Хогерфест внял приведённым доводам и приказал двум опытным разведчикам из племени готонов провести трёх лучших лучников, в том числе и Кедрика, в тыл венедов.
Отряд саксонцев из пяти человек, трёх лучников и двух разведчиков, углубились в лес. Разведчики намеревались обойти резерв венедов, стоявший под покровом леса. И потому направились к лесному ручью, впадавшему в лесное озеро. Через него была переброшена ветхая переправа. Не успели саксонцы ступить на неё, как из-под воды появились бродницы
[81]
— зелёные глаза горят зловещим огнём, лица и волосы все в тине, руки, словно грабли.
— Помоги нам, Логос! — взмолился один из лучников, и уже было натянул тетиву, чтобы сразить нечистую тварь.
И тут две бродницы вцепились в прогнившую переправу своими зелёными когтистыми лапами, раскачали её и трое саксонцев упали в ручей. На них тотчас накинулась третья бродница. Однако Кедрик и его сотоварищ, остававшиеся на берегу, не растерялись и начали стрелять по нечисти из луков. Но стрелы не брали духов ручья, отлетая от них, словно от камня. Тогда Кедрик подобрал на берегу длинную палку и попытался ею отогнать духов от соплеменников. Но одна из бродниц оскалилась и ловко лапой выхватила палку из рук лучника. Упавшие в воду саксонцы отчаянно сопротивлялись, звали на помощь, но бродницы уже впились им в горло своими когтями…
Очумевший от ужаса уцелевший лучник, поминая Логоса, бросился прочь от ручья. Но далеко уйти не успел — его настигла Вила в своём истинном облике. Кедрик обнажил нож-сакс и бросился в ручей на выручку сотоварищей. На него тотчас набросилась младшая бродница — небольшая пронырливая тварь, ростом чуть больше ребёнка и цепко вцепилась своими скользкими лапами лучнику в горло. Кедрик начал задыхаться и нанёс броднице несколько ударов ножом. Но та лишь дико рассмеялась, открыла зубастую пасть и впилась своей жертве в лицо.
…Ещё долго ландмейстер вглядывался в небо, туда, где по-прежнему кружила птица Сирин, напрасно надеясь, что её, наконец, сразит саксонская стрела. Но ожидания Хогерфеста были тщетными — отправленный отряд сгинул в лесу.
Вечером ландмейстер отдал приказ:
— Выступаем на рассвете!
Тем временем Сияна выводила из городища малых детей и женщин в тяжести. Она намеревалась укрыть их у волхва Любомира. Жители же продолжали укреплять подступы к городищу, как могли. Посадник и отряд ополченцев спешно грузили мешки с зерном на телеги и вывозили его, дабы сокрыть в лесу.
* * *
Астрид из племени волколаков сидела на корточках подле широкой глиняной чаши, (намереваясь узреть будущее) наполненной водой из святого колодца, вырытого подле землянки старой вёльфы.
Молодая вёльфа произнесла требу:
— Отец наш, Фенрир! И мать-целительница, Эйр! Помогите отодвинуть завесу времени, заглянуть в будущее, дайте увидеть то, что ожидает наше племя…
Вёльфа долго смотрела в одну точку и издавала монотонный протяжный звук: м-м-мы-м-мы… Покуда ей не пришло видение.
Молодая вёльфа видела множество рыцарей, закованных в железные латы. Они убивали женщин и детей, кровь невинных струилась по земле и питала её, предвещая кровавый урожай.
На её глазах пылал город — жители бились из последних сил с захватчиками. Но силы были не равны, все он пали. Над сгоревшим городом кружили вороны-падальщики, иные дикие звери питались обгоревшими трупами.
Захватчики ухмылялись, делили награбленную добычу…
Неожиданно видение Астрид прервалось — поверхность воды в чаше стала чистой и прозрачной. Она снова попыталась сосредоточиться, и от следующего видения внутренности вёльфы сковал холод страха. Перед ней разверзлась пелена и Астрид узрела огромный Золотой крест, стоявший посередь какого-то города. Подле него столпились богато одетые рыцари, головы их были обнажены, а взоры устремлены на крест…
А к кресту была привязана молодая женщина, лицо её было окровавлено, одежда изорвана. В её шею врезался серебряный ошейник с длинными шипами — приспособление, которое приверженцы Логоса использовали против ликантропии, дабы волколаки оставались людьми. Из ран несчастной струилась кровь, она взывала к рыцарям о милосердии. Подле её ног лежал обнажённый младенец…
Клирик, облачённый в чёрные одежды с золотым крестом на груди, поднял ребёнка и унёс прочь.
Астрид мысленно попыталась разглядеть лицо несчастной жертвы, прикованной к кресту. С ужасом вёльфа поняла, что это она…
Видение исчезло — Астрид спешно поднялась и вышла из землянки и полной грудью вдохнула свежий лесной воздух, перемежавшийся с запахами жилищ соплеменников. Немного постояв, она отправилась к колодцу старой вёльфы и присела рядом с ним подле волшебного камня. Обитатели лесного городища искренне верили, что этот камень целительница Эйр ещё в давние времена одарила силой приносить исцеление от всех болезней.
Астрид не жаловалась на болезни, разве что по утрам её тревожила лёгкая тошнота от беременности. Но настойки трав снимали неприятное ощущение. Астрид положила руку на камень…
— Великая Эйр! Помоги мне постичь видение… Означает ли оно, что я и мой будущий ребёнок от Лесьяра — в опасности? Я знаю, что видение нельзя толковать буквально, в нём сокрыт тайный смысл, постичь который — моя задача… Я — не воин, но должна охранять своё племя благодаря своим ведовским способностям…
Подержав руку на камне, Астрид обрела душевное спокойствие, ведь Эйр исцеляла не только тело, но и душу. Ещё немного поразмыслив, Астрид отправилась к вождю Аудульфу.
Аудульф с раннего утра занимался тем, что на ристалище обучал сражаться на мечах молодняк. Начиная с двенадцати лет, все волколаки мужского пола без исключения обязывались явиться к вожаку для постижения боевой науки. Когда-то в давние времена, когда волколаки жили подле людей и являлись их опорой, они умело сражались. Сокрывшись в лесах, избегая поклонников Логоса, объявивших гонения на бесовское племя полулюдей-полуволков, они частично утратили приобретённую у славян способность. Но только не род, коим теперь управлял Аудульф. Он сам обучился военным премудростям от своего отца, тот от деда и так далее. Теперь же вождь готовил юных защитников своего племени. Пусть не столь тщательно, как бодричи или лужане на своих заставах или слободах, но азы ведения боя молодняк несомненно постигал. Тем паче, что вожак, как и его предшественники, устраивал ристалища поздней весной и ранней осенью, дабы выявить сильнейших и поддержать боевой дух племени.
Астрид появилась на ристалище и стала наблюдать за тем, как обнажённый по пояс Аудульф без труда отбивается мечом от трёх юных волколаков. Мышцы играли на его сильном поджаром теле, Астрид невольно залюбовалась… Наконец, юнцы выдохлись и запросили пощады. Аудульф лишь посмеялся. Заприметив вёльфу, он вложил меч в ножны и тотчас направился к ней.
Астрид отчётливо уловила его запах.
