Мисс Бидл подалась вперед.
– У гоблинов такой сложный язык, что и вообразить невозможно, командор. Значение каждого слова зависит от контекста, от говорящего, от слушателя, от времени года, от погоды и многих других вещей. У гоблинов существует нечто вроде поэзии; они пользуются огнем… и примерно три года назад почти всех гоблинов в округе переловили и увезли прочь, потому что они досаждают людям. Разве не поэтому вы здесь?
Ваймс сделал глубокий вдох.
– На самом деле, мисс Бидл, я приехал, чтобы посмотреть поместье Сибиллы и показать сыну деревенскую жизнь. В процессе меня чуть не арестовали по подозрению в убийстве кузнеца, и я увидел изрубленное тело гоблинки. В довершение всего я до сих пор понятия не имею о местонахождении помянутого кузнеца, и, надеюсь, мисс Бидл, кто-нибудь не откажется меня просветить, например вы.
– Да, я тоже видела бедняжку, и мне очень жаль, что я не могу сказать вам, где Джетро.
Ваймс уставился на нее и подумал, что она, похоже, говорит правду.
– Он ведь не прячется где-то в шахте?
– Нет, я там искала. Я везде искала. Ни записки, ничего. Его родители тоже ничего не знают. Джетро, конечно, вольный ветер, но не настолько, чтобы уйти, не сказав мне… – Мисс Бидл опустила глаза, явно смутившись.
Эта пауза говорила о многом. Ваймс нарушил молчание первым:
– Убийство той несчастной гоблинки на холме не останется безнаказанным, пока я жив. Считайте, что я принял его близко к сердцу. Кажется, тут кто-то пытается меня подставить, а дурные вести не лежат на месте… – Он помедлил. – Скажите мне… эти горшочки, которые делают гоблины… они все время носят их с собой?
– Да, конечно, но только те, которые наполняют в данный момент, разумеется, – с легким раздражением отозвалась мисс Бидл. – А это важно?
– Ну, можно сказать, что стражник мыслит на гоблинском языке: все зависит от контекста и так далее. Кстати говоря, а много ли народу знает, что у вас здесь проложен туннель, ведущий в холм?
– С чего вы взяли, что в доме есть туннель, ведущий в холм?
– Сейчас объясню. Ваш дом стоит практически у подножия холма, и, если бы я жил здесь, то вырыл бы приличный винный погреб. Это одна причина. А вторая в том, что я заметил блеск в ваших глазах, когда задал вопрос. Хотите, я его повторю?
Мисс Бидл открыла рот, чтобы ответить, но Ваймс поднял палец:
– Я еще не закончил. Гораздо интереснее тот факт, что вчера вы появились в пещере, но при этом никто не видел, как вы поднимались на холм. Говорят, в деревне за человеком наблюдает множество глаз, и так уж сложилось, что несколько пар вчера наблюдали за мной. Пожалуйста, не тратьте мое время даром. Насколько мне известно, вы не замешаны ни в каком преступлении, ведь быть доброй к гоблинам – это не преступление. – Ваймс подумал и добавил: – Хотя некоторые местные жители, наверное, думают иначе. Но я так не думаю, и я не дурак, мисс Бидл. Я видел голову гоблина в пабе. Она, похоже, провисела там много лет. И сейчас я, с вашего позволения, хочу вернуться в пещеру так, чтобы никто меня не заметил, потому что мне нужно задать несколько вопросов.
Мисс Бидл спросила:
– Вы намерены допрашивать гоблинов?
– Нет, это слово предполагает, что я буду их запугивать. А я просто хочу получить необходимые сведения, прежде чем начать расследование убийства. Если вы не пожелаете мне помочь, боюсь, это будет ваш выбор.
На следующий день сержант Колон не явился на службу. Госпожа Колон прислала записку с мальчишкой, как только сама вернулась с работы
[17]
.
Когда она вернулась домой, Фред Колон не был настроен на романтический лад, поэтому госпожа Колон подмела пол, выстирала белье, протерла все поверхности и некоторое время провела за выковыриванием комков грязи из дверного коврика. Затем она заспешила в Псевдополис-ярд, по пути навестив свою подругу Милдред, которая надумала продать очень милый фарфоровый кувшин и лохань. Когда она наконец добралась до штаб-квартиры Стражи, то объяснила, что Фреду очень плохо, он обливается потом и болтает что-то про кроликов.
Сержанта Задранец послали выяснить, в чем дело. Вернулась она в крайне серьезном настроении и тут же зашагала по лестнице в кабинет Ваймса, куда временно перебрался капитан Моркоу. Нынешнего обитателя кабинета можно было определить не только потому, что сам Моркоу сидел в кресле, хотя это, несомненно, наводило на мысль, но и потому, что вся бумажная работа была сделана и разложена. Это неизменно удивляло инспектора Э.И. Пессимала, маленького человечка с сердцем льва, силой котенка и внешностью, которая заставляла даже самых закоренелых бухгалтеров говорить: «Вы только посмотрите на него. Правда, типичный бухгалтер?»
Но разговоры не тревожили львиное сердце Э.И. Пессимала. Он стал секретным оружием Стражи. Ни один счетовод в городе не порадовался бы визиту Э.И. Пессимала, если только, разумеется, ему нечего было скрывать, хотя, как показывала практика, бояться надо было всем: отпрыск рода Пессималов мог проследить ошибку через весь гроссбух вплоть до подвала, где лежали подлинные бухгалтерские книги. В уплату за свой гений инспектор Э.И. Пессимал хотел лишь тщательно высчитанного жалованья и возможности время от времени патрулировать улицу вместе с настоящими стражниками, помахивая дубинкой и сердито глядя на троллей.
Моркоу откинулся на спинку стула.
– Ну, как поживает Фред, Шелли?
– Ничего особенного, ей-богу… э…
– Это серьезное «э», Шелли.
Проблема заключалась в том, что у капитана Моркоу было дружелюбное, честное, открытое лицо, которое вызывало желание все ему рассказать. И вдобавок сержант Задранец питала слабость к капитану, пусть даже кое-кто готов был за него глотку перегрызть – но Моркоу был гномом, хотя бы теоретически, и мечтать не возбраняется.
– Э… – неохотно начала она.
Моркоу подался вперед.
– Ну, Шелли?
И она сдалась.
– Сэр, это коготтный горшочек. Вы родом из Медянки… вы часто встречали там гоблинов?
– Нет, но я знаю, что коготт – их религия, если можно так сказать.
Шелли Задранец покачала головой, пытаясь выкинуть из головы некоторые соображения касательно той роли, которую достаточно высокий табурет может сыграть в отношениях, и напомнить себе, что сержант Златомолот, из Сестричек Долли, старательно перехватывает ее взгляд всякий раз, когда они случайно встречаются в патруле. Возможно, он оказался бы хорошей партией, если бы Шелли набралась смелости спросить, правда ли он мужчина
[18]
…
