Когда соитие молодых супругов вошло в завершающую стадию, Ладомира ощутила позади себя жаркое дыхание. Она слегка обернулась… «Лесьяр! — подобно удару молнии сознала она. — Лесьяр! Искушает меня на священном празднике!»
Но гнев Ладомиры угас, так и не разгоревшись. В глубине души она жалела, что не может взойти на поле с озимыми вместе с охотником и отдаться ему прилюдно на правах жены.
Наконец молодые супруги, завершив священное действо любви, покинули поле. Бодричи приветствовали их восторженными криками.
Лесьяр, воспользовавшись всеобщим религиозным порывом, прильнул к уху Ладомиры.
— Буду ждать тебя в своей хижине, как стемнеет…
Девушка в страхе отпрянула, оглянулась на жриц и послушниц — они, объятые восторгом, возносили хвалу молодым и великой богине.
…Настал черёд главной жрицы культа Матери Сыра-Земли. Она взошла на поле с озимыми и окропила его сурицей из священной храмовой чаши. Затем бодричи бесконечным потоком переместились на невозделанное поле, ожидавшее своего часа. Главная жрица окропила сурицей и его. Бодричи, приготовив специальные мешочки, которые носили на шее в течение всего последующего года, собирали в них горстями освящённую землю.
Намедни жрицы храма Матери Сырой-Земли с помощью послушниц возвели на одном из полей обережный круг из камней и установили внутри него каменный алтарь.
На каменном алтаре устанавливался факел, который поджигался священным огнём, добытым трением. Возле алтаря слева и справа ставили две чаши, наполненные родниковой водой. Сначала бралась чаша, стоящая слева, подносилась ко лбу, и главная жрица просила у Матери Сыра-Земли благословления. После чего она произносила:
— Боль-хвороба из чужого короба, откуда пришла, туда и пошла! Кто тебя послал, тот по тебе заскучал! Тебя заклинаю, обратно отсылаю за синие реки, за высокие горы, туда, где тебя не найдут заговоры. Вернись к пославшему, горя не знавшему. С ним оставайся и не возвращайся.
То же самое действо жрица проделывала с правой чашей. Затем жрицы входили по очереди в обережный круг, вставали подле алтаря, возводили руки к небу и поизносили в едином религиозном порыве молитву. Послушницы, стоя вне круга, вторили:
— Ай же ты еси, Мать Сыра-Земля,
Земля родная, кормилица наша щедрая!
Всех ты нас породила,
Вспоила-вскормила,
Угодьем наделила,
Злак всякий прорастила.
Прости ты нас, в чём досадили тебе!
Челом тебе бьём,
Честну требу кладём,
Велику славу речём!
Ай же ты еси, Мать Сыра-Земля,
Земля родная, кормилица всеблагая!
Славна вовеки буди,
Обильна, щедрако людям!
Жито роди, род наш соблюди,
Во здраву святи!
Ладомира с трудом сосредоточилась, дабы правильно произнести слова молитвы, которые она, казалось, знала с детства. Супротив её воли в голове пульсировали слова Лесьяра:
— Буду ждать тебя в своей хижине, как стемнеет…
В это день птица Сирин совершала облёт земель бодричей. Она внимательно наблюдала за священным действом, приняв облик пушистой серенькой птички кукши. После возвращения в Радогош, ей предстояло дать подробный отчёт Матери Сыра-Земле. К тому времени богиня уже напитается новыми силами.
В день празднования Матери Сыра-Земли многие славянские племена, соседи бодричей из года в год наблюдали в небе огромных парящих птиц необычайной красоты и считали их посланниками великой богини. Славяне не ошибались, ибо птицы, парящие в небе, Семаргл, Гамаюн и Алконост, действительно выполняли свою миссию, а также черпали Ваттен от возносимых им молитв.
* * *
Сказание о Матери Сыра-Земле, писанное Велесом в городе Радогош.
Когда наступает весна, гром будит Мать Сыра-Землю. Когда она просыпается, то молодеет, украшает себя цветами, распространяет всюду силу и молодость.
Мать Сыра-Земля радуется солнцу, даруя людям урожаи. И она засыпает зимой, чтобы пробудиться весной от зимнего сна.
Давным-давно Мать Сыра-Земля лежала во мраке и в стуже. Была она мертва, не было ничего — ни света, ни звуков и никаких движений.
И тогда сказал Ярило, что нужно взглянуть сквозь кромешную тьму на Мать Сыру-Землю, пригожа ли она? И пламенный взор Ярилы пронзил мрак, который лежал над спавшей землёй. И там где его взор пронзил мрак и тьму, там воссияло солнце. И через солнце полились жаркие волны Ярилина света.
Мать Сыра-Земля начала пробуждаться ото сна и пить лучи света. И от этого света по недрам земли начала разливаться жизнь. Возлюбила Мать Сыра-Земля Ярилу, и от его поцелуев постепенно земля покрылась лесами, полями, реками, озёрами, цветами и злаками. На земле появились звери и птицы, в морях и реках её появились рыбы. Всё на земле ожило.
А Мать Сыра-Земля продолжала пить светлые лучи и породила она человека. И когда человек вышел из земных недр, Ярило ударил человека по голове золотой вожжой — ярой молнией. И от этого удара в человеке зародился ум, и стал человек отличаться от зверей.
А Мать Сыра-Земля радовалась, что любви Ярилы конца нет. Но через какое-то время начало холодать, дни стали короче. Мать Сыра-Земля затуманилась с горя и начала плакать, начались дожди на земле.
И тогда Ярило Матери Сырой-Земле сказал, чтобы она не печалилась, потому что он покинет её ненадолго, иначе сгореть ей под его поцелуями. А пока Ярилы не будет, земля будет спать под снеговым покровом до его прихода. А когда придёт время, пришлёт Ярило вестницу к земле, Весну Красну, а после уже и сам придёт. После этого ушёл Ярило, а Мать Сыра-Земля покрылась снегами и заснула до прихода весны.
* * *
Вечером, едва Велегош накрыли сумерки, Ладомира, ведомая доселе неизвестным чувством, покинула городище и устремилась в лес к хижине Лесьяра. Матушка вместе с отцом отправились в храм Агуни. Милослава напекла хлебов, чтобы задобрить божество, которому уже много лет служил её муж.
Креслав стал жрецом ещё в юности. Однажды в разгар жаркого лета загорелась изба его отца. В это время он вместе с родителем трудился в поле. А матушка с младшей сестрёнкой занимались домашним хозяйством. Пожар вспыхнул внезапно от искры очага, попавшей на тряпьё, и разнёсся по всей избе. Языки пламени лизали стены, пол, полати. Сухое дерево и крыша, крытая камышом, мгновенно занялись. Мать, находившаяся на заднем дворе, бросилась в дом и едва успела вытащить люльку с дочерью на улицу, как крыша рухнула…
Не ведавшие о несчастье отец и сын вернулись вечером с поля и застали вместо избы одни головешки. Всем миром Велегош помог отстроиться погорельцам заново. После чего Креслав стал послушником в храме бога Агуни, а через несколько лет и жрецом. Культ бога Агуни обзаводиться семьёй своим служителям не запрещал, потому Креслав благополучно женился на Милославе. И вскоре родился Коршень.
