– Я не слишком хорошо владею испанским… – Она стала говорить тише. – Но, кажется, один из них что-то говорил про какого-то инспектора. Может, это были копы?
Она снова взглянула на дверь. Я вспомнила Галиано в «Гукуматце».
– Или солдаты, имевшие отношение к резне в Чупан-Я?
Тут в палату вошла медсестра-дракон и властно уставилась на Матео.
– Пациентке нужно отдохнуть.
– Миссия отменяется, – театрально прошептал тот, прикрыв рот рукой. – Нас обнаружили.
Дракониху это нисколько не позабавило.
– Пять минут? – улыбнулась я.
Она скосила взгляд на часы:
– Пять минут. Я вернусь. – Судя по выражению лица, она готова была позвать подкрепление.
Посмотрев вслед уходящей драконихе, Молли опустила руку и приподнялась на локтях.
– Было еще кое-что. Я не рассказывала об этом полиции, сама не знаю почему. Просто не стала говорить, и все.
Она перевела взгляд с Матео на меня.
– Я… – Сглотнула. – Слышала имя.
Мы ждали.
– Могу поклясться, что один из них сказал «Бреннан».
Меня будто швырнули о стену. В другом конце комнаты выругался Матео.
– Ты уверена? – Я ошеломленно уставилась на Молли.
– Да. Нет. Да. Господи, Темпе, думаю, да. Все так запутано… – Молли упала на подушки, поднесла руку ко лбу, и глаза ее наполнились слезами.
Я сжала ее пальцы:
– Все хорошо.
Во рту у меня пересохло, комната вдруг словно стала меньше.
– Что, если теперь они охотятся за тобой? – В голосе ее послышалась тревога. – Что, если ты – их следующая цель?
Я погладила ее по голове свободной рукой:
– Было темно. Ты испугалась. Все случилось так быстро. Вероятно, ты ослышалась.
– Я не вынесу, если пострадает кто-то еще. Обещай, что будешь осторожна, Темпе.
– Конечно, я буду осторожна.
Я улыбнулась, но меня била дрожь.
После больницы мы с Матео пообедали в кафе в отеле «Пайсахе», в квартале от центральной площади Сололы. Обсудив рассказ Молли, решили, что он вполне заслуживает того, чтобы сообщить куда следует.
Прежде чем вернуться в столицу, мы заехали в управление полиции. Занимавшийся расследованием детектив не смог рассказать ничего нового. Он взял у нас показания, но было ясно, что он мало верит, будто Молли вспомнила, что слышала мое имя. О ее словах про «инспектора» мы упоминать не стали.
Пока мы ехали назад в Гватемалу, с серого неба опустился туман, столь густой, что в долинах полностью окутывал путь перед джипом, а на вершинах холмов плыл над дорогой, словно морская пена.
Как и по пути туда, мы с Матео почти не разговаривали. В голове у меня клубилось множество мыслей, каждая из них заканчивалась вопросительным знаком.
Кто стрелял в Карлоса и Молли? Почему? Полиция явно ошибалась, предполагая, что мотив – ограбление. Американский паспорт дороже золота. Почему его не забрали у Молли? Почему полиция не хотела искать иные мотивы? И каковы были ее собственные?
Неужели Молли права и целью расстрела было помешать расследованию событий в Чупан-Я? Неужели кто-то считал, что ему могут угрожать новые сведения о случившейся там резне, которые, возможно, появятся?
Молли была уверена, что нападавшие произнесли фамилию Бреннан; я знала лишь одну ее обладательницу. Чем я их заинтересовала? Не я ли их следующая жертва?
Кто такой этот «инспектор»? Почему полиция медлит с расследованием? Не сами ли они соучастники преступления?
Я обнаружила, что то и дело поглядываю в зеркало заднего вида.
После часа езды откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Я не спала с пяти часов утра, поэтому путались мысли и тяжелели веки.
Плавно покачивался джип. Ветер дул в лицо.
Несмотря на тревогу, я начала погружаться в дрему.
Инспектор. Что за инспектор?
Строительный инспектор. Сельскохозяйственный инспектор. Дорожный. По загрязнению окружающей среды. По водопроводу. По канализации.
Канализация.
Отстойник.
«Параисо».
Я выпрямилась.
– Что, если это был вообще не инспектор?
Матео бросил взгляд на меня и снова перевел его на дорогу.
– Что, если Молли слышала не одно имя?
– Сеньор Инспектор?
Моему спутнику хватило наносекунды.
– Сеньор Спектер.
– Именно. – Я порадовалась, что Галиано рассказал Матео про Шанталь Спектер.
– Думаешь, они говорили об Андре Спектере?
– Может, нападение было как-то связано с дочерью посла?
– Зачем было расстреливать Карлоса и Молли?
– Возможно, Молли приняли за меня. Мы обе американки, примерно одного роста, с каштановыми волосами.
Господи… Слишком уж правдоподобно это выглядело.
– Может, именно потому они назвали мое имя.
– Галиано подключил тебя к расследованию дела из «Параисо» только через неделю после того, как стреляли в Карлоса и Молли.
– Может, кто-то узнал о его намерениях и решил меня устранить.
– Кто мог об этом знать?
Я снова вспомнила Галиано в нише в ресторане «Гукуматц». По спине пробежал холодок.
– ¡Maldición! – крикнул Матео несколько минут спустя. – Проклятье!
Взгляд его был прикован к зеркалу заднего вида. Я взглянула в зеркало со своей стороны.
В тумане позади нас пульсировал красный свет. Слышался едва различимый, но безошибочно узнаваемый звук сирены.
Матео переводил взгляд с зеркала на лобовое стекло и обратно. Я полностью сосредоточилась на преследующей нас полицейской машине.
Светящееся пятно увеличилось, превратившись в красный вихрь. Сирена стала громче.
Матео свернул в правый ряд.
Полицейский автомобиль устремился к нашему бамперу. Внутренность джипа залило красным. Взвыла сирена. Матео продолжал смотреть прямо перед собой. Я уставилась на ржавое пятно на приборной панели.
Полицейская машина промчалась слева от нас и исчезла в тумане.
Сердце мое продолжало отчаянно биться, пока мы не оказались за воротами штаб-квартиры ФСАГ.
Когда я позвонила Галиано на работу, его не оказалось на месте. Несколько минут спустя детектив перезвонил мне и сказал, что занят до вечера, но ему не терпится узнать, что я выяснила у Молли. Предложил поужинать в «Лас Сьен Пуэртас». Отличная еда. Умеренные цены. Хорошая латиноамериканская музыка. Можно подумать, он сам был там одним из акционеров.
