— Но…
— Ты же обещал не задавать вопросов!
— Я не задаю вопросов, я только хочу знать, не даст ли он мне после этого в морду?
— Не даст. И вот еще что, Луиджи…
— Что?
— Две вещи. Могу я попросить тебя не рассказывать об этом ни Сьюзи, ни Бартоломео?
— Я нем, как могила!
— Да, и когда будешь говорить с ним, постарайся выглядеть как можно более грозно.
— Ладно, постараюсь, — пообещал Луиджи, а про себя подумал: «Ну, за этим-то дело не станет!»
Нелл Данн намеревалась приблизиться к Дэну, который в это время разговаривал с коренастым мужчиной с квадратной челюстью и свирепым лицом. Она хотела, проходя мимо, незаметно шепнуть ему, что, мол, нужно перекинуться парой слов, и кивнуть в сторону выхода.
Кстати, почему он не сказал ей, что собирается на эту дурацкую тусовку? Он такой скрытный, такой замкнутый! Наверняка есть еще много вещей, которых она о нем не знает. Однако не успела Нелл подойти к Дэну, как тот поднял глаза, увидел ее, и на его лице отразился чуть ли не панический страх, и он рванул в противоположном направлении. Нелл видела, как он схватил за руку свою жену и потащил ее танцевать.
Музыканты играли «Ciao, Ciao Ваmbinо». Они ненавидели эту вещь, но что поделаешь, работа есть работа. Зато завтра снимок их группы появится в вечерней газете.
А Фиона взобралась на стул, чтобы оглядеть поле боя. И навсегда запомнить все, что здесь происходит. Барри только что пригласил ее поехать вместе с ними в Рим — в знаменитое viaggio, и она ответила согласием. Ее будущие свекор и свекровь танцевали друг с другом.
Мать Грании и Бриджит пробралась сквозь толпу гостей к выходу и пыталась отвоевать свой плащ, требуя, чтобы Катерина и ее подруга Харриет открыли для нее гардероб. Кроме Фионы, никто не заметил ее ухода, а Барри вообще не обратил на нее внимания. Возможно, будет лучше, если он до конца жизни так и не узнает про нее, так же как про букетик фрезий.
— Потанцуешь со мной? — спросил он Фиону. Музыканты играли «Три монеты в фонтане» — приторную, сентиментальную песенку.
Барри крепко прижал ее к себе.
— Ti amo, Fiona, carissima Fiona, — прошептал он.
— Anch'io, — сказала она.
— ЧТО? — не поверил Барри своим ушам.
— Anch'io. Это означает «я тоже». Я тоже люблю тебя. Ti amo da morire.
[81]
— Боже мой, откуда ты это знаешь? — спросил он, впервые в жизни испытав столь сильное потрясение.
— Я спросила у Синьоры, а потом практиковалась. Так, на всякий случай.
— На всякий случай?
— На тот случай, если ты произнесешь эту фразу, чтобы знать, что тебе ответить.
Вокруг них кружились пары, и люди подпевали глупые слова песенки. Отец грании и Бриджит, вместо того чтобы пуститься вдогонку за своей женой, увлеченно беседовал с Синьорой. Казалось, они готовы вот-вот закружиться в танце. Отец Барри, вместо того чтобы озираться по сторонам, разговаривал со своей женой, будто она воскресла для него после долгого небытия. Бриджит, вместо того чтобы мучиться в короткой обтягивающей юбке, была в свободном алом платье и в танце обнимала за шею молодого человека, словно опасаясь, как бы он не сбежал. Грания опиралась на руку Тони, этого старого-старого мужчины. Они не танцевали. Они собирались пожениться, и Фиона уже была приглашена на свадьбу.
Фиона подумала о том, как здорово наконец стать взрослой. Все, что произошло сегодня, сотворила не она, но она стала очень важной частью того, что случилось.
VIAGGIO
— Зачем мы приглашаем на нашу свадьбу мистера Данна? — допытывался Лу.
— Потому что так будет лучше для Синьоры. Ей не с кем идти.
— Неужели у нее вообще никого нет? В конце концов, она ведь живет вместе с твоей семьей!
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. — Сьюзи была непреклонна.
— Значит, мы и его жену должны позвать? Список гостей пухнет с каждой минутой. А ты знаешь, что мы потратим по семнадцать фунтов на голову, и это не считая выпивки.
— Разумеется, звать его жену мы не станем. У тебя что, совсем мозги размякли? — сказала Сьюзи, и на ее лице появилось выражение, которое совсем не понравилось Лу. Оно могло означать следующее: «Неужели я выхожу замуж за бесчувственного, толстокожего носорога?»
— Ну, конечно, жену звать не будем, — поспешил поправиться он. — Я, наверное, просто задумался о чем-то другом, вот и все.
— Ты хочешь пригласить еще кого-нибудь со своей стороны? — спросила Сьюзи.
— Нет-нет! Ведь все с наших курсов — так считай, что они с моей стороны, они же отправляются с нами и в свадебное путешествие, — сияя от восторга, заявил Лу.
Сьюзи закатила глаза.
— Да уж, свадебное путешествие в компании с половиной Дублина!
— Значит, вы просто-напросто зарегистрируетесь в муниципальной конторе? Понятно… — проговорила Нелл Данн, когда Грания сообщила ей дату своей свадьбы.
— С нашей стороны было бы лицемерием венчаться в церкви, ведь ни я, ни Тони туда отродясь не ходили. — В ответ на это Нелл лишь пожала плечами. — Мама, ты ведь придешь на регистрацию, правда? — В голосе Грании звучала тревога.
— Разумеется, приду. А почему ты спрашиваешь?
— Ну-у, потому что… видишь ли…
— В чем дело, Грания? Я же сказала тебе, что приду.
— Ты ушла с той школьной вечеринки, когда она еще не успела начаться, а ведь для отца этот вечер имел такое большое значение. Ты не едешь вместе с ним в Италию…
— Меня туда никто не приглашал, — холодно отрезала Нелл Данн.
— А что, в этот ваш вояж в Рим и Флоренцию может отправиться кто угодно? — спросила Берни Даффи у своей дочери Лиззи.
— Нет, мама, к сожалению, в Италию едут только учащиеся вечерних курсов, — извиняющимся тоном проговорила девушка.
— Но разве они не заинтересованы в том, чтобы поехало как можно больше народу? Хотя бы для того, чтобы заполнить пустующие места в гостиничных номерах? — На вечеринке в честь вечерних курсов Берни, по ее собственным словам, отлично повеселилась и думала, что поездка в Италию будет чем-то вроде продолжения festa.
— Ну что мне с ней делать? — пожаловалась Лиззи Берку, когда они встретились вечером. — Она прицепилась ко мне с этой поездкой намертво, и ничего ей не втолкуешь.
— А давай вместо Италии отвезем ее в Гэлвей, к твоему отцу, — неожиданно предложил Берк.
— Ты с ума сошел? — вытаращила глаза Лиззи.
— А что тут такого? Отличный способ решить сразу несколько проблем. Это отвлечет ее мысли от поездки в Италию и хотя бы на какое-то время займет ее. Во всяком случае, она не будет чувствовать себя покинутой.
