцепить толкового молодого врача, который наверняка сделает карьеру, особенно если жена будет его подталкивать. Ну и, конечно, вы услышите потрясающее количество забавных и двусмысленных историй о том, что бывает, когда… наверное, лучше я об этом помолчу. А еще у вас будет возможность стать старшей сестрой, когда вы достигнете определенного уровня. Очень ответственная должность, приносящая огромную пользу обществу в целом. И в конце долгого пути вы с удовлетворением поймете, что сделали в жизни немало добра.
Ваймс обвел взглядом бело-розовые личики, размышлявшие о прыжке в неведомое.
– Конечно, если шляпки вам больше по душе, у нас с Сибиллой есть приличный дом на Старосапожной улице, в Анк-Морпорке. Он пустует. Раньше район считался непростым, но сейчас там селятся тролли и вампиры, желающие вращаться в обществе. Не стоит недооценивать «тяжелые деньги» и «темные деньги», особенно если клиент готов заплатить лишку за то, что ему нужно. В общем, довольно продвинутое место. Честное слово, люди там выносят на улицу столы и стулья, и их даже не всегда крадут. Мы могли бы пустить вас на три месяца бесплатно, чтобы посмотреть, как пойдут дела, а потом, возможно, вы бы усвоили идею арендной платы, хотя бы ради самоуважения. Поверьте, дамы, самоуважение – вот чем обладают люди, которым не нужно годами ждать, чтобы какая-нибудь богатая старушка околела. Ну что, есть желающие?
Ваймс счел многообещающим признаком, что девушки переглядывались, видимо крайне ошеломленные мыслью о том, что можно и не быть бессмысленным пристенным украшением. Поэтому он добавил:
– И чем бы вы ни занимались, перестаньте читать идиотские любовные романы!
Остался, впрочем, один очаг – или, точнее, камин – сопротивления. Девица, стоявшая рядом со священником, как будто он принадлежал ей, непокорно взглянула на Ваймса и сказала:
– Пожалуйста, не сочтите меня чересчур дерзкой, командор, но я бы очень хотела выйти за Джереми и помогать ему в приходе.
– Очень хорошо, очень хорошо, – ответил Ваймс. – Ты любишь его, и он любит тебя? Ну же, признайте вы оба.
Оба кивнули, красные от смущения, одним глазом поглядывая на Ариадну, чья широкая улыбка намекала, что это несомненный плюс.
– Что ж, тогда устраивайтесь поскорее, а вам, молодой человек, я советую найти работу, за которую лучше платят. Тут я помочь ничем не могу, но религий в наши дни масса, и на вашем месте я бы впечатлил какого-нибудь епископа своим благоразумием, ведь именно это в первую очередь и нужно священнику… ну, и все остальное тоже, и не забывайте, что наверху всегда найдется еще одно место… хотя, в случае религии, и не на самом верху. – Ваймс на мгновение задумался и добавил: – Возможно, самое лучшее для вас, дамы, – просто смотреть по сторонам, пока вы не заметите какого-нибудь парня, из которого может выйти что-нибудь дельное, и неважно, аристократ он или нет. Если он вам подойдет, цепляйтесь за него, поддерживайте при необходимости, помогайте подняться, если он упал, и вообще, будьте рядом, когда он вас ищет, и пусть он тоже будет рядом, когда вы ищете его. Если вы дружно наляжете на колесо, наверняка воз стронется. Это самый действенный способ, правда, Сибилла?
Сибилла разразилась смехом, и ошарашенные девушки послушно закивали, как будто они действительно все поняли. Ваймс с радостью почувствовал легкий тычок от жены, который вселил в него надежду на то, что ему не придется платить чересчур большую цену за столь откровенный разговор с этими оранжерейными цветами.
Он огляделся, словно пытаясь слегка поправить дело.
– Ну… ведь так оно и есть, правда?
– Прошу прощения, командор.
Ваймс не сразу понял, откуда исходит голос; эта девушка ни слова не произнесла за весь вечер, но время от времени что-то записывала в блокнот. И теперь она смотрела на него куда более осмысленным взглядом, чем прочие сестры.
– Чем могу служить, мисс? И, пожалуйста, скажите, как вас зовут.
– Джейн, командор. Я мечтаю стать писательницей. Считаете ли вы это допустимым занятием для молодой девицы?
Джейн, подумал Ваймс. Та, странная. Действительно, она была странная. Сдержанная, как остальные сестры, но, глядя на нее, Ваймс подумал, что она видит его насквозь. Читает мысли.
Слегка насторожившись, он откинулся на спинку кресла и произнес:
– Ну, это не так уж трудно, наверное, потому что все слова уже придуманы до вас, и вы сэкономите время, ведь достаточно будет просто расставить их в другом порядке… – На этом опыт Ваймса по части изящных искусств был исчерпан, и он добавил: – А о чем вы намерены писать, Джейн?
