Шивон говорила громко и зло. На них уже начали оглядываться, предвкушая шумную сцену. Конни заговорила тихим и бесстрастным голосом, стараясь, чтобы он не дрожал:
— Вряд ли эту пиццерию можно считать подходящей обстановкой для великосветской леди, — сказала она, оглянувшись по сторонам.
— Самая подходящая для герцогини трущоб. У вас нет настоящих друзей, поэтому вы беретесь опекать банду безнадежных кретинов, отправляетесь с ними в этот нищенский вояж и все равно оказываетесь ненужной. Вы всегда будете в одиночестве, так что будьте к этому готовы.
Конни стало легче дышать. Может быть, Шивон все же не собирается убивать ее, иначе разве стала бы она предрекать ей одинокое будущее?
— Я готова к этому, — просто ответила она. — Господи, да разве я не была одинока все эти годы!
На лице Шивон появилось удивление.
— Как вы спокойны!
— Да нет, на самом деле не очень.
— Вы знали, что письмо — от меня? — спросила Шивон, и было непонятно, то ли она разочарована, то ли, наоборот, довольна тем, что ей удалось нагнать на соперницу такого страху. В ее глазах все еще пылал огонь безумия, и Конни не знала, как себя вести. Что лучше — признать, что она понятия не имела, от кого письмо, или притвориться, будто вычислила Шивон с самого начала? Господи, ну за что ей еще и этот кошмар!
— Я допускала мысль, что его написали вы, но не была уверена.
Конни сама удивилась тому, как твердо прозвучал ее голос.
— А почему вы подумали на меня?
— Вы единственный человек, кому не безразлична судьба Гарри.
Наступило молчание. Шивон стояла, оперевшись на спинку стула. Постепенно посетители перестали обращать на них внимание. Видимо, две иностранки не собирались вцепляться друг другу в волосы, как могло показаться сначала, поэтому они уже не представляли ни для кого интереса, и гул голосов вокруг них возобновился.
Конни не предложила сопернице присесть. Она не станет притворяться, что между ними ничего не произошло и они могут сидеть и беседовать как ни в чем не бывало. Шивон Кейси грозилась убить ее, она сошла с ума.
— Вы знаете, что на самом деле Гарри никогда не любил вас? Вам это известно?
— Может, и любил. В самом начале, до того, как выяснил, что секс не представляет для меня интереса.
— Не представляет интереса! — фыркнула Шивон. — Он рассказывал, какой вы были жалкой, когда, зажавшись от страха, лежали в постели и хныкали! Жалкой — он употреблял именно это слово.
Глаза Конни сузились. Это уже было подлое предательство. Гарри знал, что она старалась, как могла, просила его о помощи, и с его стороны было очень жестоко пересказывать Шивон подробности.
— Я пыталась изменить себя.
— Да неужели?
— Это было горько, больно, унизительно и в итоге ни к чему не привело.
— Врачи сказали вам, что вы — скрытая лесбиянка, верно?
Шивон стояла, покачиваясь на каблуках, откровенно издеваясь и получая от этого наслаждение. Жидкие волосы упали ей на лицо. В ней было совершенно невозможно узнать прежнюю мисс Кейси — лощеную и элегантную.
— Нет, и, я думаю, дело вовсе не в этом.
— Так что же они вам сказали? — спросила Шивон, и в ее голосе прозвучал искренний интерес.
— Они сказали, что я подсознательно не доверяю мужчинам, поскольку мой отец проиграл все семейное состояние.
— Бред сивой кобылы! — презрительно скривила губы Шивон.
— Я ответила то же самое. Правда, чуть более вежливо, — сказала Конни, сделав слабую попытку улыбнуться.
Внезапно Шивон выдвинула стул и села. Теперь, когда Конни видела ее лицо прямо перед собой, она смогла рассмотреть, как беспощадно обошлось с этой женщиной время. Ее блузка была заляпана пятнами, юбка сидела косо, ногти были обломаны и грязны. Она больше не пользовалась косметикой, а выражение ее лица постоянно менялось, как будто женщина была не в состоянии контролировать себя. «Она на год или два младше меня, а выглядит старухой!» — подумала Конни.
Солгал ли ей Гарри, сказав, что между ним и мисс Кейси все кончено? Видимо, нет, и, наверное, именно это выбило женщину из колеи. Она была явно не в себе. Конни обратила внимание на то, как Шивон придвинула к себе нож и вилку и стала играть ими, нервно двигая по скатерти, беря то в одну руку, то в другую. Нет, они еще не выбрались из дремучего леса!
— Если оглянуться назад, видно, как много было сделано ошибок. Ему следовало жениться на вас, — проговорила Конни.
— Я не обладала нужным стилем. Я не сумела бы стать такой хозяйкой, какая ему была нужна.
— Это была только одна сторона его жизни, да и то не самая важная. А ведь с вами он практически жил.
Конни надеялась, что избранная ею тактика сработает. Нужно польстить Шивон, убедить ее в том, что она была самым важным человеком в жизни Гарри. Главное — отвлечь ее мысли, что все это уже позади.
— Естественно, — заговорила Шивон, — раз он не получал любви дома, ему приходилось искать ее на стороне.
Она взяла бокал Конни и отпила глоток кьянти. Конни подала официанту знак, что им нужен еще один бокал и побольше вина. Что-то в ее облике подсказало тому, что обычные улыбки и шутки, принятые в подобных заведениях, в данном случае неуместны, поэтому он просто поставил перед ними бокал, бутылку вина и молча удалился.
— Я любила его, — заговорила Конни. — Долго любила.
— Хороший же вы выбрали способ доказать свою любовь: выдали его полиции и отправили за решетку!
— К тому времени от моей любви уже ничего не осталось.
— А вот я никогда не переставала его любить.
— Я знаю. И как бы вы ни ненавидели меня, я по отношению к вам не испытываю ненависти.
— Скажите, пожалуйста, какое благородство!
— Я знаю, вы были нужны ему, и, насколько мне известно, он нуждается в вас до сих пор.
— Больше нет. Вы и это разрушили. Как только он выйдет на свободу, то сразу же уедет в Англию. И все это ваша вина! Из-за вас он больше не может жить в родной стране! — На лице Шивон было написано неподдельное страдание.
— Я полагаю, вы поедете вместе с ним?
— Вы неправильно полагаете.
Шивон ощетинилась, и в ее взгляде снова полыхнул сумасшедший огонь. Нужно было немедленно это исправить.
— Я ревновала его, — заговорила Конни, — но никогда не испытывала к вам ненависти. Вы подарили Гарри все, что только возможно: плотскую любовь, верность, понимание проблем, которые возникали у него в связи с работой. Большую часть времени он проводил именно с вами. Господи, да разве могла я не ревновать!
Конни чувствовала, что ей удалось завоевать внимание Шивон, поэтому продолжала:
