— Представляешь, мы — единственные ирландцы во всем автобусе, — прошептала Кэти, — а остальные всего лишь туристы. Все, что мы видим, — наше.
Фрэн дипломатично устроила так, что шестнадцатилетняя сестра выбрала себе в магазине красивое желтое хлопчатобумажное платье, а потом зашла в парикмахерскую и сделала стрижку. Лето подходило к концу. Кэти загорела и стала очень привлекательной. Из ее глаз исчезло загнанное выражение.
Фрэн обратила внимание на то, что у младшей сестры все же есть друзья, хотя и не очень близкие, — смешливые подруги, которые были и у самой Фрэн в этом возрасте. С тех пор, кажется, прошла целая вечность. С некоторыми из девочек Кэти по субботам ходила на шумную дискотеку, о которой Фрэн слышала от молодых ребят, работавших в универмаге.
Она наслушалась достаточно, чтобы знать: там свободно торгуют наркотиками. Поэтому каждый раз, когда младшая сестра отправлялась на дискотеку, в час ночи Фрэн неизменно дежурила у входа, чтобы встретить Кэти и отвести ее домой. Несколько раз их подвозил Барри, молодой водитель грузовика, работавший в универмаге. Он с неодобрением говорил, что эта дискотека — неподходящее место для девочек.
— А что я могу поделать? — пожимала плечами Фрэн. — Запретить ей туда ходить? Тогда она будет считать себя жертвой. Хорошо еще, что ты меня выручаешь.
Барри был отличным парнем и никогда не отказывался поработать сверхурочно, поскольку мечтал купить мотоцикл. Он говорил, что накопил уже треть требуемой суммы, а когда накопит половину, то пойдет в магазин и выберет подходящую модель. После того же как будет собрано две трети, он купит заветную машину в рассрочку.
— А зачем тебе понадобился этот мотоцикл, Барри? — спросила Фрэн.
— Чтобы обрести свободу, мисс Кларк, — ответил Барри. — Свободу и ветер, который свистит в ушах…
Фрэн вдруг почувствовала себя очень старой.
— Мы с сестрой собираемся учить итальянский язык, — сказала она ему в один из вечеров, когда они ждали у входа на дискотеку, в очередной раз обсуждая покупку мотоцикла, которая становилась все ближе.
— Это здорово, мисс Кларк, я и сам хотел бы его выучить, потому что мечтаю съездить на Чемпионат мира по футболу.
— Так почему бы тебе не сделать это прямо сейчас? — рассеянно обронила Фрэн, рассматривая хулиганского вида парней, выходящих с дискотеки. Что притягивало сюда Кэти и ее подружек? Когда ей самой было шестнадцать, ей не разрешали посещать места наподобие этого.
— Я бы не против, поскольку первое место, куда я поеду, будет Италия, да только сначала надо выплатить взнос за мотоцикл, — сказал Барри. — А где вы собираетесь учить итальянский?
— На вечерних курсах. Они открываются в сентябре при школе Маунтенвью.
Фрэн не стала вдаваться в подробности, поскольку заметила Кэти, Харриет и их друзей, выходящих с дискотеки. Она протянула руку к рулю машины и посигналила. Субботняя поездка от дискотеки домой уже превратилась в традицию. А интересно, как относятся к подобным «выходам в свет» родители этих девочек, подумалось Фрэн? Есть ли им вообще до этого дело? Или, может быть, только она такая сумасшедшая, что торчит здесь в час ночи, встречая сестру? Господи, скорей бы начинался новый учебный год, чтобы жизнь опять пошла своим привычным чередом!
Первое занятие на курсах итальянского состоялось в семь часов вечера во вторник. Утром того же дня Фрэн получила письмо от Кена. Он писал о том, что поселился в маленькой квартирке, похожей на конуру, что правила ведения бизнеса здесь совершенно иные, нежели в Ирландии: например, не принято торговаться с поставщиками, сколько запрашивают, столько и плати. Люди в Америке дружелюбные и часто приглашают его к себе в гости. Вскоре будет День труда, и они поедут на последний за это лето пикник. Он по ней скучает, а она по нему?
В группе было тридцать человек. Каждому выдали карточку, на которой следовало написать свое имя, но преподавательница сказала, что имена должны звучать на итальянский лад. Так Фрэн превратилась во Франческу, а Кэти в Катерину. Было очень весело, когда они все обменивались рукопожатиями и спрашивали друг друга, как кого зовут. Кэти эта игра страшно увлекла. Фрэн решила, что и для нее самой это окажется полезным, поскольку поможет хотя бы на время забыть про то, что Кен собирается на пикник по случаю Дня труда.
— Эй, Фрэн! Видишь того парня, который сказал: «Mi chiamo Bartolomeo»? Это случайно не Барри из твоего универмага?
И впрямь, на другом конце комнаты сидел Барри. Видимо, сверхурочная работа все же помогла ему обзавестись заветным мотоциклом. Они приветственно помахали друг другу.
Какая необычная подобралась компания! Вот сидит элегантно одетая женщина — наверняка из тех, которые закатывают роскошные фуршеты в своих домах. Что, черт побери, могло привести ее в такое место, как Маунтенвью? А вот изумительно красивая девушка с золотистыми локонами, которая твердит: «Mi chiamo Elizabetta». Рядом с ней, судя по всему, ее парень — очень серьезный и в новом пиджаке. Вот черноволосый, насупленный Луиджи, а рядом с ним мужчина постарше, которого зовут Лоренцо. Удивительно, что их всех объединяет?
Синьора была сама приветливость.
— Я знаю вашу домохозяйку, — сказала ей Фрэн, когда они угощались маленькими кусочками салями и сыра. Заметив, что преподавательница смешалась и покраснела, Фрэн поспешила добавить: — Она очень благодарна вам за то, что вы помогаете ее сыну.
Лицо Синьоры осветила широкая улыбка. Когда она улыбалась, то превращалась в настоящую красавицу. Вряд ли эта женщина могла быть монашенкой, подумала Фрэн. Скорее всего, Пегги Салливан ошибается.
Занятия нравились и Кэти, и Фрэн. После их окончания сестры бежали на автобусную остановку, весело, словно дети, смеясь над своими ошибками в произношении и всякими забавными историями, которые рассказывала им Синьора. Кэти потом пересказывала их своим школьным подругам, и девочки восхищенно охали.
В группе возникла удивительная атмосфера. Казалось, все они попали на необитаемый остров, где единственная возможность спастись — это освоить незнакомый язык и запомнить все, чему их учат. Синьора, похоже, искренне верила в то, что ее ученики способны на великие подвиги, и в итоге они сами поверили в это. Она умоляла их использовать итальянские слова при любом удобном случае, даже если у них не получалось сложить целое предложение. И вот они говорили, что им пора возвращаться в casa,
[31]
что в их camera
[32]
очень тепло, и, желая сообщить, что устали, произносили слово stanca.
А Синьора смотрела и слушала. Все происходящее было ей приятно, но не вызывало ни малейшего удивления. Она всегда была уверена, что любой человек, столкнувшись с итальянским языком, не может не загореться желанием как можно скорее овладеть им. Рядом с ней постоянно находился мистер Данн, которому, собственно, и принадлежало авторство всего этого проекта. Им было очень хорошо рядом друг с другом.
