Федя уже направился к спальне родителей, когда услышал еле слышный шепот Дэи:
— Отнеси сначала Ключ в свою комнату и спрячь.
— Зачем? — прошептал юноша в ответ.
— Говорю тебе, отнеси!
Федя послушно пошел в свою комнату, спрятал драгоценность в тайнике в шкафу.
Теперь нужно было вернуть ключи на место. Литвинов снова направился к спальне родителей. Уже смелее зашел, прокрался к креслу… Сунул ключи в карман халата, и… кто-то резко схватил его за руку! Федя чуть не закричал, но Олег мигом зажал ему рот и, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Наташу, выволок подростка из спальни.
— Этого еще не хватало… — прошипел отчим. — А ну, идем! Пошел к себе!
Держа Федю за руку мертвой хваткой, Олег затащил его в комнату.
— Вывернуть карманы! — отчим был вне себя.
Федя, бледный как смерть, даже не понял, что Олег сейчас сказал. Мысли бились в истерике, пытаясь найти выход из ситуации. Ответить сейчас за все придется по полной. Отчим грубо толкнул его к стене, обыскал. Нашел только фонарик.
— Значит, не успел. Что ты делал в нашей спальне? — Олег вплотную приблизился к Феде. Подросток ощутил сильный запах вина, и ему стало еще хуже. Он никогда не видел Олега пьяным, но хорошо помнил случай, как однажды в праздник, выпив лишь пару рюмок вина, отчим ударил охранника, да так, что тот очутился в больнице. Причем причина тогда была и вовсе какая-то пустяковая…
— Ты глухой? — рявкнул Олег. — Что. Ты. Делал! В нашей! Спальне?!!
— Я просто… хотел… вернуть свою вещь, — Федя, сгорая от стыда, наконец нашел, что сказать.
— Какую «свою вещь»? — Олег действительно не понял.
— Ключ.
— Который ты также где-то украл?!
— Я никогда ничего не крал!
— А что же ты сейчас собирался сделать?!
— Мне нужен этот Ключ! А вы бы по-нормальному все равно его не вернули.
— Тогда скажи, откуда он у тебя?!
— Не ваше дело! Мне подарили.
— Кто?
— Какая вам разница?!
— Щенок! — Олег подошел к шкафу, резко открыл. — Я научу тебя разговаривать!
Сердце у подростка упало… Тут же пронеслась мысль, что отчим не может знать о его тайнике. Но вдруг?! Олег сдернул с вешалки ремень. Страх Феди сменился яростью:
— Не смейте!
— Еще как посмею!
— Я уйду из дома!
— Уходи! Можешь прямо сейчас.
Федя, в бешенстве, быстро пошел к двери. Олег преградил ему дорогу.
— Я еще не закончил! — прошипел он, одним движением разорвав на юноше рубашку.
Федя вновь попытался прорваться к двери, но отчим, схватив его руку словно железными тисками, бросил подростка на кровать. От удара потемнело в глазах. Федя выдохнул, пытаясь прийти в себя… Резкая боль пронзила спину… Еще… Еще… Ненависть впилась в сердце, сдавила, будто просверливая отверстия внутри. Комок подступил к горлу… В этот момент юноша реально готов был убить Олега. Гнев, бушевавший в душе, был куда сильнее боли физической. Попробовал встать, развернулся… Тут же ремень хлестнул по лицу… Подросток схватил Олега за руку, но силы настолько неравны… Отчим снова швырнул его на кровать… Следующая попытка подняться тут же пресеклась мощным ударом в челюсть…
Олег был в такой ярости, что юноша понял: сопротивляться дальше — лишь перспектива остаться инвалидом. Федя стиснул зубы. Отчим не дождется от него ни стона. Олег же точно задался целью доказать обратное, но вскоре остановился, тяжело дыша, словно только сейчас полностью осознав происходящее. Постоял так с полминуты, со злостью кинул ремень на пол и вышел быстрым шагом, хлопнув дверью.
Федю трясло. Пережитое унижение взрывалось вспышками бессильного гнева. Отчим не впервые поднял на него руку, но чтобы вот так… Юноша сейчас действительно ушел бы из дома, если б не мать.
— Больно? — Дэя теплым светом прикоснулась к щеке.
Федя промолчал. Больше получаса он пролежал, не двигаясь. Наконец почувствовал, что может сесть. На спине, на руках набухали ярко-красные рубцы. Он не позволит появиться слезам. Хватит. Стараясь твердо стоять на ногах, юноша дошел до ванны, смыл запекшуюся кровь с разбитого лица. Доплелся до кровати и лег спать.
Утром Федя проснулся с неимоверно тяжелой головой. Прихлопнул будильник, пошевелился и понял, что в школу идти он все равно не сможет. В висках стучало молотом, к спине невозможно было прикоснуться. Юноша упал обратно на подушку и снова уснул.
Не увидев сына за завтраком, Наташа забеспокоилась. Олег поморщился. Ему неприятно было вспоминать о вчерашнем инциденте.
Наташа поднялась к сыну:
— Федя, тебе в школу пора, опоздаешь, вставай… О Господи! — она замерла на месте, увидев опухшее лицо, украшенное кроваво-красными рубцами.
— В школе… подрался… — выдавил Федя в ответ на молчаливый вопрос. Только что вошедший Олег услышал эти слова и удивленно взглянул на подростка.
Взрывоопасная пауза затянулась.
— Да все хорошо, мам, — попытался разрядить обстановку Федя. — Денька два только отлежусь, ладно?
— Что значит в школе?! У тебя же вечером все было нормально!
Наташа заметила лежащий на полу ремень. Слезы хлынули из глаз, она резко повернулась к Олегу.
— Пойдем, поговорим, — Олег взял жену за руку, вывел из комнаты.
Супруги вошли в кабинет. Наташа была на грани истерики:
— Как ты мог?!! Как ты мог?!! Ты!
— Наташа, подожди, успокойся. Я застал его ночью в нашей спальне. Он пытался вытащить ключи из моего халата.
— Ложь!!!
— Это правда!
— Как он это объяснил?!
— Никак. Сказал, что хотел найти вещь, которую я отобрал у него день назад.
— Какую вещь?!
Олег подошел к столу, достал из ящика ключ. Внимательно посмотрел на него: в прошлый раз ключ почему-то казался куда более странным. Протянул Наташе.
— Что это? — нервно спросила она.
— Я бы тоже хотел знать. Меня больше интересует, где он это взял.
— Чушь какая-то. Обыкновенная игрушка, ну может, дорогая, конечно… Что он тебе сказал?
— Ничего. В том-то и дело.
— Зачем ты вообще ее забрал?!
— Как зачем?! А если это раритет? Если он вообще ее украл?!
— Никогда, ты слышишь?! Никогда не говори такого о моем сыне!!!
— У него сейчас опасный возраст, нельзя все пускать на самотек!
— Я доверяю своему сыну! Он никогда и ничего не сможет украсть!
— Тогда откуда у него этот ключ?!
