– Мистер Наконец, я провожу вас к выходу, и вы пойдете домой. Договорились?
Он почувствовал, как парень вздрогнул.
– Нет, сэр. Я уж лучше останусь с вами, если вы не против… пожалуйста, сэр.
– Но ты ничего не видишь в темноте, сынок.
– Да, сэр. Но у меня в кармане моток бечевки. Мой дедушка говорил, что у хорошего стражника всегда с собой бечевка…
Голос у юноши дрожал.
– Да, бечевка может пригодиться, – согласился Ваймс, осторожно вытаскивая моток из кармана Фини. – Просто удивительно, каким беспомощным становится человек, если ему связать большие пальцы. Ты уверен, что тебе не нужно на свежий воздух?
– Извините, сэр, но, с вашего позволения, я считаю, что сейчас самое безопасное место – у вас за спиной, сэр.
– Ты, правда, ничего не видишь, парень?
– Совсем ничего, сэр. Я как будто ослеп.
Ваймсу показалось, что Фини на грани срыва, – он решил, что лучше привязать его к себе, чем услышать, как он разобьет себе голову в попытке выбраться.
– Ты не ослеп, парень, просто я столько раз патрулировал улицы по ночам… в общем, я вижу в темноте лучше, чем думал.
Фини снова вздрогнул от прикосновения Ваймса, но совместными усилиями они связались при помощи шести футов мохнатой бечевки, от которой пахло свиньями.
За сломанной дверью никаких гоблинов не было, но там неровно дымился костер, над которым на вертеле висело какое-то, слава всем богам, неопознаваемое мясо. Гоблины в спешке побросали буквально все. На углях булькал чайник, точнее ржавая жестянка. Ваймс понюхал и с удивлением обнаружил, что из жестянки пахнет бергамотом. Образ гоблина, который пьет дорогой чай, изящно отставив мизинец, ошеломил его своей неуместностью. Но ведь чай, в конце концов, растет, а гоблинам тоже хочется пить, не так ли? Не о чем волноваться. Хотя, если бы он нашел тарелку бисквитов, то уж точно пришлось бы сесть и задуматься.
Ваймс шел дальше в немеркнущем свете, а гоблины так и не появлялись. Пол внезапно пошел под уклон, и повсюду по-прежнему были признаки гоблинов, но их самих Ваймс не видел и, в общем, не переживал, поскольку обычно первым признаком гоблина становился сам гоблин, приземляющийся в прыжке на плечи противника и пытающийся превратить его голову в шар для боулинга. А потом на тусклом фоне, среди серо-коричневых тонов подземелья, мелькнуло что-то яркое – букетик цветов, точнее, то, что было букетом, пока его не уронили. Ваймс плохо разбирался в цветах; когда он покупал их для Сибиллы, через разумные промежутки времени, то обычно выбирал розы или их очевидный эквивалент – одну-единственную орхидею. Разумеется, он смутно сознавал существование и других цветов, которые украшали дом, но понятия не имел, как они называются.
Но здесь, в туннеле, лежали не розы и не орхидеи. Эти цветы кто-то нарвал с изгороди или на лугу. В букете были даже тощенькие растеньица, которые цепляются за что попало и цветут на пустошах. Кто-то принес их сюда. И уронил. Кто-то очень торопился. Ваймс понял это по цветам. Выпав из чьей-то руки, они рассыпались по коридору, как хвост кометы. По ним прошлась не одна нога, но, судя по всему, не потому, что кто-то гнался за хозяином букета. Остальные просто бежали в ту же сторону, причем еще быстрее.
Паническое бегство. Перепуганные гоблины удирали. Но почему?
– Ты, командор Ваймс, ты, величие закона. Я помогаю тебе, командор.
Знакомые нотки раздосадовали Ваймса; этот голос слишком походил на его собственный.
– Я здесь потому, что меня попросили прийти! – сказал Ваймс, обращаясь к пещере в целом. – Я не собирался ни с кем драться.
И собственный голос ответил ему:
– О, эти грязные, мелкие, никчемные существа, которым никто не доверяет и которые не доверяют никому. Шагайте осторожнее, господин стражник, у ненавидимых нет повода любить. О, эти странные таинственные создания, последние и худшие, рожденные из грязи, лишенные надежды и бога. Удачи тебе, брат… брат мой по тьме. Сделай для них, что сможешь, мистер по-люс-мен.
На мгновение на запястье Ваймса вспыхнул знак Призывающей Тьмы.
– Я не твой брат! – заорал Ваймс. – Я не убийца!
Крик эхом раскатился по пещерам, и, как почудилось Ваймсу, что-то скользнуло прочь. Способно ли скользить существо, не имеющее тела? Будь они прокляты, гномы с их подземными мифами.
– Э… вы в порядке, сэр? – послышался нервный голос Фини. – Э… вы кричали, сэр.
– Я просто выругался, потому что стукнулся головой о потолок, парень, – соврал Ваймс. Нужно было ободрить Фини, прежде чем тот, перепугавшись, в панике бросился бы к выходу. – А ты держишься молодцом, старший констебль.
– Я не люблю темноту, сэр, и никогда не любил. Э… как вы думаете, никто не обидится, если я справлю нужду у стенки?
– На твоем месте я бы не раздумывал, парень. Вряд ли здесь будет пахнуть хуже.
Ваймс услышал какие-то приглушенные звуки за спиной, и Фини смущенно произнес:
– Э… природа берет свое, сэр. Извините, сэр.
Ваймс улыбнулся.
– Не беспокойся, парень, ты не первый стражник, которому приходится сушить штаны, и не последний. Помню, как мне в первый раз довелось арестовать тролля. Здоровенный был тип, с очень мерзким характером. В тот день я намочил штаны, и признаю это не стыдясь. Считай, что получил боевое крещение.
«Говори веселее, преврати это в шутку. Не позволяй парню задумываться о том, что мы идем на место преступления, которое он не сможет разглядеть».
– Забавно, но сейчас этот тролль – мой лучший сержант, и несколько раз он спасал мне жизнь. Я просто хочу сказать, что никогда не знаешь заранее, хотя черт его знает, чего именно никогда не знаешь заранее…
Ваймс завернул за угол – и там были гоблины. Он порадовался, что Фини их не видел. Строго говоря, Ваймс и сам предпочел бы не видеть. Гоблинов было, наверное, не меньше сотни, и многие держали в руках оружие. Примитивное оружие, разумеется, но кремневый топор, который врезается тебе в череп, не нуждается в дипломе по физике.
– Мы куда-то пришли, сэр? – спросил Фини. – Вы остановились.
«Они просто здесь стоят, – подумал Ваймс, – стоят, как на параде. Смотрят и молчат, ожидая, что кто-нибудь заговорит первым».
– Тут в пещере несколько гоблинов, парень, и они на нас смотрят.
После непродолжительного молчания Фини поинтересовался:
– Вы не могли бы уточнить, сколько именно, сэр?
Десятки зловещих лиц без всякого выражения смотрели на Ваймса. И если кто-нибудь намеревался нарушить тишину приказом «в атаку», они с Фини превратились бы в мокрые пятна на полу, и без того грязном. «Зачем я сюда пришел? Отчего решил, что это хорошая идея? Ну ладно, этот парнишка, в конце концов, стражник, и ему и так уже пора сменить штаны, так что хуже не будет». Ваймс сказал:
