Книга Мистер Мерседес, страница 27. Автор книги Стивен Кинг

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мистер Мерседес»

Cтраница 27

«Может, будь эта пицца с пепперони и водкой, – думает он. – Если бы они продавали такую, я бы пропустил среднюю и сразу заказал большую».

Дома в Норт-Сайде в основном типовые. Их построили между Кореей и Вьетнамом, а это означает, что выглядят они одинаково и все постепенно превращаются в говно. Перед большинством на лужайках, заросших ползучими сорняками, валяются пластмассовые игрушки, хотя почти стемнело. Хартсфилды живут в доме 49 по Элм-стрит, улице Вязов, хотя никаких вязов здесь нет и скорее всего никогда не было. Просто в этой части города – раньше ее знали как Северное поле – улицам давали названия в честь деревьев.

Брейди паркуется впритык к ржавеющей материной «хонде», которой требуется новая выхлопная система, новые тормозные колодки и новые свечи. Не говоря уж о наклейке инспектора технического контроля.

Пусть сама об этом заботится, думает он. Но она палец о палец не ударит. Придется заботиться ему. И он позаботится. Как заботится обо всем остальном.

Как позаботился о Фрэнки, думает он. Давно, когда подвал был подвалом, а не командным пунктом.

Брейди и Дебора Энн Хартсфилд не говорят о Фрэнки.

Дверь заперта. Хотя бы этому он ее научил, пусть, Бог свидетель, было непросто. Она относится к тем людям, которые думают, что слово «ладно» решает все жизненные проблемы. Говоришь ей: Поставь пакет молока обратно в холодильник, после того как налила себе стакан. И она соглашается. А когда приходишь домой – пакет стоит на столешнице, и молоко прокисло. Говоришь ей: Пожалуйста, постирай белье, чтобы завтра я мог надеть чистую униформу продавца мороженого, – и она снова соглашается. А когда вечером заглядываешь в комнату-прачечную – все по-прежнему в корзине.

Его приветствуют голоса из телика. Что-то насчет проверки иммунитета, то есть она смотрит реалити-шоу «Последний герой». Он пытался объяснить ей, что все это лажа, обман. Она отвечает: да, конечно, так и есть, – но все равно смотрит.

– Я дома, мама!

– Привет, милый! – Язык лишь слегка заплетается, и это хороший признак, учитывая, который час. «Будь я ее печенью, – думает Брейди, – выпрыгнул бы ночью через открытый храпящий рот и удрал бы куда подальше».

Тем не менее, входя в гостиную, он ощущает, как внутри что-то трепещет от предвкушения, а это он ненавидит. Она сидит на диване в белом шелковом халате, который он подарил ей на Рождество, и он видит еще кусочек белого между распахнувшимися на бедрах полами. Ее нижнее белье. Он отказывается использовать слово «трусики» применительно к матери, оно слишком сексуальное, но слово это все равно копошится в глубинах сознания: змея, прячущаяся в ядовитом сумахе. И он видит маленькие круглые тени ее сосков. Все это не должно его возбуждать: ей под пятьдесят, она начинает расплываться в талии, она, в конце концов, его мать – но…

Но.

– Я принес пиццу, – говорит он, поднимая коробку, и мысленно отвечает за нее: «Я уже поела».

– Я уже поела, – произносит она. Вероятно, так оно и есть. Несколько листочков салата и чуть-чуть йогурта. Так она бережет то, что осталось от ее фигуры.

– Это твоя любимая, – говорит он, думая: «Съешь ее сам, милый».

– Съешь ее сам, дорогой. – Она поднимает стакан и делает маленький глоток, как и положено даме. Пить залпом она начнет позже, когда он ляжет в кровать и она решит, что он уже заснул. – Возьми себе колу и посиди со мной. – Она похлопывает по дивану. Полы халата раскрываются чуть шире. Белый халат, белые трусики.

«Нижнее белье, – напоминает он себе. – Нижнее белье, только так, она моя мать, она мама, а когда речь о моей маме – только нижнее белье».

Она видит, куда он смотрит, и улыбается. Не поправляет халат.

– В этом году они выживают на Фиджи. – Она хмурится. – Я думаю, это Фиджи. Во всяком случае, один из этих островов. Иди сюда, давай посмотрим вместе.

– Нет, пожалуй, я пойду вниз и немного поработаю.

– Какой проект на этот раз, милый?

– Новый вид маршрутизатора. – Она не отличит маршрутизатор от видеорегистратора, поэтому он ничем не рискует.

– Когда-нибудь одно из твоих изобретений сделает нас богатыми, – говорит она. – Я знаю. И тогда – прощай, магазин электроники. Прощай, фургон мороженого. – Смотрит на него широко раскрытыми глазами, лишь чуть затуманенными водкой. Он не знает, сколько она выпивает в обычный день – ему не удается подсчитать бутылки, поскольку пустые она прячет, – но понятно, что пьянеет она все быстрее.

– Спасибо, – отвечает он. Испытывает удовольствие, пусть ему этого и не хочется. Испытывает кое-что еще, чего ему совсем не хочется.

– Поцелуй свою мамочку, красавчик.

Он подходит к дивану, прилагая усилия, чтобы не заглянуть в разрез халата, и стараясь игнорировать ощущения пониже пряжки ремня. Она отворачивается в сторону, а когда он наклоняется, чтобы поцеловать ее в щеку, поворачивает голову обратно и прижимает полураскрытые влажные губы к его рту. Он улавливает запах спиртного и аромат ее духов. Она всегда душится за ушами. Душится и в других местах.

Она кладет ладонь ему на загривок и пальцами ерошит волосы, отчего по спине бегут мурашки. Прикасается кончиком языка к его верхней губе, только на мгновение – было и уже нет, – потом отстраняется и смотрит на него широко раскрытыми глазами старлетки.

– Мой красавчик, – выдыхает она совсем как героиня какого-нибудь пустопорожнего романтического фильма, где мужчины размахивают мечами, а женщины носят платья с низким вырезом, из которого чуть ли не вываливаются их буфера.

Он торопливо отстраняется. Она улыбается ему, потом вновь смотрит в телевизор: симпатичные молодые люди в купальниках и плавках бегут по берегу. Он открывает коробку с пиццей – руки слегка дрожат, – вынимает один кусок и кладет в ее пустую салатную миску.

– Съешь, – говорит он. – Пицца свяжет спиртное. Хотя бы какую-то часть.

– Не груби мамочке, – отвечает она беззлобно и безо всякой обиды. Рассеянно запахивает халат, уже с головой уйдя в мир выживающих, стремясь понять, кого выгонят с острова на этой неделе. – И не забудь про мой автомобиль, Брейди. Ему нужна наклейка инспектора.

– Ему нужна не только наклейка. – С этими словами он уходит на кухню. Берет из холодильника колу, открывает дверь в подвал. Какое-то время стоит в темноте, потом произносит одно слово: «Контроль». Внизу вспыхивают флуоресцентные лампы (он установил их сам, когда полностью отремонтировал подвал).

У подножия лестницы он думает о Фрэнки. Он почти всегда это делает, когда стоит на том месте, где умер Фрэнки. Он не думал о нем только в тот период, когда готовил наезд у Городского центра. В те недели все постороннее ушло из головы, и какое же он испытывал облегчение.

«Брейди», – сказал Фрэнки. Его последнее слово на планете Земля. Стоны и бульканье в горле не в счет.

Он ставит коробку с пиццей и колу на верстак, который занимает середину подвала, потом идет в маленький туалет и снимает брюки. Он не может есть, не может работать над новым проектом (и это точно не маршрутизатор), не может думать, не покончив с одним более срочным делом.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация