Совсем недавно Федя мужественно предпринял еще одну попытку сближения со своей мечтой. На перемене он увидел, как Рашевская стоит у окна одна. Рядом — никого: ни подруг, ни парней. Упустить этот момент было нельзя. Он мог никогда больше не повториться. И Федя решился. Волнение смерчем взвилось в груди, руки вмиг стали холодными, как лед. Литвинов подошел к девушке:
— Ирина…
— Да?
Феде словно перекрыли кислород, но отступать было поздно, и он неестественным, будто не своим, голосом произнес:
— Ирина, я… Давай в кино сходим… как-нибудь… после уроков.
Рашевская скользнула по нему немного удивленным и абсолютно равнодушным взглядом. Подобные предложения поступали слишком часто, чтобы она уже как-то на них реагировала.
— Федя, спасибо, конечно, за приглашение, но — нет. И пожалуйста, не проси меня объяснять почему.
— Извини, — юноша быстро отошел в сторону. Так хреново ему давно уже не было. Он зашел за угол, прислонился к стене. Комок подступил к горлу. Федя закрыл глаза. В висках застучало, кровь прилила к голове. Все, с него хватит. Больше он к ней не подойдет. Никогда.
Дома у Феди надвигались грозовые тучи. Олег Павлович переживал, наверное, самый жестокий кризис за все время существования его компании. Рейдерский захват холдинга, как оказалось, готовился конкурентами давно, долго и тщательно, а проводиться начал быстро и крайне жестко. Олег не знал, сколько заплатили генеральным директорам двух его салонов, но, видимо, это были очень большие суммы, достаточные для покупки совести. Как только Олег обнаружил несанкционированный вывод активов из компании, оба директора, естественно, покинули бизнес. Олег Павлович лично начал проверять отчетность, и выяснилось, что за последний месяц без его ведома было проведено несколько незаконных крупных финансовых операций, поставивших под угрозу само существование холдинга. Обнаружились документы с мастерски подделанной подписью Олега. То, что это подделка, нужно было еще доказать… Начали проводить расследование, счета заморозили. Тут же откуда-то выискался непомерно огромный долг перед налоговой. Текущие счета за рекламу оплатить не успели, что автоматически означало приобретение миллионных долгов. За какой-то месяц процветающая компания оказалась буквально на грани банкротства. И все благодаря «проверенным» людям, которым Олег Павлович раньше полностью доверял, с кем работал вместе много лет…
Федя не вникал в подробности, однако не мог не заметить, как за последние несколько недель изменился отчим. Олег возвращался домой с каждым днем все позже. На нем лица не было. Бледный и нервный, он срывался по любому поводу, из-за каждой мелочи. Наташа сильно переживала. Она старалась лишний раз не трогать мужа и как могла помогала ему.
Федя делал все возможное, чтобы не попадаться отчиму на глаза. Но пересечения все равно были неизбежны.
Вернувшись домой поздно после репетиции, Федя, голодный до колик в желудке, отправился на кухню в надежде перекусить. Остановился в дверях: Олег сидел за столом, опустив голову на руки, и пил виски. Половина бутылки была уже пуста. На Федю отчим даже не посмотрел.
С минуту поколебавшись, подросток все же решился поесть. Стараясь не шуметь, он нашел в холодильнике готовый салат, сделал себе бутерброды с сыром, заварил чай и, сев подальше от Олега, быстро принялся поглощать долгожданный ужин.
Вошла Наташа, с тревогой взглянула на мужа. Села рядом, взяла его за руку:
— Олег… Олег, пойдем спать.
— Я все равно спать не могу… Ты иди…
— Олег, так ты не решишь проблемы.
— Если бы это была проблема… Это катастрофа! Я просто не знаю, что делать и как вообще выжить в данной ситуации. Мы же связаны этими обязательствами по рукам и ногам! Счета заморожены… Оплату все требуют здесь и сейчас… Мне ведь больше половины сотрудников придется уволить… А это ты читала?! — Олег нервным движением указал на газету, лежавшую на столе, потом со злостью скомкал ее и кинул на пол. Залпом выпил полстакана виски.
Федя с удивлением смотрел на отчима. Олег был настолько сломлен и подавлен… Подростку не верилось, что перед ним сидит тот самый сильный и бесконечно уверенный в себе человек.
— Ведь когда-то это закончится, — осторожно продолжила Наташа. — Ты же сам знаешь: всегда есть выход. Надо успокоиться, отпустить ситуацию…
— Не могу я отпустить… Сейчас все под угрозой. Компания на грани разорения…
— Ну, в конце концов, разве тебе впервые начинать все с нуля?!
— Да НЕ ХОЧУ я ничего начинать с нуля!!! — Олег в ярости стукнул кулаком по столу. Немного остыв, произнес: — Наташенька, прости. Иди спать. Я приду. Позже.
Наташа обняла мужа, поцеловала:
— Мы же вместе. И все будет хорошо.
— Да… хорошо…
Наташа ушла. Федя торопился доесть ужин, чтобы побыстрее смыться в свою комнату.
— Видишь, Федя, как в жизни бывает… — Олег был уже порядочно пьян и не совсем хорошо соображал, что говорит. — Раз — и все. Все, чего добивался, к чему стремился — все летит к чертям…
Юноша с опаской посмотрел на отчима, но все-таки решился поддержать разговор:
— А может, все не так уж и плохо? Какой бы ни была ситуация, всегда можно придумать, как сделать ее еще хуже. Иногда думаешь, как все ужасно, а потом такое может произойти, что прежняя проблема уже кажется счастьем.
— Ты-то откуда это знаешь?
— Знаю, — подросток про себя усмехнулся. — В любом случае самое плохое, что может случиться, — это смерть. А она неизбежна.
— Смерть, Федя, — не самое страшное. Иногда смерть бывает желанна, становится избавлением. И дай Бог, чтобы ты никогда этого не понял.
Помолчали. Федя задумался. Он никогда еще не разговаривал с отчимом вот так, спокойно и почти по душам. Он вообще с ним не разговаривал после той истории с Ключом.
Олег снова налил виски в стакан. Юноша нутром чувствовал, в каком жутком стрессе находится сейчас отчим, и у него невольно вырвалось:
— Олег Павлович, вы не переживайте. Все равно выход найдется.
— Федя, ты не понимаешь. Сейчас такая ситуация, когда все перекрыто, все источники.
— Так, может быть, нужно просто посмотреть немного шире и найти новый источник?
Олег остановил на юноше пристальный взгляд. А Феде вдруг вспомнились слова Дэи, которые она сказала ему еще в первом туре:
— Вы знаете, когда человек зацикливается на какой-то проблеме, весь мир, как зеркало, начинает ее отражать, и чем больше человек о проблеме думает, тем больше сужается этот зеркальный круг. А всегда есть множество решений и множество выходов. И из одной точки можно двигаться в любую сторону.
Олег снова как-то странно посмотрел на подростка:
— Ты что, сам до этого додумался?
