Книга Мистер Мерседес, страница 102. Автор книги Стивен Кинг

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мистер Мерседес»

Cтраница 102

А может, и нет. Он понимает, какой у него топорный и непродуманный план: самый глупый и бесталанный голливудский сценарист придумал бы что-нибудь получше. Брейди помнит коридор, ведущий в аудиторию: «ВХОД С ПАКЕТАМИ, КОРОБКАМИ, РЮКЗАКАМИ ВОСПРЕЩЕН». Ничего такого у него нет, но чтобы остановить его, нужен лишь один востроглазый охранник, который заметит торчащий провод. Даже если этого не случится, одного взгляда в карман инвалидной коляски достаточно, чтобы понять, что это вовсе не коляска, а катящаяся бомба. Брейди сунул в один из карманов вымпел «Здесь и сейчас», но на этом его маскировка и закончилась.

Брейди это не тревожит. Он не знает, то ли это уверенность в себе, то ли фатализм, и не думает, что это имеет значение. На поверку уверенность и фатализм – во многом одно и то же. Он вышел сухим из воды, направив «мерседес» в толпу у Городского центра, и не перетрудился с планированием: маска, сетка для волос и хлорка, убивающая ДНК. В глубине души он не ожидал, что ему удастся скрыться с места преступления, а в данном случае он скрываться не собирается. В этом плюющем на все мире он готов плюнуть дальше всех: на собственную жизнь.

Брейди сует Изделие два под свободную футболку. Оно чуть выпирает, и сквозь материю видна желтая лампочка, но и бугор, и лампочка исчезают, когда он ставит на колени фотографию Фрэнки. Подготовка закончена.

Очки с простыми стеклами сползают по влажной и скользкой от пота переносице. Брейди сдвигает их вверх. Чуть изогнув шею, видит себя в боковом зеркале «субару». С выбритым черепом и очкастый, он совершенно не похож на прежнего Брейди. И выглядит больным: бледный, потный, с темными мешками под глазами.

Брейди проводит рукой по макушке, ощущая гладкую кожу: волосы у него больше не отрастут. Он выкатывается из-за полуприцепа и направляет инвалидную коляску через автостоянку к толпе, увеличивающейся на глазах.

26

Час пик тормозит Ходжеса, и они прибывают в Норт-Сайд только в самом начале седьмого. Джером и Холли по-прежнему с ним, они хотят довести дело до конца, несмотря на последствия, а поскольку они понимают, какие это последствия, Ходжес решил, что не может им отказать. Да и выбора у него нет: Холли не делится своими догадками. Если они верны.

Хэнк Бисон выскакивает из дома и пересекает улицу еще до того, как Ходжес останавливает «мерседес» Оливии Трелони на подъездной дорожке дома Хартсфилдов. Ходжес вздыхает и нажимает кнопку, опускающую стекло водительской дверцы.

– Я хочу знать, что происходит! – выпаливает мистер Бисон. – Ваш второй приезд имеет отношение ко всей этой заварухе в Лоутауне?

– Мистер Бисон, – отвечает Ходжес, – я понимаю вашу озабоченность, но вы должны вернуться в дом и…

– Нет, подождите, – говорит Холли. Наклоняется через центральную консоль «мерседеса» Оливии Трелони, чтобы видеть лицо мистера Бисона. – Скажите мне, как звучит голос мистера Хартсфилда? Мне необходимо знать, как он звучит.

На лице Бисона – недоумение.

– Как и у всех, наверное. А что?

– У него низкий голос? Вы понимаете, баритон?

– Как у одного из этих толстых оперных певцов? – Бисон смеется. – Черт, нет. Что за странный вопрос?

– Не высокий и не скрипучий?

Бисон обращается к Ходжесу:

– Ваша напарница чокнутая?

Есть немного, думает Ходжес.

– Пожалуйста, ответьте на вопрос, сэр.

– Не низкий, не высокий и не скрипучий. Обычный! Что здесь происходит?

– Никакого особенного выговора? – настаивает Холли. – Скажем… э… южного? Или новоанглийского? Бруклинского?

– Нет, я же сказал. Он говорит как все.

Холли выпрямляется, откидывается на спинку сиденья, вероятно, удовлетворенная ответом.

– Идите в дом, мистер Бисон, – повторяет Ходжес. – Пожалуйста.

Бисон недовольно фыркает, но ретируется. Останавливается на ступеньках крыльца, чтобы оглянуться и бросить на «мерседес» сердитый взгляд. Ходжес видел такой много раз. Он означает: Это я выплачиваю тебе жалованье, говнюк. Потом старик уходит в дом, громко хлопнув дверью, чтобы у них не оставалось сомнений в его отношении к ним. Тут же появляется в окне, сложив руки на груди.

– А если он позвонит копам и спросит, что мы тут делаем? – спрашивает Джером с заднего сиденья.

Ходжес улыбается. Холодно, но искренне.

– Этим вечером желаю ему удачи. Пошли.

Он ведет их по узкой дорожке к двери черного хода, смотрит на часы. Четверть седьмого. Думает: «Как же летит время, когда ты при деле».

Они входят на кухню, Ходжес открывает дверь в подвал и тянется к выключателю.

– Нет, – останавливает его Холли. – Не трогайте.

Он вопросительно смотрит на нее, но Холли уже повернулась к Джерому.

– Это должен сделать ты. Мистер Ходжес слишком стар, а я – женщина.

Сначала Джером не понимает. Потом до него доходит.

– Контроль соответствует свету?

Она кивает. Лицо у нее напряженное и осунувшееся.

– Это должно сработать, если твой голос будет звучать так же, как и его.

Джером подходит к двери, откашливается, не отдавая себе в этом отчет, произносит:

– Контроль.

Подвал остается темным.

– У тебя от природы низкий голос, – говорит Ходжес. – Не баритон, но низкий. Поэтому по телефону тебя легко принять за двадцатипятилетнего. Попробуй изменить тональность на более высокую.

Джером повторяет слово, и в подвале вспыхивает свет. Холли Гибни, жизнь которой далеко не сахар, смеется и хлопает в ладоши.

27

К ЦКИ Таня Робинсон подъезжает в шесть двадцать и, присоединившись к очереди автомобилей у въезда на парковку, жалеет о том, что не послушала девочек, которые умоляли ее выехать на час раньше. Три четверти стоянки уже заполнены. Люди в оранжевых жилетках регулируют транспортный поток. Один предлагает ей взять левее. Она поворачивает, едет медленно, потому что в это путешествие отправилась на внедорожнике «тахо» Джинни Карвер, и меньше всего ей хочется что-нибудь поцарапать. На заднем сиденье Хильда Карвер, Бетси Девитт, Дайна Скотт и Барбара подпрыгивают – в прямом смысле этого слова – от волнения. В проигрыватель «Тахо» загружены компакт-диски «Здесь и сейчас» (всего шесть), и девчонки визжат: «Ой, это моя любимая!» – всякий раз, когда начинается новая песня. В салоне шумно, это напрягает, но, к изумлению Тани, ей нравится.

– Осторожно, миссис Робинсон, калека, – предупреждает Бетси и указывает, где он.

Калека щуплый, бледный и лысый, одет в мешковатую футболку. На коленях держит вроде бы фотографию в рамке, и Таня видит мочеприемник. Неуместно задорный вымпел «Здесь и сейчас» торчит из бокового кармана инвалидной коляски. Бедняга, думает Таня.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация