Что касается каравана, то охрана у него была большая – воинов пятьдесят. Правда, в большинстве своём молодые и неопытные. Многие, по всей вероятности, впервые в своей жизни нанялись на подобную работу. Соплячьё, смазка для меча и копья, как было доложено Щуке. А купцы и рады – таким можно много не платить, понадеялись, что на столь внушительное количество вооружённых людей попросту никто не полезет. Караван сборный. Четверо купцов. Арабы. Мужи жилистые, вооружены хорошо. Товар распределён по вьюкам на тридцати лошадях и пяти верблюдах. Думается, по тому, как всё развьючили и сами разбрелись, а кое-кто из охраны крепко приложился в корчме к хмельному, караван здесь решил остановиться на весь следующий день – коней перековать, да самим отдохнуть перед дальней дорогой. Если идти берегом, то следующее доброе пристанище будет лишь через седмицу. По воде – шесть дней. И будет это уже булгарский городок. На нем земли аров заканчиваются.
Многочисленные жители деревни – сами по себе неплохая защита. Живут они небедно, в основном за счёт проезжего люда, но караваны, зашедшие в деревню, охраняют, по всей вероятности, рьяно. Одна радость – пёсьего племени нет. Почему – непонятно. Может, мором выбило? Или чтобы знатным гостям не создавать неприятностей? А откуда так подробно всё узнали? Да на дереве долго просидели, всё и высмотрели. И чуют они: богатая здесь будет пожива! А дальше – как вожди укажут.
Пока ватажники отдыхали, старшие держали совет. Ни у кого из них даже мысли не возникло, чтобы отказаться от захвата каравана. Даже обычно хладнокровный Щука поддался всеобщей лихорадке погони за наживой, желанию пролить кровь. Оставалось только решить, как и когда напасть.
Ингрельд настаивал на ночном налёте. Гондыр же был против любого нападения – слишком большие силы им противостояли, и дело не в охране, а в жителях деревни. Может быть, лучше взять караван уже после ухода из неё? Кудыма резонно ему возражал: а если купцы уйдут водой? Не зря же плоты вязаны! Щука пока не вмешивался в спор, а напряжённо думал, водя прутиком по земле.
– Значит так, други, – сказал он наконец, – деревню надо брать днём или утром. В открытую. Днём ворота распахнуты, серьезного нападения никто не ждёт. На ночь закрываются наглухо, выставляют дополнительные караулы, усиливают посты. Обычно нападают под утро или глухой ночью. Понимаете? Днём или утром в деревне привыкли караваны встречать. Поэтому на отряд никто особенного внимания не обратит. Нас не так много, чтобы сполох поднимать. Пока разберутся, что это не очередной караван, а разбойнички – мы уже внутри будем. Но сперва надо самим посмотреть на деревню, пощупать подходы. Эй, Пятка! – крикнул воевода одного из вояк, тех, что обнаружили деревню, – подойди сюда!
Низкорослый, поперёк сам себя шире, воин подошёл к вождям. За спиной у него топорщился лук невероятных размеров, обёрнутый в холстину. Огромные, как дротики, стрелы торчали из тульи. Справа на поясе был пристёгнут гладиус
[25]
– меч ромейского легионера.
– Слушаю, – глухим басом пророкотал он.
– Веди к деревне. Солнце сядет через пару часов. Успеем подойти и посмотреть?
– Должны. Здесь ходу не более часа.
– Добро.
Ватага, как и советовал Пятка, подошла к деревне со стороны леса, чуть выше по течению Камы. Затаилась на берегу безымянной речушки, впадавшей в свою старшую сестру.
Щука и Кудыма, выпачкав руки в смоле, взобрались на высокую ель, осмотрелись. Со стороны речушки, что неполной петлёй огибала деревню, берега оказались хоть и невысокими, но обрывистыми. От деревни до пристани пролегала хорошо утоптанная, широкая дорога. Дорога упиралась в тяжелые створки ворот, пыльной полосой отскакивая от них через большую поляну в лес, где терялась в сумраке деревьев. На поляне паслись коровы.
Над воротами цаплей дыбилась караульная вышка со сторожем внутри. От дерева, где сидели Щука и Кудыма, до вышки было шагов семьсот. Ворота пока открыты. Возле них лениво развалилась разморённая охрана, состоявшая из четырех воинов при полном вооружении. Последний день месяца Липень выдался жарким. Призывно плавилось обещающей прохладой серебро Камы. Со стороны пристани доносится счастливый детский визг, плеск. Кто-то купал коней.
Внутри деревни было относительно тихо. Лишь изредка промычит протяжно корова на поляне, пропоёт звонкую трель петух, проблеет овца да мерно позванивает железом из кузницы.
Около корчмы, что неподалеку от входа, толпится народ. К корчме пристроена большая конюшня и сеновал. Это правильно. Нечего чужакам по деревне шарить!
Но вот чего вожди не увидели, так это слободы. Значит, настоящих воинов как таковых в деревне нет. Дежурят, скорее всего, по кругу, и, чтобы отбиться от разбойничьей шайки, вполне хватает жителей – им же не придется вести наступательные бои. По тревожному колоколу забираются на стены. Каждый своё место знает. Мужчин в деревне хватает, слава богам. Да и женщины, в случае чего, помогут. Брать стены в лоб – занятие неблагодарное.
Но если враг ворвётся внутрь, тогда жителям туго придется. Только ведь ещё ворваться нужно! Именно на это Щука и обратил внимание остальных. Каждый воин в ватаге умел бить на шесть сторон. В открытом бою они вырежут всех в мгновение ока. Значит, надо не тратить силы на штурм стен, а проникнуть в деревню тихо, по-змеиному. И только там развернуться в полную силу. Ночью сторожат зорко. Тихо и незаметно проникнуть и ударить можно только днём, а точнее, утром, когда уже все проснутся, займутся хозяйственными делами и откроют ворота для выгона скота.
Как и предполагал Щука, где-то за полчаса до полного захода солнца сторож на вышке несколько раз ударил в колокол. Не переливами, а ударил медленно и спокойно. На поляне пастух, щёлкнув кнутом, погнал стадо в деревню. По дороге со стороны реки в ту же сторону вприпрыжку устремилась стайка ребятни. Её сопровождали трое взрослых мужей с мечами на поясе. Мимо них стремительно пронёсся табун выкупанных коней. Человек на коне крикнул ребятне что-то задорное и весёлое. Те в ответ рассмеялись.
Но вот ворота закрылись. Сменился караульный на вышке и стража у ворот. Несколько крепко вооружённых человек заняли посты на стене, опоясывавшей деревню. Среди заточенных брёвен замелькали шлемы патрулей.
Ватага терпеливо ждала своих вождей. Затаившись в небольшом овражке, воины были готовы вскочить в любой момент. Однако к немедленному выступлению готовились напрасно. Приняли план Щуки как самый разумный. Только одно в него не уложилось: Пятка, на вопрос, сможет ли он с дерева на этой стороне деревни снять караульного с вышки, ответил отказом. Покачали головой и арбалетчики. Слишком далеко для прицельного выстрела. Болт, конечно, долетит до цели. Но вот попасть в эту цель…
